Экспедиция «Велес» - Екатерина Витальевна Белецкая

— Уйди, — прошептал он. — Уйди, иначе… а иначе что? Да, тут ты выиграл, это признаю. Я не могу тебе больнее сделать, чем было, и не могу с тобою поступить, как я хочу. Ох, как мне жаль… что ты неосязаем, ведь если бы ты был телесно здесь, уж я б не поскупился. Я б нашел, чем смог я тебя развлечь. Да так развлечь, чтоб вовсе никогда забыть такое ты бы не сумел… Что, опять молчишь? Ну, хорошо, молчи. Есть у меня идея, но нужно сперва мне будет получить совет.

* * *

— Можно узнать детали? — спросил Ит, когда темнота рассеялась, и он снова оказался на тропинке рядом со сказительницей.

— Спрашивай, — разрешила та. — Но учти, что эпизод ещё не окончен.

— Я так и понял. Так вот, я хотел узнать — правитель сейчас разговаривал сам с собой?

— Да, совершенно верно, — кивнула сказительница. — Правитель находится в своих покоях, он один, и он рассуждает о себе и Тени.

— Рассуждает? — Ит нахмурился. — Как по мне, так это больше похоже на истерику. Он в тупике. Точнее, до последней фразы кажется, что он в тупике, но на деле это, видимо, не так. Он что-то придумал?

— Да, он что-то придумал, — подтвердила сказительница.

— Я уже боюсь спрашивать, что, — Ит покачал головой. — Хотя кое-какие мысли на этот счет у меня появились.

— И какие же? — спросила сказительница.

Ит вздохнул, сел поудобнее, и снова посмотрел на неё.

— Пока что правитель, с его точки зрения, конечно, не перешел грань, — осторожно начал он. — Свою собственную грань, разумеется. Но… по ощущении, он стал ближе к тому, чтобы её перейти. У его есть своя система дозволенного, свои «можно» и «нельзя», и свои «нельзя» он пока что не нарушал. Это так?

— Да, это верная мысль, — согласилась сказительница. — Правитель действительно не делал вещей, которые для себя считал порицаемыми. Но постоянное присутствие Тени стало сказываться на нём, и он уже подошел вплотную к той грани, которую считал для себя ранее запретной.

— Вот даже как, — покачал головой Ит. — Значит, я прав. Во время его монолога мне показалось, что он нервничает, причем очень сильно. И понимает, что он на самом деле проиграл, ведь бо́льшего вреда, чем причиненный, он Тени сделать уже не может, что Тень теперь неуязвим, ведь нельзя убить кого-то второй раз.

— Ты верно мыслишь, — покивала сказительница. — Именно так всё и есть.

— Слушай, а вот скажи мне честно. Это ведь не сказка, да? Ты рассказываешь какую-то реальную историю, которая происходила на самом деле? — спросил Ит.

— Что есть реальность? — спросила вдруг сказительница. — Скажи мне, путник, «Хоровод» реален?

— Ну… это как посмотреть, — Ит задумался. — Серверы, на которых он находится, реальны. Физически они ведь существуют.

— Это техника, — покачала головой сказительница. — А сам «Хоровод» уже не техника, это, по сути, набор импульсов, о реальности которых можно поспорить. Реальны они или нет?

— Тогда не знаю, — признался Ит. — Любая информация, она… она тоже, в некотором смысле, набор импульсов. Не только «Хоровод». Я немного не готов к такому разговору, но… пожалуй, можно сказать так. Существует версия, что весь материальный мир тоже является набором импульсов, в той или иной степени. Импульсов, и… пустоты.

— Великая пустота, разделенная на фрагменты, — вдруг тихо произнесла сказительница. — Ответ будет таков. Эта сказка есть одна пустота в другой пустоте, обрамленная пустотой. Звучащая пустота, зовущая пустоту, порожденная пустотой, и в пустоту уходящая. И реальна она в той же степени, как и всё, что тебя окружает.

— То есть то, о чём ты рассказываешь, всё-таки существовало на самом деле? — напрямую спросил Ит.

— Возможно, — ответила Сказительница. — А может быть, и нет.

— То есть говорить ты не хочешь, — подытожил Ит. — Ясно. Ну, хорошо. Тогда для себя я буду думать, что это не сказка, а рассказ о том, что существовало в действительности. В принципе, вполне может такое быть, потому что в мировой истории похожих сюжетов немало. Не в смысле преследующей правителя Тени, а в смысле того, что всякие деятели начинали вдруг совершать всякое и разное, причем вроде бы без внешнего мотива. В истории полно алогичных и странных поступков, правда, ни про какие Тени, которые кого-то изводят, я раньше ничего не читал.

— Ты волен думать так, как тебе удобно, — ответила сказительница. Её маска качнулась, Ит попробовал присмотреться, но опять претерпел неудачу. — Я могу сказать тебе только одно. Реальность и нереальность порой идут рука об руку, и находятся столь близко, что бывает сложно отличить одно от другого.

— На том и порешим, — согласился Ит. — Ты сказала, что фрагмент не окончен. Мне можно задавать вопрос, в таком случае?

— Да. Задавай вопрос, путник.

— Сейчас задам. Но прежде закончу то, что начал говорить о правителе. Как я уже сказал, правитель подошел к некоей внутренней грани, которую до того не хотел переходить, но, как мне кажется, самостоятельно решить эту внутреннюю дилемму он не может. Видимо, ему нужно для этого чьё-то одобрение. Я прав?

— Верно, — кивнула сказительница. — Правитель решил снова обратиться за советом к пророку.

* * *

— Я о подобном думал. Да, непросто тебе приходится, мой дорогой правитель, — пророк говорил вкрадчиво, негромко. — Но что нам делать дальше? Друзей мы истребили, а ему ты подарил прекрасную подругу. Всё тщетно. Точно так же стоит с тобою рядом эта тень.

— Да, верно, — голос правителя звучал, против ожиданий, уверенно, он опять говорил сухо, собранно, почти без эмоций. — Это ты подметил правильно сейчас. Друзья, подруга — не имели смысла. А знаешь, почему?

— И почему же?

— То было слишком мелко. Я долго думал, что не так сложилось в этих планах, и понял: мы с тобой тогда хотели пройти дорогу эту малой кровью. А так не выйдет. Вспомни, что хотел он. Иного! Он хотел иного, а именно — смущать умы, причем во множестве.

— Я не совсем пойму, к чему ты клонишь, — осторожно произнес пророк. — Быть может, ты