Маг воды. Том 3 - Саша Токсик

14 октября 1862 года. Бабій затонъ.

Купецъ 3-й гильдіи Прохоръ Медвѣдевъ, 42 лѣтъ, во время прогулки съ супругой внезапно покинулъ лодку и направился вплавь къ центру плёса. На оклики не реагировалъ. Свидѣтели отмѣчаютъ: лицо являло странное блаженство. Попытки спасенія безуспѣшны. Тѣло не найдено.

Происшествіе схоже съ случаями 1854, 1859 и 1861 годовъ.

Исправникъ Голицынъ

— Всегда одинаково, — прокомментировал Кирилл Матвеевич, поправляя очки. — Мужчина любого возраста и сословия вдруг замирает, улыбается и идёт в воду. Добровольно. С радостью.

Я подумал, похоже на классическое ментальное воздействие. В прошлой жизни я встречал сущностей, способных вызывать эйфорию перед смертью. Милосердные убийцы, в своём роде. Жертва умирает счастливой.

— А женщины?

— В том-то и загадка! — он оживился, глаза заблестели за стёклами очков. — Женщины не только выживают, они там бельё стирают! Веками! Знают про опасность и всё равно приходят!

Он раскрыл тетрадь Веселовского на закладке. Страница была покрыта рисунками. Узоры, которые женщины вышивали на рубахах. Волны, рыбы, странные рыбы, с грудью и волосами.

— Веселовский считал, что это остатки древнего культа. Женского культа водного божества.

За окном пролетела ворона. Каркнула трижды. Кирилл Матвеевич вздрогнул.

— Не к добру.

Как по команде, в глубине библиотеки грохнуло. Потом раздался крик:

— Дядя Кирилл! Я стеллаж уронил!

— Митька, убью! — заорал библиотекарь и помчался спасать книги.

Я остался один с документами.

Глава 5

Я остался один за столом у окна. Кирилл Матвеевич унёсся спасать книги.

Где-то в глубине библиотеки грохотало, скрипело, и доносился его голос: «Митька! Руки оторву! Это же первое издание!»

Документы лежали передо мной веером, как карты перед гадалкой. Полицейский рапорт 1862 года на плотной желтоватой бумаге. Записки Веселовского, толстая тетрадь в потрескавшемся кожаном переплёте. Газетные подшивки, со сводкой всех происшествий в Синеозерске и окрестностях.

«…лицо являло странное блаженство…»

Я перечитал эту строку из полицейского рапорта трижды. Существо питается человеческой энергией. Для магических сущностей это нормально, пускай для самих людей не слишком приятно.

Страж в Чёрной яме питался страхом, энергетические пиявки в Синей дыре высасывали жизненную силу. Но почему только мужчины?

Духи лишены половой принадлежности. Нет духов-мужчин или духов-женщин. Они все одинаковые сгустки энергии, какой бы облик ни принимали для взаимодействия с людьми. Русалка может выглядеть как прекрасная дева, но внутри, та же бесполая сущность, что и любой другой дух.

«Данила думает!» — тихонько булькнула Капля. — «Думает про плохую русалку! Плохих русалок не бывает!»

«Надеюсь, что так, малышка».

Версия о том, что в этом затоне могло жить какое-то божество?

Я даже не стал её рассматривать. За тысячу лет своей прошлой жизни я обошёл весь мир, изучил каждый культ, каждую религию, каждое поверье. Богов не существует — это я знаю точно. Есть могущественные маги, есть древние артефакты. Но богов нет.

Хотя культы… Культы могут создавать чудовищ. Я вспомнил Стража в Чёрной яме. Изначально это был мой элементаль, созданный для защиты жемчужных плантаций. Но века человеческих жертвоприношений, века кормления страхом извратили его природу. Он стал тем, чем его считали люди. Голодным монстром.

Я открыл газетные подшивки. Пролистав «Синеозерский вестник», нашёл нужную статью. «Трагедия на плотах», так она называлась.

«Артель плотогонов из деревни Криницы… четверо мужчин одновременно бросили работу… пошли к центру водоёма… товарищи не смогли их удержать…»

Дальше шли имена погибших. Иван Сухов, 28 лет, троё детей. Михаил Березин, 35 лет, вдовец. Пётр и Павел Колесниковы, братья-близнецы, 22 года, только что женились на сёстрах из соседней деревни. У каждого была жизнь, история, семья. А теперь — строчка в газете.

«Спасся только пятый — Семён Глухов, глухонемой от рождения…»

Глухонемой выжил. Глухота может быть защитой? Только один факт в поддержку этого. Но он может стать решающим.

Продолжил листать. Свежая статья, всего неделя назад. Бумага ещё белая, краска чёрная, даже пахнет типографией.

«Пропала научная экспедиция».

Три студента естественного факультета Синеозёрского университета. Изучали водную флору близ затона. На берегу нашли их оборудование. Микроскоп, полевые дневники с аккуратными записями и зарисовками водорослей. Личные вещи участников экспедиции, часы, кошельки, даже завтрак остался нетронутым. Всё на месте, кроме самих студентов.

Картина не складывалась. Чего-то не хватало, какого-то ключевого элемента. Придется снова разбираться на месте.

Тут я услышал торопливые шаги. Кирилл Матвеевич возвращался.

Старик появился в дверях читального зала. Вид у него был как у человека, пережившего крушение поезда. Седые волосы, которых и так осталось немного, торчали во все стороны. На сюртуке появилось пятно пыли в форме, подозрительно напоминающей отпечаток толстого фолианта.

— Митька, балбес! — бормотал он, вытирая лоб клетчатым платком. — Восемнадцать лет парню, а ума как у пятилетнего! Нет, у трёхлетнего! Нет, вообще без ума!

— Всё в порядке с книгами? — спросил я, складывая документы в стопку.

— В порядке⁈ — голос Кирилла Матвеевича взлетел на октаву. — Да в порядке! В целом книги не пострадали. Только мои нервы, но их, видимо, никто не считает.

— Спасибо за материалы, Кирилл Матвеевич. Они очень помогли.

— Не благодарите, — он покачал головой. — Лучше будьте осторожны.

Он не понимал главного. Я не ищу смерти и не страдаю от скуки. Я охочусь. Каждый поверженный монстр, это шаг к возвращению прежней силы. Жаль, что пояснить это заботливому библиотекарю невозможно.

— Я буду осторожен, — пообещал я, поднимаясь.

— Все так говорят, — пробормотал Кирилл Матвеевич. — А потом я читаю о них в газетах. В разделе… происшествий.

Кажется, он хотел сказать «некрологов», но в последний момент сдержался.

* * *

Перед тем как отправиться к Бабьему затону, я решил позаботиться о снаряжении. Тот комплект одежды, в котором я обычно плавал за город уже серьёзно истрепался. Я взял брюки и куртку на базе контрабандистов, и качеством они явно не блистали.

Сейчас, когда у меня появились средства, вполне можно было бы экипироваться и посерьёзнее. Тем более что вылазки становятся всё более длительными. До некоторых «нехороших мест» придется добираться несколько дней.

Достал чарофон. Трубка была тёплой, весь день пролежала в кармане.

У кого спросить совет о снаряжении? Мысленно перебирал знакомых

Надежда не местная, приехала месяц назад, как и я. Аглая разбирается только в дорогих портных.

Громов? Попытался представить адвоката в походной одежде, с удочкой в руках, в резиновых сапогах по колено в воде. Не получилось. Василий Петрович человек кабинетный, его