Дроны над Курской дугой (СИ) - Андров Алексей

— Так точно, герр группенфюрер! — грянул стройный хор голосов.

Чуть дальше в тени стояли командиры рот и взводов, тихо переговариваясь:

— Надеюсь, эти новые «Пантеры» не подведут нас, — проговорил капитан Отто Гросс, всматриваясь в силуэты танков.

— Техника новая, но я беспокоюсь за трансмиссию, — ответил ему лейтенант Хельмут Зоммер. — На полигонах было слишком много отказов.

— В бою увидим. Сейчас главное — выдержать первый ответный удар.

В 03:30 тишину предрассветных полей разорвал оглушительный грохот сотен немецких орудий. Вспышки артиллерийского огня осветили горизонт ярко-жёлтым и красным, превращая ночь в дрожащий, мигающий хаос. Воздух заполнился воем снарядов, сливавшимся в непрерывный, оглушительный гул.

На командном пункте дивизии СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» полковник Курт Мейер пристально наблюдал в бинокль за линией фронта, сквозь разрывы снарядов виднелись советские оборонительные позиции.

— Герр штандартенфюрер, — к нему обратился один из адъютантов, — артиллерия докладывает: первые советские позиции подавлены.

— Хорошо, пусть продолжают огонь, пока не выдвинемся вперёд.

— Передайте Крюгеру, что мы начинаем выдвижение ровно в 04:00. Танковая дивизия СС «Рейх» должна прикрыть наши фланги!

— Яволь, штандартенфюрер!

Колонны танков «Тигр», «Пантера» и самоходных орудий «Фердинанд» упорно шли в прорыв. Двигатели ревели, гусеницы прокручивались в грязи, выбрасывая комья земли и пыль.

На открытой платформе, возле железнодорожной станции Орёл, несколько офицеров 292-й пехотной дивизии стояли, ожидая начала атаки. Майор Йоханнес Фридрих нервно посматривал на часы.

— Сегодня или никогда, господа. Мы ждали этого момента слишком долго, — он поднял голову, вглядываясь в освещённый артиллерийскими вспышками горизонт.

— Русские не уступят нам ни сантиметра без боя, — тихо заметил стоящий рядом лейтенант Вольф.

— Тем лучше. По крайней мере, мы увидим их раньше, чем они — нас.

И вдруг, точно по сигналу, на всех участках фронта раздался голос командиров:

— Вперёд! Наступать!

Многотысячная армия Вермахта двинулась вперёд, в сторону Курска. Впереди, за горизонтом, уже были слышны первые ответные залпы советских орудий.

Утреннее солнце только-только начало подниматься над горизонтом, освещая густой туман, стелившийся по земле, и длинные тени деревьев, за которыми замаскировались советские позиции. Тишина была напряжённой, тревожной, готовой в любую секунду разорваться на части.

Первым разорвал тишину нарастающий низкий гул. Он шёл издалека, постепенно усиливаясь, словно огромная волна, накатывающая на берег. Солдаты Красной армии всматривались вперёд, пытаясь разглядеть что-то в клубящейся дымке.

— Товарищ капитан! — взволнованно сказал молодой лейтенант, поправляя каску, — слышите? Танки!

Капитан Иванов, командир батальона 13-й армии, поднял руку:

— Всем приготовиться! Артиллерию — по готовности! Ни шагу назад!

Позиции наполнились звоном и щелчками затворов. Солдаты проверяли оружие, нервно поправляли противотанковые гранаты на поясах, вглядываясь в рассветную мглу.

Внезапно утренний туман прорезали силуэты немецких танков. Они шли в две линии — впереди массивные «Тигры», за ними шли «Пантеры», поддерживаемые более старыми Pz.IV. Их пушки были нацелены прямо на советские позиции.

— Огонь! — скомандовал капитан Иванов, когда танки приблизились на достаточную дистанцию.

Советские орудия открыли огонь одновременно. Огненные вспышки и грохот залпов разорвали спокойствие утра. Снаряды падали вокруг немецких машин, но те продолжали неумолимо двигаться вперёд.

На одной из артиллерийских батарей артиллерист старший сержант Петров, глядя в прицел орудия, резко произнёс:

— «Тигр», двести метров! Огонь!

Снаряд ударил в башню танка, но рикошетом ушёл вверх, не причинив никакого видимого вреда.

— Заряжай подкалиберный! Быстрее! — крикнул он, чувствуя, как в горле пересыхает от напряжения.

Тем временем немецкие танки уже подошли к советским траншеям. Пехота Красной армии бросалась вперёд с противотанковыми гранатами и бутылками с зажигательной смесью. Один из танков был остановлен меткой связкой гранат, но остальные продолжали наступление, преодолевая траншеи и окопы, давя и уничтожая всё на своём пути.

Немецкие экипажи действовали чётко, профессионально. Из башен танков звучали команды:

— Вперёд! Не останавливаться!

— Прорвать оборону, взять высоту!

В окопе капитан Иванов кричал в рацию, стараясь перекричать шум боя:

— Срочно поддержку! Мы не удержим без противотанковых орудий! Немецкие танки идут сплошной стеной!

Командир 70-й армии генерал Галанин на командном пункте сжимал трубку полевого телефона:

— Артиллерия, огонь по указанным квадратам! Немцы уже на позициях Иванова!

Артиллерийский огонь усилился. Один из «Тигров» задымился и остановился, другой получил попадание в гусеницу и, завернувшись набок, стал лёгкой мишенью для следующих снарядов.

Немецкие танкисты продолжали наступление, несмотря на потери. Из-за дальнего холма на позиции советских войск выдвинулась новая группа тяжёлых танков «Пантера». Их мощные орудия открыли огонь, подавляя оборонительные точки и противотанковые батареи.

— Держитесь, ребята! Ни шагу назад! — продолжал кричать капитан Иванов, поднимая солдат в атаку, пытаясь остановить неудержимую волну брони.

Солдаты бросались на танки, пытаясь заложить гранаты под траки. Взрывы, огонь, крики раненых смешались в хаос битвы.

На немецких танках тоже росло напряжение. Один из командиров «Пантеры», гауптштурмфюрер Ханс Келлер, прокричал в радиостанцию:

— Фланг открыт! Пехота нужна! Прикройте нас!

В этот момент неподалёку разорвался советский снаряд, и танк Ханса резко качнулся, оглушив экипаж.

Бой продолжался, и обе стороны прекрасно понимали: от исхода этого первого столкновения зависит многое. Немецкие танки медленно, но уверенно продвигались вперёд, прорываясь всё глубже в оборонительные порядки советских войск.

Однако советские солдаты, вопреки всей немецкой мощи, продолжали сопротивляться, стараясь выиграть хоть немного времени, чтобы дать командованию возможность для контратаки.

Над полем боя стоял плотный дым, сквозь который с трудом пробивались первые лучи рассвета, освещая землю, усеянную искорёженными танками и телами погибших солдат.

Утреннее солнце, взойдя над северным фасом Курской дуги, осветило широкое поле боя, окутанное густым дымом и поднятой снарядами землёй. Рёв двигателей, оглушительные залпы артиллерии и звон металла создавали адский грохот, который заставлял землю содрогаться.

Под командованием генерала Моделя, немецкие дивизии Вермахта шли вперёд уверенно и слаженно. 6-я и 20-я танковые дивизии рвались вперёд, прокладывая путь через окопы и траншеи советских бойцов. С юга атаковала дивизия СС «Рейх», наступавшая в мощном танковом кулаке из новеньких «Пантер» и тяжёлых «Тигров».

— Вперёд, вперёд! — кричал оберст Райнхард, высунувшись из люка своего командирского танка «Тигр». — Давите их! Они должны отступить!

Его слова тонули в шуме моторов и свисте пролетающих снарядов. Советские пушки отчаянно огрызались, пытаясь остановить немецкий напор, но броня «Тигров» выдерживала большинство попаданий.

— Командир, слева! — внезапно закричал механик-водитель, и Райнхард повернул башню в указанном направлении. На них шла группа советских Т-34, стремясь закрыть брешь в обороне.

— Огонь! — скомандовал оберст, и мощный 88-миллиметровый снаряд мгновенно пронзил броню головного Т-34, взорвав его на ходу.

Несколько сот метров восточнее советские солдаты в окопах под командованием капитана Захарова боролись отчаянно, пытаясь остановить приближающиеся немецкие машины. Траншея была усыпана гильзами, солдаты стреляли без остановки, но танки шли вперёд.