Найдёныш - Павел Сергеевич Комарницкий

— Отдыхайте, Витя, — Кулик улыбнулся. — Намаялись мы все сегодня. И, между нами говоря, поезд — это последняя возможность всласть отоспаться. Там отдыхать будет некогда.

Разглядывая довольную физиономию своего помощника, Кулик вдруг испытал острое желание — сказать прямо сейчас. Объяснить, почему в качестве учёного-биолога он предпочёл не ботаника, и даже не зоолога широкого профиля, а именно охотоведа. Нет-нет, для научных мужей и организаций обоснование выглядело железно — необходимость изучения пушных запасов дикого края, пушнина крайне важна для народного хозяйства в качестве источника валютных поступлений. Сам Предсовнаркома одобрительно отозвался о государственном подходе к организации экспедиции…

— Товарищ проводник! — окликнул проходящего Сытин. — Как бы нам чайку организовать?

— Организуем, непременно организуем! — живо откликнулся проводник. — Минуток десять подождёте, дорогие товарищи?

— Ждём и надеемся на вас, товарищ!

Нет, подумал Кулик. Ни слова пока, ни звука. Если следы того пресловутого чёрта встретятся вновь, будет о чём говорить. А пока рано.

…

— А-а, товарищ Кулик!

Председатель Тайшетского окружкома ВКП(б) был обрадован так, как будто обнаружил в лице товарища Кулика как минимум любимого родственника, или боевого друга, коего давно числил погибшим.

— … Ну как же, как же! Газеты регулярно читаем, не на фактории всё же живём! Вы, уважаемый Леонид Алексеевич, список составьте, по персоналу там, по инвентарю. С хозинвентарём туго у нас, правда, но для такого дела, государственной важности, найдём! И топоры, и лопаты, и пилы…

— Спасибо, спасибо, дорогой товарищ! — Кулик излучал доброжелательность ничуть не меньшую. — Памятуя о местных трудностях, мы на сей раз всё с собой привезли. И персонал тоже. Крепкие ребята, комсомольцы! Вот, единственно к вам будет просьба насчёт подвод с лошадьми…

— Найдём и подводы! — махнул рукой ответственный партработник. — С возчиками даже. Тут ряд несознательных граждан уклонились было от уплаты госналога, вот мы под это дело им налог скостим — поедут живенько!

…

— Н-но, лежалая!

Мокрый, раскисший вдрызг снег летел из-под копыт лошадёнки, норовя угодить седокам прямо в лицо. Возница, тощий долговязый мужик в поношенном бараньем тулупе то и дело охаживал вожжами ни в чём не повинную животину, вымещая на лошадке собственную досаду. Ну в самом деле, двенадцатое апреля уже по новому-то, революционному стилю! Кто в этакое-то время обозы отправляет?! Да разве с партейными начальниками поспоришь… взяли за жабры этим своим проклятущим налогом, вот и измываются над мужиками… И эти-то, седоки которые, а ещё учёные люди! Чего, так трудно было у себя тама, в Москве утопиться? Непременно надо в Сибирь за этим ехать?

— А снег-то, похоже, того, Леонид Алексеич, — Сытин оглядывал проплывающие мимо пейзажи. — Намаемся на переправах…

— Учёный человек! — не выдержав, с едкой иронией произнёс возчик. — Заметил весну, стало быть!

— А вы бы не скалились так злорадно, товарищ, — отбрил Виктор. — Дело государственной важности! Так что деваться от трудностей некуда, и нам, и вам!

Возчик умолк, неопределённо пожав плечом. А в самом-то деле, если подумать… люди-то они казённые, все учёные эти. Подневольные, стало быть, вроде солдат. Куда велено, туда и едут. Это же выходит, в некотором роде товарищи по несчастью они…

— Тпруу! — ямщик натянул вожжи, останавливая кобылку. — Ну вот, глядитя… Начинайте преодолевать энти самые ваши трудности!

Начальник экспедиции и его зам разглядывали переправу. Эту речонку в межень, должно быть, коровы вброд переходят, пронеслась в голове у Кулика мимолётная мысль. А сейчас — натуральный Енисей… И что самое скверное, ведь до дна речонки подобные в здешних краях промерзают, стало быть, тут под водой скрывается лёд…

— А другого места нет? — осведомился Леонид Алексеевич.

— Ну как жа нету! — возница опять оскалился. — Полно тут всяких-разных местов! Токо они ещё хужее!

…

— Рысик, ты совсем зажрался. Мыши в ларе дыру с кулак прогрызут скоро, а тебе лишь бы дрыхнуть!

Кот, развалившись на личном коврике, собственноручно связанном для любимца богиней, старательно делал вид, что спит. Да, если хозяева ругаются, наиболее верное решение — прикинуться спящим беспробудным сном. Какой смысл ругать бесчувственное тело? Спустя некоторое время хозяйский гнев улетучится, тогда можно будет ожить и потереться об ноги с урчанием… глядишь, ещё дадут сметаны…

Бяшка, сидевшая в углу с прялкой, привычно и споро пряла шерстяную нить — веретено так и жужжало в её длинных сильных пальцах.

— Мама, мама… Уж сколько Рысик у нас живёт, а ты так и не поняла к нему подхода.

— Ну я же не богиня Огды, — чуть раздражённо бросила Варвара, ворча по инерции.

— Да при чём здесь богиня… — вздохнув, девушка оставила прялку, в два шага достигла лежащего Рысика и присела рядом с ним, сложив ноги «кузнечиком». Кот приоткрыл один глаз, поводя кисточками на кончиках ушей. Бяшка почесала кота под подбородком, раздалось мощное мурчание, сходное с тарахтением мотора.

— Пойдём, Рысик. Покажу, чего делать, — Бяшка встала и направилась к двери. Кот встал с коврика, потянулся и побежал вдогонку. Варвара с улыбкой покачала головой. Бяша, Бяша…

Девушка вернулась одна, без кота.

— А где Рысик? — и только спустя секунду женщина осознала, что вопрос детский.

— Сидит в засаде, ждёт мышей. Собственно, воровок-нахалок можно считать покойницами. Ма, скажи папе, дырку действительно надо заделать. Пробку забить, — Бяшка снова села за прялку. — Кошек ругать нельзя, мама, это не собаки. К ним можно только с лаской.

— Бяша, а ты чего гулять не выходишь? Морозов уж нет, днём всё тает. Раньше ты в этакое-то время сапожки не успевала менять.

Богиня Огды молча пряла нить, веретено жужжало в ловких пальцах. Она молчала так долго, что Варвара уже решила — ответа не будет.

— Знаешь, мама… Я всегда не любила снег. Очень не любила. Просто терпела, от некуда деться.

Пауза.

— Но сейчас… видеть его не могу. Совсем!

…

— Стало быть, повторно едете, товарищ…

— Обязательно, — Кулик улыбнулся знакомому кабатчику, как стариннейшему доброму другу. — Мы теперь каждую весну тут проезжать будем, так что привыкайте.

Уже знакомый кабак-чайная в уже знакомом приангарском селе Кежме был бы знакомо малолюден, если бы его не заполнили члены экспедиции и возчики из Тайшета. Впрочем, с возчиками на этом месте экспедиция прощалась — заставить мужиков идти на Ванавару в такое время было невозможно даже под дулом «маузера».

— Ты не дури давай, Николаев! — слегка повысил голос предсельсовета. — Вот кони товарищам нужны! Бумагу хорошо прочёл? Дело государственной важности! Оказывать всемерное содействие! Или ты скрытая контра, а, Николаев?

В прошлом году сразу исчез куда-то, подумал Леонид Алексеевич, отбоярился от учёных чудиков. Теперь совсем другое дело. Очки в копилку зарабатывает