Альфред Бестер - Миры Альфреда Бестера. Том 3

— Ац… шлеп… Фармац… вззз… Здравствуйте, я ваш вззз…

— Ну, скажем, почти работает, но все равно это чудо какое-то. Интересно, откуда берется энергия.

— Фарма…

— Я хочу заказать по рецепту, Фармац, — заорал Шима, — если возможно. Сможете ли вы меня обслужить?

— Шиллинги… десять… наличными… в прорезь… шлеп-вззз…

— Шиллинги? Да их прекратили чеканить еще до того, как Ирландская Революционная Армия вышла из игры в…

— Шлеп-вззз… десять… наличными… вззз… прорезь…

Лампочка над прорезью (как на турникете) судорожно заморгала, требуя уплаты.

Шима озадачился: судя по виду прорези, ни одна монета в обращении к 2175 году туда бы не прошла. Он уже было повернулся к выходу, негодуя про себя, когда его осенило. Доктор задрал ногу и изо всей силы врезал по монетоприемнику каблуком.

— Преимущества высшего образования, — ухмыльнулся он. В студенческом общежитии на стенке возле телефона-автомата висел деревянный молоток — чтобы поберечь ноги.

— Шлеп-вззз-шлеп… Не обучен давать сдачу… Нет в программе. Можете взззз по двум рецептам. Шлеп. Я ваш вззз мац. Чем могу шлеп вам?

— У меня необычный рецепт.

— Назовите лекарство шлеп наркотик микстура вззз эликсир вззззз мазь припарка шлеп отрава яд вззз токсин…

— Я хочу то же средство, которое уже заказывали у Рубора Тумора.

— Назовите шлеп личность заказчик.

— Не могу, но зато могу сказать, что средство по рецепту делалось совершенно особое — содержащее прометий. П-Р-О-М-Е-Т-И-Й.

— Содержало ПРОМММММтий.

— Да, лантанид. Редкоземельный элемент.

— Группа шлеп из таблицы элементов. Атомный номер G1. Атомный вес вззз. Продукт распада урана. Шлеп шлеп шлеп. Требуйте справку описание рецепта.

— Требую справку о рецепте.

После короткого молчания раздался новый отчетливый голос — женщина деловито спросила:

— Справку о рецепте? Опустите десять шиллингов…

Шима снова лягнул автомат.

«В хвост тебя и в гриву», — посетовал он.

— Начиная с две тысячи сотого года описания…

— Нет-нет, — прервал Шима, — начните с последних записей и переходите ко все более ранним.

— Опустите десять шиллингов.

— Придется принести киянку! — рявкнул он и снова лягнул.

Деловитой скороговоркой голос принялся читать рецепты из архива, сообщая дату, номер рецепта и состав выписанного средства. Шима терпеливо слушал долгий перечень со все нарастающим изумлением — старая свихнутая аптека работала без остановки! Интересно, что использовали заказчики вместо шиллингов? «Не могли же они все лягаться! — размышлял он. — Монетоприемник давно бы развалился». Наконец его слух уловил искомую волшебную тарабарщину:

— Хлорид прометия. Пятьдесят гран.

— Стоп! То, что нужно! — завопил доктор Шима и лягнул автомат прежде, чем его снова попросили о десяти шиллингах. — Имя и адрес заказчика.

Пауза. И вдруг:

— Жгун, Салем. 666[20], Адовы Врата.

— Так. Черт меня побери, — едва выговорил Шима. — Черт. Меня. Побери.

Идеалисты из КПССБ выстроили через пролив Адовы Врата дамбу наподобие той, что в Зюйдер-Зее, и дотянулии ее до устья реки Гудзон (ее еще называют Северной рекой, потому что она протекала к западу от старого Нью-Йорка. Одно из двух — либо у картографов в старину были паршивые компасы, либо они ненавидели Генри Гудзона).

Постройкой дамбы преследовали следующие три цели:

1. Воспрепятствовать попаданию соленой воды во время приливов в пресный Гудзон;

2. Сберечь воды Гудзона исключительно для промышленных нужд;

3. Обеспечить слив в гавань Нью-Йорка — в верхней и нижней ее частях — «горячих» стоков из атомной электростанции, построенной на дамбе.

Зануды-экологи приставали с вопросами: почему изводят все живое в гавани ради энергии, от которой людям ничего не достается; и почему, по крайней мере, теплом радиоактивных стоков не греют вечно мерзнущую Гиль.

Добряки из КПССБ терпеливо разъясняли, что это нецелесообразно из-за дороговизны, а уничтожение всего живого на литорали[21] и в океане на площади всего-то в несколько сотен квадратных километров — разве это существенно, если вот-вот наступит Светлое Будущее?

Сооружение дамбы через Адовы Врата и Гудзон привело к любопытному эффекту: поднявшаяся на три метра вода затопила тысячи зданий, образовав множество маленьких островков и кочек по берегам водохранилища. Такая вот рукотворная Венеция. Несколько сотен частных домов еще уцелело или было построено заново на этих островках. Одним из таких элитных домов и был номер 666 в Адовых Вратах.

Это вовсе не был венецианский дворец. Тяжелое гранитное сооружение напоминало скорее небольшую крепость — казалось, что окна-амбразуры сделаны для прикрытия лучников. Подгребая на лодочке к причалу, Шима ощутил скрытую гнетущую угрозу, исходившую от замка. Гретхен тоже это почувствовала.

— Знаешь, Блэз, я легко могу представить, как из этого местечка возникает наш Голем-Сторукий-или-Какегобишь.

Он кивнул.

— Для полноты картины нужен еще горбун, который бы звал Жгуна Хозяином и по недомыслию приносил бы ему не те мозги.

Она улыбнулась.

— Жалко, что день такой чудесный. По правилам должны быть гром и молнии.

— Наверное, у Жгуна все это делается внутри. Вопреки ожиданиям, анфилада приемных в доме № 666 по Адовым Вратам приятно удивила Шиму и Гретхен. Обстановка была в духе квакеров и трясунов[22]: полы из небрежно подобранных сосновых досок, столы на козлах, моравские кресла, напольные часы, ореховые стулья с перекладинками на спинках, раскрашенные сундуки для приданого, оловянная посуда, безделушки из радужного стекла, серебряные лампы от Аргана, американские примитивы колониальных времен в изумительных рамах.

— В этом сарае не достает лишь оберегов от сглаза, — с завистью произнес Шима.

В глаза бросалось, что этот шарлатан Салем Жгун жил в даже большей роскоши, чем прославленный Блэз Шима, бакалавр, магистр, доктор философии.

— Вечерний ритуал только что начался, — шепнул ассистент, — но вы можете войти. Найдите свободную кушетку.

Он отодвинул створку раздвижной двери, и парочка оказалась в некоем подобии серой бархатной утробы, лишенной, казалось, стен и потолка. Повсюду в клубящейся полутьме были расставлены бархатные кушетки, на которых возлежал кто-то неразличимый.