Спасти СССР. Часть 7 (СИ) - Афанасьев Александр Werewolf

Еще привезли нарезные карабины. Ижевск - разработанный Михаилом Тимофеевичем гражданский вариант автомата АКМ (Сайга была разработана еще в семидесятые годы), магазин, кстати, у нее на пятнадцать. Туляки привезли охотничий вариант СКС. Вообще, уже сейчас заметно, что туляки отстают от ижевских конкурентов, что фатально скажется в девяностые.

Посоветовал делать более мощные варианты под триста восьмой калибр, причем не наш - а американский, в расчете на экспорт*.

Обсудили изготовление винтовок с ручным затвором. Вообще, крайне интересно то, что в СССР было ничуть не меньше чем в США вариантов затворных групп, были целые семейства спортивных винтовок. Но все это не шло в большую серию, так как советские правила оборота оружия очень негативно относились к обороту нарезного оружия. Это все было введено после убийства Кеннеди, а до этого было покушение на Брежнева - и советская власть сильно испугалась собственного народа. Кампания по искоренению нарезного оружия велась варварски - в музеях рассверливали стволы экспонатов, загубили немало трофейных немецких дриллингов. Это кстати не мешало военным, например, вместе с чиновниками проводить варварские охоты на зверя с вертолета, с использованием боевых стволов, чуть ли не пулеметов. В США если бы такое случилось, это моментально положило бы конец карьере как чиновников любого уровня, так и военных в этом принимавших участие или предоставивших средства для этого.

Но сейчас многое станет по-другому и винтовки с нарезным стволом потребуются. У Ижевска практически готов Рекорд, у туляков - целые залежи малосерийных МЦ. Так что приличную, ничем не уступающую ни Ремингтон-700, ни Винчестер-70 винтовку наша промышленность выдаст.

Ну и обсудили перспективы гражданского короткоствола. По сути, единственный пистолетный завод сейчас - в Ижевске, там производится неубиваемый ПМ. Тулякам на это ответить нечем, но Масленников** вспомнил, что у них стоят мобилизационные мощности по пистолетам и есть интересные разработки Токарева, которые проиграли Макарову в конкурсе на новый пистолет для Советской армии. А ведь еще у них работают Грязев, Шипунов, Хайдуров, еще работает Стечкин. Справятся.

Правда, все были сильно удивлены тем, что пистолеты пойдут в продажу, но я подтвердил, что такое решение принято и будет оформлено в самое ближайшее время...

Парой дней ранее

Заседание Политбюро ЦК КПСС

- И последний вопрос, товарищи... - заседание как обычно вел Лигачев, я избегал сам вести, кроме самых серьезных случаев - вопрос принятия нового закона об оружии. Слово предоставляется товарищу Михаилу Сергеевичу Горбачеву...

Удивлены, наверное, и вы, не правда ли?

Но это - один из моих заделов на будущее по сохранению страны.

Я уже говорил - я американец, я не русский и не советский. Слишком долго там прожил. И я в полной мере пользовался второй поправкой - и при мне и дома всегда было оружие. Оно меня собственно... и погубило. Но я погиб, по крайней мере, с оружием в руках, как мужчина.

Я глубоко убежден в том, что гражданское оружие есть важная часть гражданственности, того что делает человека гражданином. Покупая оружие, ты принимаешь на себя ответственность и берешь жизнь свою в свои руки. Я никак не могу понять того, как может, например, сосуществовать призывная система и расчет государства на большую мобилизацию в случае войны - с ограничительным законом об оружии и боязнью государства увидеть оружие в руках граждан. Тут возможны два варианта. Это мексиканский, когда гражданское оружие запрещено, но фактически оно есть у всех, кто этого хочет, когда на черном рынке можно купить гранатомет, а наркоторговцы вооружены винтовками Барретт-82, пробивающими стены, когда на полицейские операции выезжает армия с броневиками. И российский, когда государству, удается в основном взять под контроль нелегальный оборот и обезоружить население. Тогда - в критический момент государство вдруг обнаруживает, что рассчитывать ему не на кого. Что выросшие в безопасности и привыкшие что об их безопасности заботится кто-то, не они сами мужчины - при мобилизации массово перестают открывать дверь, заходить на Госуслуги и устраиваются на оборонные заводы уборщицами за двадцать тысяч в месяц. Как сказал один "философ" - мы говорим овце - Мобилизуйся! А она не может, потому что она овца. Гениально, б... Платон с Аристотелем нервно курят в сторонке от таких философов.

Да, пока мы просто возвращаемся к практике, существовавшей при Сталине - когда партийный билет дает право пойти и купить себе пистолет. Но что в этом плохого то было? При Сталине партия - к добру или к худу - но все же была боевым организмом. А что случилось в 1991 году? Почему огромная партия так легко перенесла над собой надругательство, почему покорно приняла запрет. Я не говорю о вооруженном сопротивлении - но на улицу хоть кто-то вышел?

Нет

Причин две. Первая - тяжелейшая экономическая ситуация, в которой были виновны и партия, и ее ставленник Горбачев. То есть, я, получается. Если бы тогда коммунисты вышли - их бы просто растерзали озверевшие от дефицита и стояния в очередях люди. Да и за что было выходить? За то чтобы и дальше были пустые полки? Советский ренессанс с появлением аж сект свидетелей СССР случился как раз, потому что полки наполнились товарами. И наевшись, народ захотел еще и справедливости. С пустыми полками о справедливости думать как то не очень. См. пирамиду Маслоу.

А вторая - как раз напрочь отбитая в поздних советских людях способность к сопротивлению. Советский человек в массе своей привык, что о нем позаботятся, его вылечат, выучат, дадут работу. Он просто не мог себе представить как это - выйти да еще с оружием. Вот отколовшиеся от единого советского общества малые народы - например чеченцы - это прекрасно себе представляли. Оружие любыми путями добывали еще в семидесятых. Грозный девяносто первого - не в один день и не в один год случился, это результат долгого пути...

Словами и клятвами - человека, способного позаботиться о себе и о других, способного защищать и сопротивляться - не создать. Только делами. Можно сколько угодно придумать Бессмертных полков, бегать с портретами, но все это слова, слова, слова... Не имеет значения, мужественным ли был твой дед. Значение имеет только одно - мужественен ли ты сам.

И еще. Мы идем по пути реформ. Впервые создаем общество, в котором у людей будет имущество, будет что-то, что можно будет передать по наследству, будет свое дело. Мы в принципе уходим от государства, где все общее и нет ничего своего - хотя бы потому что это и не марксизм даже а его чудовищное извращение - нечаевщина. Вопрос - как и чем люди будут это защищать?

Девяностые во многом потому и случились, что общество было беззащитно и против каратистов-боксеров, и против бандитов с оружием. Пацаны из секции бокса делали бригаду, приходили к кооператору, который открыл кооперативный ресторан, и говорили - будешь нам платить. Кооператор был беззащитен против боксеров, а боксеры, получив деньги раз, два - делали вывод что так и надо жить. Если бы они знали, что у кооператора может быть и, наверное, есть пистолет - все было бы немного иначе. Девяностые - это время когда общество, не скованное более никакой моралью разделилось на овец и волков. На тех, кто ест и тех, кого едят. Массовый силовой спорт в СССР вкупе с обрушением социальных лифтов - дал мафии практически неограниченный кадровый резерв.

И вот вопрос - как этого избежать? В Казани - уже звенят первые звоночки.

А как избежать той ситуации, когда в среднеазиатских республиках толпа с визгом и гиком изгоняла русских беженцев, ограбив их до нитки?

Не разваливать Союз? Понимаете, проблема не в том, что пал СССР - а в том что там оказались такие люди, моментально сбившиеся в банды и начавшие грабить, насиловать, убивать. Они сейчас уже такие, не надо себя обманывать. Они увидели слабых - русских. Которые надеялись на государство, а не на силу семьи, рода, племени. И сотворили с ними все что хотели. Не потому что ненавидели русских - а потому что они себя считали волками, а русские вели себя как овцы - значит, овцы и есть. Волк не ненавидит овцу, которую ест. Он просто ее ест, потому что голоден и потому что овца - это то, что может съесть волк. Волк же не ест ежей. И медведей тоже не ест.