Mondhexe - inverse101

отточенные годами строгой дисциплины, сработали лучше любого будильника.

Первым делом — диагностика.

Она села на кровати, скрестив ноги, и закрыла глаза, обращая взор внутрь себя. Прана текла по её телу медленно, вязко, но стабильно. Магические цепи, вчера пылавшие от перегрузки, остыли. Ноющая боль сменилась тупым, фоновым дискомфортом, напоминающим о себе лишь при резких движениях энергии.

«Восстановление на сорок пять процентов», — констатировала она. — «Приемлемо для функционирования, но недостаточно для полноценного тяжелого боя».

Рин встала, чувствуя, как холодный воздух комнаты касается кожи. Физическое тело тоже пришло в норму. Ушибы пожелтели, мышцы восстановили эластичность. Сон — лучший целитель, если умеешь правильно настроить организм перед отключением сознания.

Она подошла к стулу, где лежала её одежда. Красный плащ, черная юбка, свитер. Вчера они выглядели как тряпки, в которых валялись в грязи. Сегодня они должны были стать образцом чистоты.

Рин не собиралась искать прачечную. Это было бы неэффективной тратой времени и денег. Вместо этого она применила магию.

— Strukturanalyse, — прошептала она, касаясь ткани плаща.

В её сознании развернулась трехмерная схема материала. Она видела переплетение нитей, структуру волокон и, что самое важное, инородные частицы — грязь, копоть, машинное масло. Для обычного человека пятно — это проблема. Для мага, специализирующегося на манипуляциях с материей, это просто лишние элементы в уравнении.

— Separation, — скомандовала она.

Короткий импульс Од прошел через ткань. Грязь не исчезла волшебным образом — магия не творит чудес из ничего. Частицы пыли и жира отделились от волокон ткани, осыпавшись на пол мелким серым песком. Плащ встряхнулся, словно живой, возвращая себе насыщенный красный цвет и форму. То же самое она проделала с остальной одеждой.

Через десять минут Рин стояла перед зеркалом, завязывая свои черные ленты. Отражение показывало девушку, демонстрирующую готовность. Безупречная, собранная, холодная. Ни следа вчерашней растерянности.

Завтрак в столовой отеля был утилитарным. Овсянка напоминала клейстер, тосты были пересушены, а чай — слишком крепким. Но Рин ела методично, пережевывая каждый кусок. Еда — это топливо. Калории конвертируются в физическую силу, физическая сила поддерживает магическую выносливость. Вкус не имел значения.

В семь тридцать она вышла на улицу.

Город просыпался. Улицы Кенсингтона заполнялись людьми, спешащими на работу, автомобили ползли в утренних пробках, выбрасывая в атмосферу углекислый газ. Но Рин не интересовала социальная жизнь Лондона.

Она свернула в тихий переулок, убедилась, что за ней никто не наблюдает, и достала из кармана небольшой предмет.

Это был топаз. Не самый дорогой из её коллекции, но идеально ограненный для использования в качестве резонатора. Она подвесила его на тонкой серебряной цепочке, превратив в импровизированный маятник.

— Поиск, — прошептала она, вливая в камень каплю праны. — Концентрация. Аномалия. Источник.

Это был не компас, указывающий на север. Это был детектор плотности маны. В теории, он должен был отклоняться в сторону наиболее мощных потоков энергии, указывая путь к узлам лей-линий или к местам, где магия просачивается в реальный мир.

Камень качнулся. Лениво, неохотно.

«Слишком много шума», — недовольно заметила Рин.

Фон в этом городе был чудовищным. Мана была везде, но она была рассеянной, «грязной». Камень реагировал на всё подряд — на старые здания, на деревья в парках, даже на эмоции толпы. Это было всё равно что пытаться услышать шепот в комнате, где все кричат.

Рин нахмурилась и двинулась вперед, удерживая маятник перед собой. Ей придется фильтровать сигнал вручную, полагаясь на свою интуицию и опыт.

Час сменялся часом. Рин прошла Кенсингтон, углубилась в Челси, затем повернула к центру. Она шла, не останавливаясь, её глаза сканировали пространство, а разум обрабатывал колебания топаза.

Ничего.

Камень дергался, указывая то на старую церковь, то на музей, то просто крутился на месте, сбитый с толку вихрями дикой маны. Но четкого вектора, указывающего на мастерскую, барьер или скрытую территорию, не было.

Это начинало раздражать.

— Бесполезно, — прошипела она, сворачивая на очередную улицу.

Лондон издевался над ней. Огромный, древний город, стоящий на костях римских легионеров и друидов, должен был фонить магией. Здесь должны быть узлы. Здесь должны быть скрытые зоны.

К полудню Рин оказалась где-то в районе Сохо. Ноги начинали гудеть. Утренний заряд энергии иссяк, уступая место привычной усталости.

Она остановилась на перекрестке, глядя на поток машин. Раздражение нарастало. Она тратила время. Она тратила силы. И ради чего? Ради экскурсии по Лондону девяностых?

Желудок предательски заурчал, напоминая, что клейстер на завтрак давно переварился.

«Отлично», — саркастически заметила Рин. — «Я великий маг, наследница Тосака, стою посреди улицы, голодная, злая и потерянная. Если бы Арчер видел меня сейчас, он бы умер от смеха».

Она уже была готова сдаться. Признать поражение на сегодня, найти кафе, поесть и вернуться в отель, чтобы переработать стратегию. Возможно, стоит попробовать ритуал поиска ночью? Или использовать другой камень? Или…

В этот момент топаз в её руке дернулся.

Это было не вялое покачивание, как раньше. Это был резкий рывок, словно невидимая рука потянула за цепочку. Камень нагрелся, его грани вспыхнули внутренним светом, едва заметным в дневном освещении.

Рин замерла. Её усталость исчезла мгновенно, сменившись хищной концентрацией.

Она подняла маятник выше, экранируя его ладонью от ветра.

Камень тянуло в сторону северо-востока. Тяга была постоянной, ровной, как течение реки. Но это была не просто концентрация маны.

Рин закрыла глаза, переключая восприятие. Она не использовала Scrutari, чтобы не перегружать глаза, но расширила свою сенсорику, пытаясь «пощупать» то, на что указывал камень.

Ощущение было странным. Неприятным.

Обычно магическая энергия ощущается как тепло, или холод, или электричество. Но то, что она почувствовала сейчас, было… геометрическим искажением.

«Нестыковка», — заключила она.

В ткани реальности была складка. Где-то там, впереди, пространство было свернуто неестественным образом. Это не было похоже на граничный барьер, который просто накладывается поверх реальности, скрывая происходящее внутри. Это было грубое вмешательство в топологию города.

Словно кто-то взял кусок пространства, вырезал его, скомкал и запихнул обратно, игнорируя законы физики и геометрии.

«Пространственный карман», — проанализировала Рин. — «Или проход. Стабильный, древний, поддерживаемый огромным количеством энергии».

Это было оно. То, что она искала.

Такую аномалию невозможно создать случайно. И её невозможно скрыть от того, кто знает, что искать. Это был маяк. Огромный, пульсирующий маяк, кричащий: «Здесь есть магия!»

«Координаты», — потребовала она от себя.

Рин начала медленно поворачиваться, следя за отклонением маятника. Камень вел себя как стрелка компаса, попавшая в мощное магнитное поле. Вектор был четким.

Она открыла глаза и посмотрела в том направлении.

Чаринг-Кросс Роуд. Оживленная улица, полная книжных магазинов и антикварных лавок.

На расстоянии в несколько кварталов