Ружье на динозавра - Лайон Спрэг Де Камп

еще не убили, они это сделают, если мы нападем. Атака будет стоить много наших жизней, чего мы не можем себе позволить, враждуя и с кимбрианцами, и с активистами.

– Но если вы позволите им думать, что они могут похитить кого угодно, они почувствуют безнаказанность…

– Это моя ответственность, месье, и я умоляю вас не заботиться об этом. Могу добавить, что мадмуазель Херц не будет такой невосполнимой утратой для нашего сообщества. Она всегда была недовольной и не скрывала этого, без должного уважения к воле людей, выраженной их старшим представителем. А теперь прошу извинить, у меня дела.

Я покинул офис Мотты и направился обратно к гостевому дому, гадая, что делать дальше. И тут… что ж, это только показывает, как мало моя инициатива влияет на то, что происходит на этой планете. Я наткнулся на Карла Адорна, который спросил:

– Что происходит, месье? Была какая-то заварушка?

Я рассказал ему об Адриане, Мотте и кимбрианцах.

Он поцокал языком:

– Это сложная история. Приходите ко мне… не сейчас, чтобы не возбуждать нашего президента, а где-то через час.

Когда я пришел, оказалось, что он собрал несколько единомышленников из пассивистов, которые принесли разные предметы и припасы.

– Мы не решимся сами пойти против приказов Мотты, – объяснил Адорн. – Даже если бы мы сделали это, он, вероятно, прав насчет бесполезности атаки на лагерь кимбрианцев. Но вы… вы свободны, и никто не сможет остановить вас, с учетом ваших размеров, в любом случае. Так что, если вы попытаетесь спасти ее в одиночку, мы предоставим вам все средства, что имеем. Вот карта, компас, нож, топорик, спички, еда и все, что нам показалось нужным. Я только жалею, что не могу добавить к этому многозарядное ружье и несколько гранат.

– Благодарю, – сказал я. (Я никогда не спорю, что только доказывает мягкотелость моего характера.) – Когда лучше всего выступить?

– Во время сиесты, после обеда. А вот пакет для Адрианы, на тот случай, если они ее держат ради выкупа. В нем мыло, щетка, расческа и все такое. Вы говорите на всемирном?

– С грехом пополам.

– Хорошо. Некоторые кимбрианцы тоже могут на нем говорить.

Я осмотрел припасы и спросил:

– Может ли кто-нибудь прикрепить хороший крепкий нож к древку?

– Я могу, – сказал мужчина. – Я делаю ножи. Где древко?

– Я его добуду.

Я отправился в лес и срезал деревце. Когда наступило время сиесты, я выскользнул наружу, неся копье и другую поклажу. На мне были рубашка и шорты из грубого домотканого хлопка – к черту правила Утопии. Мне были нужны карманы, и к тому же я не хотел, чтобы меня снова ужалили.

Я блуждал почти неделю, избегая местной фауны, съел почти все припасы, пока не нашел лагерь кимбрианцев. Однако время не было потрачено впустую. Каждый день, как только я выбирался на звериную тропу, я практиковался бросать копье. Я поразил, наверное, тысяч пять деревьев этой штукой. В первый день я не попадал никуда. На второй день моя рука настолько разболелась, что я едва ли мог бросать вообще. К пятому дню все стало получаться довольно хорошо.

Когда я нашел кимбрианцев, я обошел лагерь на приличном расстоянии и обнаружил большой огороженный луг, где они держали своих лошадей. Луг порос настоящей травой, какой я еще не видел на Турании. Подозреваю, что семена привезли с Земли специально, чтобы прокормить лошадей.

Совершая круговой обход, я нашел ручей, который тек от лагеря кимбрианцев. Когда я попробовал воду из ручья, она оказалась, к моему удивлению, теплой. Никаких ручьев, текущих к лагерю, я не нашел, поэтому я заключил, что кимбрианцы поселились вокруг теплого источника, которые в этой местности встречались.

Когда настала ночь, я подкрался достаточно близко, чтобы слышать щебечущие голоса кимбрианцев и видеть их костер. Они выставили часового, но он делал свою работу небрежно, расхаживая вокруг лагеря по малой окружности и производя всевозможный шум. Даже такой большой и неуклюжий, я смог избежать встречи с ним.

Когда наступил день, я отошел от лагеря и взобрался на дерево, с которого было все отлично видно. Кимбрианцы подвесили за ноги тушу большой рептилии. Когда кто-либо из них чувствовал голод, он отрезал от туши стейк и обжаривал его над костром, насадив на заостренную палку. Я полагаю, что среди них было надлежащее количество женщин, но я не смог бы их отличить из-за невыраженных половых признаков у этого вида.

Никаких следов Адрианы Херц я не заметил. Но ее могли содержать в одной из бревенчатых хижин. Самая большая из них была поставлена прямо над горячим источником: вода струилась из-под стены.

На вторую ночь случилась гроза, поэтому я смог подобраться ближе, чем раньше. Я был в пределах 50 метров от лагеря, когда часовой вышел на свой обход. С ним шел другой кимбрианец, они о чем-то спорили. Хотя я и не понимал их чириканье, я сообразил, что часовой не хочет болтаться по темноте, но второй на этом настаивал. Похоже, охрана у них никудышная.

Я спрятался за дерево, когда он проходил мимо меня. Я его почти не видел. Когда он оказался ко мне спиной, я выступил из-за дерева и поднял копье.

Что-то насторожило часового, несмотря на шум и темноту. Он повернулся и начал возиться с ружьем. Я думал, что мне конец, но ружье не сработало. Я представил, что передо мной ствол дерева, и метнул копье.

Я не промахнулся. Он упал, уронив мушкет, и забился. Когда я подбежал к нему, он почти затих, слабо что-то чирикая. Полагаю, мне следовало добить его топориком, но я всегда жалел животных.

Я вытащил из него копье, подобрал его мушкет и увидел, почему он меня не застрелил. Затвор был обвязан куском тонкой коры, чтобы не промок, и часовой не успел развязать его, чтобы выстрелить.

Я интересовался ружьями, поэтому быстро понял, как должно работать именно это. Я пошарил на теле кимбрианца и нашел пороховой рожок (в виде кожаного ковшика), сумку с пулями и другую сумку с тонкими кусками шкуры какого-то животного для пыжей. К тому времени, когда я закончил, кимбрианец казался уже мертвым.

Я хотел убедить кимбрианцев, что они окружены осадой. Но сначала надо было дождаться, пока закончится дождь.

Никакой моей заслуги в продумывании этой компании не было. Меня просто переполняли подавленные романтические чувства и все такое. Я прочитал миллионы слов о сражениях и приключениях на Земле в старые времена. Мне оставалось только представить себя американским индейцем, средневековым разбойником или каким-нибудь партизаном.

Когда дождь закончился, я не смог сразу