Сердце Изнанки. Книга 3 - Олег Валентинович Ковальчук

искреннее, без той показной любезности, которую он демонстрировал перед остальными гостями. Сейчас передо мной был совсем другой человек — расчётливый, деятельный и, без сомнения, опасный.

— Мы ведь с вами оба понимаем, что никто капитану не поможет. И я в том числе не могу себе позволить этого, по крайней мере, не своими руками. Капитан хороший человек, но рисковать ради него своим положением я просто не имею права. И так слишком много удерживаю. Вычеркни меня из этой схемы, и Братска не будет так же, как Иркутска. Это многие понимают… Но кто-то понимать не хочет, а кто-то, напротив, с радостью бы от меня избавился.

Ага, значит, его власть в городе не так уж и крепка, как он пытается показать. Интересная информация, которая может пригодиться в будущем.

Я понимающе кивнул.

— Я вам сочувствую, — развел я руками. — Политика — дело грязное. Да и жизнь чиновника вашего уровня тоже далеко не проста. На том и держимся. Так, вы что-то хотели мне сказать?

— Садитесь ко мне в автомобиль, — произнёс Слуцкий. — Хотел с вами кое-что обсудить.

Оглядевшись по сторонам и убедившись, что за мной нет слежки (а то, учитывая характер последней встречи, не удивился бы, если бы таковая обнаружилась), я всё же решился. В конце концов, мэр — публичная фигура, и его внезапное исчезновение вместе со мной вызвало бы слишком много вопросов.

— Не переживайте, я вас на долго не задержу, — подмигнул мне мэр Слуцкий.

Я открыл дверь и сел рядом с ним. Салон автомобиля пах кожей и дорогим одеколоном. Водитель, молчаливый здоровяк с шеей, как у быка, не поворачивая головы, завёл двигатель и медленно тронулся с места.

— Так и что же вы хотите со мной обсудить? — напомнил я Слуцкому.

— Нельзя дать Медведеву погибнуть. Петрищев огромную глупость допустил запустив это дело. Казнь то в канцелярии подписали, но когда поймут, что именно было подписано, там головы у всех полететь могут. Шутка ли, в моём городе казнили героя, и как это дело расхлёбывать?

— Это всё? — беспощадно спросил я.

— Я заметил блеск в ваших глазах на нашем собрании, — начал мэр, задумчиво разглаживая усы. — Для начала хотел бы обозначить вот что: этой встречи не было. Вы меня не видели, и я вам ничего не говорил. Мы с вами понимаем друг друга? — посмотрел на меня в упор.

— Конечно, Алексей Павлович.

— Ну вот и прекрасно, — кивнул мэр. — Сам долго думал, как отсрочить или отменить казнь, не подставив при этом Горина. Всё-таки он, хоть и бескомпромиссный человек, но хорошо выполняет свою работу, и такие кадры нужны, причём ценятся на вес золота. Поэтому надо нам провернуть это дельце тихо: и Медведева спасти, и чтобы Горин ничего не заподозрил, как и инспекционные службы. Думаю, вы меня понимаете?

— Пока что нет, — признался я.

Мэр подался вперёд, понизив голос, хотя водитель всё равно мог всё слышать. Похоже, это был доверенный человек, который знал слишком много, чтобы от него скрывать что-то ещё.

— Нужно бунт устроить в тюрьме, — хитро произнёс он. — Самый настоящий.

— Петрищев уже в курсе? — спросил я осторожно, просчитывая, сколько людей замешано в этом заговоре.

— И сам, кстати, предложил эту идею, — кивнул Слуцкий, довольно щурясь. — Если хорошенько пошуметь, то Горину станет попросту не до Медведева — все силы бросит на то, чтобы бунт усмирить. А там и положенное время пройдёт, и помилование придёт ко сроку.

Я прикусил губу, задумавшись. План был рискованным, но имел шансы на успех. Однако оставался один важный вопрос.

— И как же это будут устроить? — спросил я.

Машина свернула на боковую улицу, практически пустую в этот час. Фонари здесь горели через один, и салон то погружался в полумрак, то снова заливался желтоватым светом. Мэр говорил и внимательно следил за моей реакцией, будто проверяя, можно ли мне доверять.

— Есть у нас парочка идей, — продолжил Слуцкий, — но, сами понимаете, надёжных людей у нас недостаточно, а самим нам подставляться не с руки, потому как может это для нас плохо выйти.

— Понимаю вас, — выдохнул я, стараясь держать себя в руках. — Однако, если поделитесь вашими идеями, с удовольствием послушаю.

Мэр хмыкнул, качнул головой, улыбнувшись.

— Да непростой вы человек, Константин Пылаев. Многие люди твоего возраста, да и те кто постарше, лебезили бы передо мной, ловили бы каждое слово. Шутка ли, получить внимание от самого мэра. А ты ведь совсем из другого теста. Мне даже кажется, что это я перед тобой отчитываюсь… — он призадумался. — Ну да ладно, расскажу я тебе наш план.

Я кивнул, спокойно выдержав взгляд Слуцкого.

— Есть у нас тв тюрьме нужные люди, — начал мэр. — Да, они сидят, да, они преступники, но служат мне и могут кое-что сделать.

Мэр раскрыл портфель, что лежал у него в ногах, и достал оттуда папку с документами. Видимо, он заранее подготовился к встрече, что наводило на мысль — случайной наша встреча не была.

— Так, сейчас… где же это у меня было? — пробормотал мэр, копаясь в бумагах.

— Что это? — спросил я, глядя на карту, которую он начал разворачивать.

— План города. Что же ещё? — ответил он с лёгким раздражением.

Свет в салоне был тусклым, и мне пришлось напрячь зрение, чтобы рассмотреть чертёж в руках мэра.

— Вот, а это план тюрьмы, — он развернул довольно большой чертёж. — Видите, для того, чтобы все провернуть как надо, надо побольше факторов, чтобы выглядело всё как можно правдоподобнее.

Я изучал план, пытаясь запомнить как можно больше деталей — когда ещё представится шанс увидеть полный чертёж городской тюрьмы?

— Мы думаем, неплохо бы перекрыть воду. Вот здесь и вот здесь, — он указал на две точки с разных сторон тюрьмы. — Места, где вода может быть перекрыта, а вот эти зоны просматриваются реже всего, потому как труднодоступны. Если какой-то умный человек доберётся туда и перекроет вентили, это лишит тюрьму воды минимум часов на шесть, а заключённые, лишённые воды, могут устроить такой бунт, особенно если их подтолкнут специально обученные люди…

План был прост, но эффективен.

— Это всё? — спросил я. — Вы рассчитываете таким образом отсрочить казнь Медведева?

— Ну