Исправительная колония Земля. Российский филиал - Сергей Булин

просто. При пробуждении нужно просто не двигаться. Как бы вам этого не хотелось. Волны посыла сигналов к мышцам успокоятся сами собой, и мозг на какое-то время перестанет осуществлять попытки связи с телом. Это своего рода «баг» нашей нервной системы. Мозг в этом случае будет думать, что вы до конца не проснулись и намерены опять заснуть. Вот этим и следует воспользоваться.

– Как этим воспользоваться? Что за методика? – не унимался отец Тимофей.

– Это не я придумал. Я прочёл это в одном из практических руководств по погружению в это состояние. Но я дополнил эту методику. Вернее, я её расширил. В оригинале следует представить в подробностях выход из комнаты, где вы спите, на улицу. Этот выход нужно разбить на логически понятные этапы. Вы должны представить, как вы из комнаты выходите на улицу, и на каждом этапе вы останавливаетесь, разглядываете и ощупываете предметы, находящиеся там, и одновременно их считаете. Этих предметов должно быть не менее трёх.

– И что в итоге?

– В какой-то момент вы почувствуете, что не просто представляете, как выходите на улицу, а действительно выходите, «по-настоящему». К вам неожиданно придёт осознание того, что вы реально двигаетесь по маршруту, а не лежите в кровати. Это и будет означать, что вы погрузились в это состояние. И первое, что вам нужно будет сделать при первом погружении, это представить, что позади вас находится зеркало. Вам нужно будет повернуться и посмотреть на себя в это зеркало. После этого, если захотите немного задержаться там, вам придётся постараться удержать это состояние. Вы можете начать ощупывать и разглядывать вещи, которые там находятся, тереть ладони рук друг о дружку, разглядывать линии на ладонях… Но в этой гостинице эта методика в чистом виде не сработает.

– Почему? – расстроился отец Тимофей.

– Вы впервые в этом месте, и путь от кровати на улицу вам не знаком.

– И что тогда делать? Каков выход?

– Представьте действие, которое вам хорошо знакомо. В деталях знакомо. Так же разбейте его на этапы. Единственная сложность в этом случае – вам нужно будет чётко представить, что кровать, в которой вы лежите, находится именно там, где начинается первый этап вашего действия.

– Кажется понял, – пробормотал отец Тимофей. – Я должен забыть о гостинице и представить себя лежащим в кровати именно там, откуда начинаю своё привычное действие.

– Да, правильно. Вы способный ученик, – в шутку похвалил я отца Тимофея, а он в свою очередь решил:

– Сегодня же попробую! Если что-то пойдёт не так, ты сможешь меня вытащить оттуда?

– В этом нет необходимости – мозг не позволит вам долго быть без контроля. Он вернёт вас в тело в любом случае и, поверьте, это произойдёт очень быстро. Особенно в первый раз.

Неожиданно вернулся Павел.

– Всё тихо. Пока можно расслабиться, – доложил он. – Предлагаю поужинать и прилечь.

Мы не стали возражать, так как действительно были голодны и очень устали.

После ужина отец Тимофей завёл будильник на смартфоне, осмотрительно поставив его на виброрежим, после чего прочел молитву и лёг спать. А я ещё долго не мог заснуть, представляя свою встречу с загадочным «вскрывателем печатей» в монастыре…

Утро наступило неожиданно. Я проснулся от ощущения того, что на меня кто-то смотрит. Я открыл глаза – это был отец Тимофей. Он наклонился ко мне и тихо произнёс:

– Николай, скажи, а почему там всё так ярко?

Я сразу же понял, о чём он спрашивает. Гиперреалистичность в этом состоянии многих поражает и завораживает. Раз он спрашивает, значит ему удалось побывать там!

– Цвета перенасыщены, так как подсознание не знает, какого именно уровня сигнал нужно подавать по нервам от зрительных рецепторов, – попытался я объяснить. – Когда мы производим действия для углубления состояния – рассматриваем и трогаем предметы, например, – подсознание, решив, что мы это делаем из-за слабого сигнала, увеличивает его. Ну и, соответственно, немного перебарщивает. Поэтому цвета выглядят как в цветном телевизоре, где ручку регулятора цветности немного перекрутили.

– Хорошее сравнение, – согласился отец Тимофей. – Действительно, как ручку на телевизоре перекрутили…

В этот момент проснулся Павел. Первым делом он посмотрел на часы и скомандовал:

– Собираемся – пора!

Мы быстро оделись, собрали вещи и вышли. Пока мы с отцом Тимофеем садились в машину, Павел на стоянке осторожно подошёл к чёрному микроавтобусу и с помощью не понятно откуда взявшемуся в его руке ключа понемногу открутил золотники на всех четырёх колёсах.

– Зачем это он? – удивился я. Но отца Тимофея действия Павла не удивили.

– Этого микроавтобуса вчера вечером на стоянке не было. Просто перестраховываюсь, – объяснил мне свои действия Павел, садясь за руль. Я поправил парик, и мы в буквальном смысле рванули со стоянки прочь. Павел вырулил на трассу и резко ускорился до разрешённых девяноста километров в час. Нарушать скоростной режим он не собирался, так как кроме стационарных постов по всей трассе было много мобильных засад «гайцов», а быть остановленными ими в наши планы, разумеется, не входило. Тем более, что нам оставалось проехать километров сто или сто пятьдесят.

Чем ближе мы были к монастырю, тем большее волнение охватывало меня. А вот отец Тимофей, напротив, выглядел вполне спокойным.

– Монастырь находится на острове. До острова возят на катерах из Устья-Кубенского. Там и остановимся, – проинформировал Павел и, повернувшись к отцу Тимофею, спросил:

– Ваську-Каланчу помнишь?

– Такого не забудешь, дай Бог ему здоровья! – улыбнулся отец Тимофей.

– Так вот у него в соседнем селе брат двоюродный живёт, такой же рослый, как и Васька. Он обещал нас встретить и к одной бабке знакомой поселить, которая комнату сдаёт. Он сам у неё ночевал, когда в монастырь ездил. На автостанции договорились встретиться.

До автостанции мы, само-собой, не доехали – припарковались метров за двести до неё. Павел решил встретиться с братом Васьки один.

– А как ты его узнаешь? – поинтересовался я.

– Ну так как увижу мужика, который на полметра выше всей толпы на автостанции, значит это он и есть, – отшутился Павел.

Шутку его я прочувствовал, когда брат Васьки пытался сесть к нам в машину. Если бы его можно было сложить втрое, то было бы здорово, так как сложенный вдвое он в машину не убрался. Ему пришлось наклонить шею, чтобы не сильно упираться в потолок, и задрать колени к плечам, чтобы не выдавить переднее сидение. В таком скрюченном состоянии он доехал с нами до дома, где сдавалась комната. Из машины он выходил в два этапа: сначала извлек на свободу голову и одно плечо, а потом, помогая себе руками, цеплявшимися за крышу машины, вытянул