Сергей Шведов - Война Войной, А Деткам -- Кашу

Павло вырвал древко из держака, аккуратно скатал флаг и ухмыльнулся:

— Прикажете зачехлить боевое знамя, ваше превосходительство?

— А пошёл ты! Тогда разбей табличку с натовской символикой в звёздном круге Евросоюза.

— Вот это мы с полным нашим удовольствием.

Павло с одного удара древком снёс натовский знак над входом.

— Тебе бы в городки играть с такими ручищами.

— Хорошая игра была. Кстати, в городки у вас ещё играют?

— Не помню, не видел… Зови Артёмку с лосёнком мешки с парома перетаскивать.

— Да он своего Ваську потерял. Теперь бегает по лесу и кличет его.

— Ладно. И без лося управимся. Пацан Димка поможет. Он уже в силу входит.

Когда разгрузились на новом острове и, уже без сил, отдыхали на прогретой земле, Димка спросил:

— Дядь Паш, а тебя в немецкой армии готовили на шпиона? Начштаба, который в байдарке утоп, говорил, тебя зовут по-настоящему — Пауль Рихард Фладке.

— Нет, я гражданский железнодорожник. А до того закончил ландвиршафтсшуле — сельхозучилище. Просто я немец по рождению и воспитанию.

— Почему так хорошо говоришь по-русски?

— Так я же из русской немецкой семьи. У нас дома все говорят по-русски и ходят в православную церковь. Кроме нас с матерью. Мы с ней менониты.

— А это кто?

— Вроде русских староверов. Греха сторонятся.

— Мамка русская?

— Нет, немка. Отец тоже немец. И деды, и прадеды тоже.

— Этого мне совсем не понять.

— Вот это уж правда, что вам не понять. Ты слышал о рыцарях-крестоносцах?

— Да, мы ещё смотрели видик и играли на компьютере. Делали латы, шлемы, плели кольчуги и стражались на мечах.

— К чему были призваны крестоносцы?

— Чтоб стражаться на конях.

— Нет, Димон. Их задача была освободить храм Гроба Господня в Иерусалиме и всем языческим странам принести веру в Христа.

— Так там же евреи!

— Когда-то там были только арабы. Крестоносцы взяли Иерусалим, но султан Саладин выбил их.

— А крестоносцы были хорошие?

— Как и все люди, они были и хорошие, и плохие одновременно. В 13 веке они захватили у русских Прибалтику и остались там жить.

— А разве Литва, Латвия и Эстония — русская земля?

— Была русская. Когда-то это были земли Полоцкого княжества и Новгородской республики, и Пскова тоже. Когда в войне со шведами царь Пётр подошел к Прибалтике, немецкие курфюрства-княжества добровольно приняли русское подданство и многое немцы крестились в православие.

— Давно это было?

— Много-много сот лет назад. Теперь ты понял, почему я из православной семьи и хорошо говорю по-русски.

— А почему ты сбежал в Германию?

— Не я, а мой прапрапрадед. И не сбежал он вовсе. Ещё до войны с фашистами всех немцев из Прибалтики просто выгнали в Германию. Мои предки жили в Риге. Теперь понятно?

— Нас этому не учили.

— Заведём школу, научишься. А пока учись труду у дяди Артёма. У тебя золотые руки. У него тоже.

— Я всё запросто смогу сделать, только прикажите. Если что, так Сенька поможет.

Одиннадцатилетний Сенька уже был похож на кряжистого мужичка. Густой пушок на верхней губе обещал стать с годами пышными усами. Подошёл и сказал ломким баском:

— Дядя Петя приказал привести вас на общее собрание.

Павел встал и поднял руки:

— Ну, веди нас, конвоир!

Димка фыркнул:

— А почему мы тебя, малой, должны слушаться?

— Потому что дядя Петя тут самый главный!

— Правда, дядь Паш? — удивленно спросил Димка. — Ты же самый сильный и высокий.

— Правда, Димка. Дядя Петя самый главный, потому что генерал, а мы его солдаты.

— Но ты же немец!

— Русский немец.

Длинное строение, которое генерал сначала принял за казарму, оказалось складом ГСМ с пустыми бочками и банками от смазки.

— Вот здесь у нас будет церковь. Надо только подремонтировать, подчистить и лавки сколотить.

— Сколотим, дядь Петь, — сказал Артёмка. — Доски под навесом не все сгнили. Ну а пока на бочках посидим.

— Рассаживайтесь побыстрей, а то скоро темнеть начнёт, детей пора спать укладывать.

— Управимся.

Генерал вскарабкался на металлический помост, чтобы всех видеть, детей, женщин, и мужиков.

— Сегодня мы будем спать не в землянках, а домах из настоящего кирпича и с целыми стёклами. Женщины, вы снова станете теми, кем должны быть, — хозяйками в доме. Нас теперь спасёт от вымирания только матка русской бабы да ещё и мастеровитые руки русского мужика.

— А если кто не русский? — задиристо выкрикнула красавица Манька.

— Отныне здесь все русские. У Бога нет убогих, а для каждого есть воздаяние, покаяние и искупление. Для вас начинается новая жизнь. Выпал шанс исправиться. Теперь вы не солдатки, а мамки, беженки из разных мест. У нас образовалась ячейка выживания — православная община.

— А если чьи войска придут? — выкрикнула самая крупная телом из бывших солдаток.

— Никаких войск на европейской территории России нет. Только банды грабителей.

— А у Украины?

— Я имею в виду европейскую территорию всей Великой России, включая Прибалтику и Молдавию. На вашей жизни, полагаю, никаких войск тут не будет. Также долго не будет электричества, водопровода, радио и телевизора, автомобилей, кораблей и самолётов, пока мы сами всё это не построим. Дорогие женщины! Вы действительно теперь самое дорогое, что у нас есть. Мы с вами должны восстановить народонаселение.

— Как?

— Я уже говорил. Рожать как можно больше детей, вот так. У нас тринадцать малышей-дошколят и четыре беременные женщины.

— Пять, — подняла руку, как в школе, Светлана.

— Светочка, о тебе отдельный разговор. Три взрослых женщины возьмут себе троих малышей, а четвёртая — четверых. Кого кому брать, решайте сами.

— Петечка, пусть они возьмут по трое детей, а я одну девочку к себе приголублю.

— А потянешь, Марьяновна?

— Да я ещё бы родила и вынянчала, если б ты знал.

— Рожать есть кому.

Ясноглазая беляночка прильнула к Марьяновне:

— Бабушка, а ты меня любить будешь?

— А как же! Ты ж моя родненькая.

— Вот и поладили. Теперь выбирайте себе строения, разбирайте по домам детей и наводите домашний уют. Война для вас кончилась.

— А мужики?

— Мы пока будем жить в этом складе и перестраивать его под церковь.

— А большие пацаны? — обиженно протянул Димку.

— Вы с мужиками, разумеется, будете работать.

— А большие девчонки? — чуть ли не хором крикнули Светочка и Варька-прибиральщица.