Курсант. На Берлин 3 (СИ) - Барчук Павел

Мадам Жульет звонко шлёпнула меня ладошкой по плечу.

Вообще, конечно, если бы я не знал что роль хозяйки фешенебельного публичного дома в Хельсинки, — лишь прикрытие, никогда бы не заподозрил эту дамочку в двойной игре.

Предположить, что она работает на НКВД, просто невозможно. Наверное, именно такой достоверности добивались от нас учителя секретной школы.

Конкретно в данный момент она безупречно изображала увлеченуб Эско Риекки особу, обеспокоенной состоянием своего кавалера.

— Простите, господин полковник. — Я осторожненько отодвинул мадам Жульет в сторону и по-дружески приобнял начальника сыскной полиции Финляндии. — Были неотложные дела. Очень серьезные. Проходите, все объясню. Кстати, позвольте представить вам моего нового знакомого. Марк Ибрин. Прошу любить и жаловать. Как и я, он снимает комнату в этом прекрасном доме.

Бернес молча поднялся из-за шахматного столика и кивнув вошедшим. Его лицо в один момент расплылось приятной, доброжелательной улыбкой.

Пока Эско, который резво, без дополнительных приглашений проскользнул в комнату, продолжал громко возмущаться моей «безответственностью» и тем, «как он чуть с ума не сошел от беспокойства», я попытался снова поймать взгляд мадам Жульет.

Сначала, появление финна меня немного разозлило. Просто конкретно сейчас точно не имелось желания выслушивать еще и его стенания. К тому же, уверен, Эско врёт насчет своей неосведомлённости.

Руку дам на отсечение, именно он и поднял бучу, подключив Гестапо после моего исчезновения. В присутствии посторонних, он не может сказать это в слух, а потому изображает тревогу и волнение.

Скорее всего, Риекки, заметив мою пропажу, от которой его не могла отвлечь даже мадам Жульет, сразу кинулся к Мюллеру. Естественно, дело было вовсе не в заботе о пропавшем русском.

Во-первых, думаю, Эско решил, что я собираюсь его кинуть. А такой поворот в его планы точно не входил. Он мысленно уже нашёл драгоценности и уже придумал, на что конкретно из потратить.

Во-вторых, как ни крути, но я — беглый чекист, который перешёл границу, смывшись из Советского Союза. По сути, немцам под нос меня сунул именно начальник сыскной полиции Финляндии. Поэтому, если что-то пойдёт не так, если, к примеру, я окажусь совсем не тем, за кого себя выдаю, отхватит за это Эско Риекки. Отхватит, конечно, от немцев.

Поэтому, наигранное поведение финна меня начало раздражать с первых де минут. Особенно тем, что играет он, как раз, весьма хреново. Ему бы поучиться у Клячина.

Однако, когда Риекки и мадам Жульет вошли в дом, я вдруг понял, кто поможет мне разобраться с этим дурацким похищением.

«Француженка». Она однозначно работает на НКВД. Да, это совсем не одно и то же, что работать на Шипко, потому что, судя по тем нюансам, которые я заметил еще в Союзе, у Панасыча какие-то свои правила. И подчиняется он напрямую Сталину. Но, как говорится, попытка не пытка.

Мне необходимо было хотя бы намеками и общими фразами выяснить у мадам Жульет, в курсе ли она о моем «исчезновении». Если организатор — Шипко, то по идее, дамочка должна знать хоть что-то. Тем более, в тот день именно она отвлекла Эско, позволив мне сбежать от него.

Просто вокруг моей персоны постоянно крутятся всякие мутные личности. Наподобие того же Клячина. Я как-то сразу, без сомнений вписал Лже-Дельбрука в план Шипко. Но…

А вдруг нет? Вдруг есть что-то, о чем я должен знать.

В общем, с помощью мадам Жульет я намеревался выяснить, является ли мой похититель частью игры, продуманной Шипко, или же это была… ну к примеру, непредвиденная инициатива Клячина.

Глава 6

Я решаю пока что заняться не менее важными делами

Ночь после всех этих «увеселительных» мероприятий, затянувшихся до вечера, выдалась откровенно паршивой. Я вертелся в постели с боку на бок, пытаясь уснуть, но в голове творился форменный бардак и какая-то вакханалия.

Всплывали воспоминания о Лже-Дельбруке, о том, что говорил этот тип и как себя вел. О Мюллере, о нашей беседе с фрицем и моей предстоящей роли в работе Гестапо. Ну и конечно же, я думал о Клячине. Куда без него. Поведение дяди Коли было для меня настоящей загадкой.

Но особо активно лезли в голову мысли о завершении вчерашнего дня, которое ознаменовалось появлением Эско Риекки в компании мадам Жульет.

Мозг, вместо того чтобы хоть чуть-чуть расслабиться, продолжал судорожно переваривать информацию, выданную на-гора, лишь изредка позволяя мне проваливаться в поверхностную дремоту. И это при том, что отдых был необходим моему организму, как загнанной лошади.

Подумать, черт возьми, было над чем. Даже не просто подумать, а проанализировать и найти верные ходы.

Во-первых, я все-таки попытался выяснить у мадам Жульет подробности своего «похищения». Насколько это, конечно, было реально. Тем более, что француженка, по-моему, сама рвалась поделиться секретами или обсудить случившееся.

Я был уверен, если похищение организовано чекистами, особенно Шипко, дамочка должна об этом непременно знать. Но… Нам очень сильно мешал своей чрезмерной активностью господин полковник, чтоб ему, прости Господи, обгадиться раз несколько.

Мадам Жульет попыталась даже его исключить из активного общения. Хотя бы на время. Весь вечер она с упорством маньяка спаивала Эско шнапсом. Видимо, рассчитывала, что финн, не выдержав напора, «свалится под стол», и тогда она сможет пошептаться со мной наедине. Начальник сыскной полиции Финляндии вообще не отпускал свою новую «пассию» от себя ни на шаг, все время совал нос в любые разговоры, поэтому «француженка» решила прибегнуть к радикальным мерам.

Шнапс притащил с собой сам полковник, решив таким образом отметить наше с ним счастливое воссоединение. Причем, финн реально был счастлив. Наверное, за время моего отсутствия он успел попрощаться с бриллиантами. А тут — такое счастье. Возвращение блудного русского.

Мадам Жульет подливала полковнику без конца, практически капая по несколько капель нам с Бернесом. Свое рвение она объяснила радостью от того, что все благополучно разрешилось. Однако, как выяснилось, Эско был на удивление стоек. Он пил залпом, почти не закусывал и при этом его глаза оставались ясными, а сознание трезвым. В какой-то момент мне показалось, что мадам Жульет готова просто тюкнуть его по голове, чтоб он, наконец, вырубился.

Услышав посторонние голоса, к нам на пару часов присоединилась фрау Книппер. Причем у нее был такой вид, когда она спустилась в гостиную, будто немка совершенно не удивилась очередным посетителям. Есть ощущение, Марта просто смирилась с тем фактом, что после того, как в ее доме поселился я, этот дом превратился в проходной двор.

Пока Риекки пил и возмущался, я старался поймать взгляд мадам Жульет, чтоб хотя бы намеками, зашифрованными фразами попробовать узнать подноготную своего похищения. Просто меня, хоть убей, не покидало ощущение какой-то неправильности произошедшего. Такое чувство, будто мне прямо в лицо тычут картинку, в которой некоторые пазлы поменяны местами, но я не могу понять, какие.

В итоге, со стороны я выглядел, наверное, либо как заправский шпион из кино про Джеймса Бонда, либо как форменный псих, который каждые две минуты смотрел на «француженку» в упор, и многозначительно играл бровями.

— Алексей, я вот-вот начну ревновать. — Заявил Эско, заметив мое внимание к своей спутнице.

— Мсье Алексей, мой пупсик бывает так несносен. — проворковала Жульет, невинно хлопая глазами, а потом в очередной раз со смехом шлепнула полковника пальчиками по руке.

У нее это просто какая-то манечка. Она все время норовила легонько ударить финна, вроде как флиртуя, но мне показалось, таким образом блондинка, на самом деле, вымещала то раздражение, которое он в ней вызывал.

— Представь, он даже не мог насладиться вечерними прогулками. Все время твердил одно и то же. Где мой друг Алексей? Куда пропал этот несносный русский? Я не могла вытащить его из гостиницы два дня к ряду. Вот сколько тебя не было, столько и не могла. Это совсем не похоже на mon amour, ведь он такой… любитель свежего воздуха, верно?