Василий Головачёв - Контакты особого рода

Только теперь капитан Пилипец опомнился, перестал стискивать в потной ладони рукоять штатного «макарова» и оглянулся на бледного лейтенанта.

— Что скажешь, Паша?

Конечко проглотил ком в горле, криво улыбнулся.

— Если я чего не понимаю, то боюсь. Если радиация способна порождать такие мутации среди животных, то мне здесь делать нечего. Я не хочу получить рога, как у лося.

— Ну, ты их и вне зоны свободно можешь получить, от жены. — Пилипец вытер пот со лба. — Как ты думаешь, начальство в Киеве поверит сообщению?

— Это не моя забота. Докладывать будешь ты. Как доложишь, так и ответ получишь. Но, сдается мне, зону закроют. Наглухо. Этот двутелый парень — колоссальная аномалия! Его надо изучать.

— Сержант, что там? — послышался неподалеку голос командира поста. — Пройди до котлована.

— Уже прошел, везде чисто, природный фон…

Конечко и Пилипец переглянулись, освещаемые рассеянным светом фар.

— А ведь до появления монстра здесь фонило до полутора тысяч микрорентген! — тихо сказал Пилипец.

— Ты думаешь, что он очистил площадку? Чушь какая-то! Как может живое существо поглощать радиацию?!

— Этот вопрос задай не мне.

Капитан вспомнил взгляд исполина, полный внимания и сосредоточенности, и поежился.

Лейтенант Конечко оказался прав.

Из Киева поступила команда закрыть десятикилометровую зону вокруг реактора, и на АЭС был сброшен десант спецвойск украинской службы национальной безопасности. Режим входа-выхода в зону предельно ужесточили. Теперь только работники станции, исследователи и ликвидаторы имели право доступа, получив специальные сертификаты, остальным лицам: хозяйственникам, снабженцам, инженерам производственного центра, не занятым непосредственно работой на «Укрытии», а также журналистам доступ в зону был воспрещен.

На третий день действия режима группа поиска, имеющая вертолеты и другую технику, в том числе специальную, в виде ультразвуковых сканеров, переносных ВЧ-локаторов, счетчиков частиц, индикаторов полей и излучений, обнаружила двутелого монстра в районе деревни Тепловка. Монстр был обложен со всех сторон, после чего вступил в действие план какого-то высокого чина в министерстве обороны Украины, предусматривающий контакт с чудовищем, а в случае неудачи — его уничтожение.

Мариша Шикина, узнавшая об этом плане через своих знакомых в военном лагере, немедленно начала искать выход на командование десантом, и благодаря настойчивости и связям ей это удалось. Не последнюю роль сыграло в этом деле то, что девушка жила в Тепловке, буквально в километре от места расположения двутелого мутанта.

Ее приняли в палатке командира спецбатальона подполковника Сидоровича; лагерь спецвойск, а также прикомандированных экспертов-экологов и биологов, специалистов по трансмутационным видам фауны, был разбит сразу за деревней, на берегу пруда.

Подполковник был высок, смугл, красив и лаконичен.

— Слушаю вас, — бросил он, кивнув гостье на походный складной стул. — Что вы хотели сообщить?

— Не уничтожайте Мутика, — сказала Марина, мучительно подыскивая нужные слова.

— Кого, простите?

— Ну… этого двутела. Это я его так назвала — Мутик, от слова «мутант». Но он не мутант.

— Откуда вы знаете?

— Это я его нашла… в километровой зоне. Мы трубы тянули, и под камнями я увидела его. Думала — ящерка, жалко стало. Проверила дозиметром — ноль, ну и взяла с собой, принесла в дом. Это уж потом он вырос…

— Интересно. — Подполковник окинул девушку иронично-скептическим взглядом, сел за стол. — Значит, вы являетесь его воспитателем, так сказать? Кем вы работаете?

— Ликвидатором… инженер по разработке металлоконструкций. Вы не улыбайтесь, я не сумасшедшая! — рассердилась Марина. — Мутик действительно дезактивирует территорию с любым видом загрязнений. Вы тоже могли убедиться в этом. И он не мутант, как я думала сначала, он попал на Землю из космоса.

— Ясно, — хлопнул подполковник ладонью по столу. — Хомченко, проводи мадам.

В палатку заглянул рослый адъютант командира батальона, выжидательно глянул на посетительницу, моргая белесыми ресницами. Марина встала, окинула красивого подполковника уничтожающим взглядом.

— Вы еще придете ко мне за консультацией, друже комбат. С Мутиком могу договориться только я. — Марина вспомнила об Алевтине. — И моя подруга, она скоро приедет. Вас он не послушается, а пуль не боится.

— Спасибо за информацию, — махнул рукой Сидорович, сняв трубку телефона и тут же забыв о гостье.

Когда Марину проводили за границу лагеря, она оглянулась и сказала, глядя на сумрачного адъютанта подполковника, одетого в защитный комбинезон без знаков различия, но с трезубцем на плече:

— Неужели среди вас нет умных людей?

Вопрос ушел в воздух. Адъютант к числу упомянутых людей явно не принадлежал.

…Закончив дела в Москве, сдав материал о Чернобыльской АЭС в редакцию и проведав собаку, оставленную у друзей, Алевтина прибыла в Чернобыль спустя неделю после прощания с Мариной. Но дальше Славутича ее не пустили даже с корреспондентским удостоверением, а точнее, именно из-за удостоверения и не пустили, объяснив популярно, что, во-первых, здесь не любят москалей, во-вторых, журналистов, а в-третьих — в зоне организован для приезжих особый режим.

Что это за «особый режим», Алевтина познала на собственной шкуре, когда ее вышвырнули из автобуса, возившего работников станции от Славутича к АЭС. Произошло это возле контрольно-пропускного пункта на шоссе возле Припяти, города-призрака, города, покинутого энергетиками и так и не заселенного впоследствии. Хоронить многоэтажный город под землей оказалось слишком дорогим удовольствием, его лишь огородили колючей проволокой, а домашнюю утварь в квартирах сожгли.

Прапорщик, высаживавший Алевтину, был слишком груб и поплатился за это, надолго запомнив пассажирку, потому что ей в конце концов надоели тычки и рывки и девушка свалила его на землю ударом в пупок. После этого ее зауважали солдаты КПП, хотя пропустить в зону все-таки отказались.

Тогда Алевтина, не став ждать возвращения автобуса, сделала вид, что собирается добираться до Славутича пешком, а сама, свернув за поворот шоссе, нырнула в лес и, руководствуясь своими недавними познаниями туриста, направилась к Тепловке, до которой в принципе оставалось не больше семи-восьми километров от этого места.

К дому Марины она добралась под вечер, сумев обойти патруль и воинскую часть, расквартированную в километре от деревни. К радости путешественницы, Марина оказалась дома, но эта радость быстро померкла, когда подруга рассказала, что творится в зоне, а также в лесу вокруг оврага, где прятался Мутик.