Эхо 13 Забытый Род - Арий Родович

с ним. Возможно, она росла здесь и слишком хорошо знала, что значит вернуться под эти стены.

Ольга — совсем иное. В её глазах было жадное любопытство. Она смотрела на небоскрёбы, витрины, огни, будто пыталась впитать каждую деталь. И я ясно видел: экскурсию по дворцу больше всех ждёт именно она.

А сам я… В голове было пусто. Нет, не так — я всегда о чём-то думаю. Но сейчас мысли возвращались к порталу, к плетениям магов, к тому, что я увидел и что успел для себя отметить.

Мысли не прервались, когда машина остановилась. Я просто осознал: момент настал. Мы у Императорского дворца.

И только тогда понял, что так глубоко ушёл в себя, что не заметил самой дороги. Экран впереди показывал улицы, но я почти не смотрел. Там не было ничего примечательного — высотки, торговые центры, витрины. Почти как у меня в прошлом мире. Немного по-другому, но всё же до боли знакомо.

Ну вот и всё. Сейчас я получу свою награду.

А может быть — умру. ХеХе

Никто не знает, чего именно хочет от меня Император. И это волновало куда сильнее самого перехода через портал.

Я читал сводки. Редко кого Император вызывает лично за убийство монстра восьмого ранга. Такие твари существуют и десятого, и одиннадцатого ранга. Но вызвал именно меня. Значит, есть причина. Значит, я нужен ему здесь и сейчас.

И главный вопрос, что крутился в голове: кем он будет для меня?

Врагом?

Другом?

Или попросту останется холодно нейтрален?

Хотя, если вспомнить каноны всех историй, которые я когда-то читал… нейтральность встречается редко. Император либо главный враг, либо главный союзник.

И уже скоро я узнаю — кто именно.

Интерлюдия 4 — Кто-то в Москве

Я стою на крыше. Только прибыл. Дорога оказалась длиннее, чем я рассчитывал, но всё же я успел. Не ко всему, возможно… но к главному — да.

Барон вышел из портального центра. Столько лет прошло, а сам центр остался прежним. Москва — нет. Москва изменилась. Выросла, наложила на себя новые слои, засияла фасадами и щитами. Даже воздух здесь другой: густой, тяжёлый, как будто пропитанный невидимым напряжением.

Добраться сюда было трудно. Путь через джунгли и болота занял недели. И всё из-за моего собственного ограничения. Я мог бы двигаться быстрее, гораздо быстрее, но позволить себе раскрыться — значит, выдать себя. А этого я допустить не могу. Поэтому приходилось идти так, как будто я — один из многих. Биться врукопашную, не используя того, что делает меня по-настоящему сильным.

Да, попадались и девятки. С ними пришлось возиться. Черепаха — лучший пример.

Обычная черепаха. Из нашего мира. Когда-то. Но под воздействием разломов она выросла до размеров трёхэтажного дома и двигалась куда быстрее, чем должна была по природе. Гналась за мной с настойчивостью хищника.

Её панцирь оказался непрошибаем. Даже для меня. Пришлось искать слабое место. Нашёл его под задней лапой — узкая полоска ткани между панцирем и ногой. Там я и вбился внутрь.

Дальше всё было делом времени. Внутренности, слизь, кровь. Я двигался к сердцу, ломая преграды, и когда добрался до него — сжал до хруста. Чудовище рухнуло.

Я выбрался наружу, весь в слизи, но живой. А черепаха — нет. Всё. Проблема решена.

Следующей проблемой после черепахи стал путь к порту.

Мне нужно было выйти к кораблю, и обход через глубину разлома занимал лишние три-четыре дня. Слишком много. Я рисковал не успеть. Оставался только один путь — через земли племени.

Племя… Так они себя называли. На деле — сообщество куда более развитое, чем это слово предполагает. У них была своя мобильная связь, работающая прямо в зоне разлома, где обычные сети глохнут. Рации. Современное вооружение. Даже дроны, которые здесь, по всем законам, должны были сходить с ума, но они их адаптировали. В чём-то они превзошли материки, где магия и техника мешают друг другу. Здесь же люди научились их совмещать.

И всё равно у них был вождь. Один. Слово которого значило больше, чем их технологии. Десятый ранг. Аспект пространства.

Он выстроил ловушки по всей территории. Раскинул сеть, реагирующую на любое движение. Стоило ступить — и под ногами разверзалась трещина в неизвестность. Я не сомневался: угоди я туда, и конец был бы неизбежен. Даже для меня.

Сражение оказалось долгим. Он телепортировался на сотню метров, бил из ниоткуда, снова исчезал. Пришлось набегаться, прежде чем я пробился к нему. Но выбора не было: жив он — дальше я не пройду. В итоге я его убил. Череп проломился, сеть рассыпалась, и путь открылся.

Теперь там новый правитель. Молодой воин. С ним я поговорил. Сказал прямо: хватит прятаться за шаманские слова и собирать дань. Пусть берут соседние земли, становятся государством. А не играют в дикость при дронах и мобильной связи.

В порту пришлось отдать козырь. Хотел оставить его для себя. Или, может быть, подарить кому-то. Всё-таки я возвращаюсь в Москву. Домой. На родину. Но выбора не было.

Кристалл десятого ранга ушёл капитану за место на корабле и за молчание. Чтобы по прибытию никто не знал, что я уже здесь. Люди здесь ушлые — готовы помочь за хорошую цену. А такой кристалл стоит дорого. Даже если аспект у него простой, молния. Энергии в нём хватало на многое.

Я думал, дорога будет спокойной. Эти моряки ходили в рейсы постоянно, знали каждую рифовую кочку. Но нет. Пираты. И с ними маг воды восьмого ранга.

Здесь такие встречаются чаще, чем в столице. Там десятый ранг — почти легенда. Здесь — обычный вождь, правитель, командир. Одиннадцатые ранги по пути силы встречаются среди каждого десятого воина. Иначе тут не выжить.

Маг воды выбрал интересную тактику. Спрятался за волнами. Волна в три-четыре метра выглядела внушительно, но слишком заметно. Когда корабли приближались, вода падала, поднимался туман. Чистая стихия. Без примесей. Если бы магия была грязной, смешанной — такой трюк бы не удался.

Я оценил. И всё же решил проблему по-своему. Прыжок за борт, полкилометра вплавь. Пробил пиратский корабль в четырёх местах. Вернулся обратно. Пока они латали дыры, удерживая судно на плаву, мы спокойно ушли.

Да, их маги спасли корабль от гибели. Но на нападение времени уже не было. А это главное.

Я и не хотел драться. В бою пришлось бы убивать людей. А этого я не жаждал. Я слишком много смертей видел. Слишком много жизней забрал