Марс, 1939 - Василий Павлович Щепетнёв

«Лысогорской Особой» гмызи в количестве семисот миллилитров при полном отказе от воды позволит за один месяц стать новым человеком.

Производство гмызи будет налажено в кратчайшие сроки, первые партии ее поступят в массовую продажу уже на будущей неделе. Цена будет вполне доступна для большинства населения, меньшинство же сможет (после необходимых формальностей) получать «Лысогорскую Особую» в специальных гмызераздаточных пунктах.

День 2527

«Лысогорская Особая» на вкус омерзительна. Воняет ацетоном и нашатырем.

Но стоит недорого, и народ – пьет. Говорит, глушит почище динамита.

Я пью чай…

День 2529

Готовят «Лысогорскую Особую» из полярного вереска, воссозданного генетиками Гмытищенского селекционного института. Поступило распоряжение – сеять полярный вереск повсеместно.

– Ну, дождемся весны, – начал было я, но тракторист Иван оборвал:

– Не дождемся. А сеять можно прямо сейчас. И землю пахать вовсе не нужно. Рассыпал семена, и всё.

Действительно, так и было написано в прилагаемой к трем мешкам семян брошюре. Мешки эти получил Нафочка и, естественно, уделил и мне толику.

Я – так, для интереса только – рассыпал семена на огороде. Зима стоит лютая, а снега почти нет. Падает иногда сверху сущая ерунда. По щиколотку и нападало…

День 2532

Ночью постучали в окно.

Я отодвинул занавеску. Вован! Лицо восковое, взгляд пронзительный.

– Холодно, странничек, холодно! П-п-пусти погреться! – жалобно простонал он.

Вообще-то, я знал, что бывает с теми, кто пускает погреться возвращающихся. Но уж больно вид был у Вована жалостный. И дрожал он – зуб на зуб не попадал.

А главное – мне передалось настроение Ивана, мол, состояние духа бодрое, идем ко дну.

Я и пустил.

– Время сейчас архиморозное. Вчера было рано, а завтра будет поздно. – Вован подсел к печурке.

Я угля не жалею (получил в подарок две дюжины брикетов), и потому у печурки была просто Африка – плюс восемнадцать по Цельсию, что по Фаренгейту, считай, шестьдесят пять.

– Угощай, раз пригласил, – продолжил Вован.

– Гмызь будешь?

– Эту… Лысогорскую, что ли? – его передернуло.

– Кукину.

– Кукину буду.

Я налил граненый стакан, и Вован немедленно выпил.

– А закусить?

У меня в уголке стояла фунтовая банка красной икры. Как раз на этот случай (вообще-то, я берег ее для другого, вернее, для другой, но выбирать не приходилось). Вован очень любит икру. Детство Вована прошло на Волге, в Вовановске. Отец был начальником областного отдела народного образования, и потому купцы и прочий элемент презентами его не обходили, а икры в то время на Волге было изрядно. Вот папенька и кушал большими такими ложками. А детям не давал, детей держали в строгости. Я подозреваю, что именно поэтому дети такими и выросли – со страстным желанием изменить положение вещей и самим кушать икру вдоволь. Вовану это удалось, я сам читал архивные документы с требованиями икры не менее двух фунтов в неделю для вождя мирового проползариата. От икры-де мозги становятся еще гениальнее.

Но вслед за икрой пришел и дед Кондратий. Впрочем, это дело давнее…

Икра Вована взбодрила и насытила, он сердечно поблагодарил меня и ушел в ночь – проектировать новые подкопы, по которым поползут все униженные и оскорбленные, а потом разом выскочат из-под земли, и ужо тогда начнется.

Вот только морозную землю рыть трудно…

День 2534

Заходил в библиотеку местный пилюлькин Кудряш. Просил что-нибудь интересненькое, детективчик там или фантастику. Между прочим, сказал, что завтра лекарня списывает ртутные термометры.

– Это почему?

– В них отсчет начинается от тридцати двух градусов Цельсия. А сейчас, в связи с всеобщей гмытизацией, редко когда до двадцати доходит у пациентов. И это только начало…

День 2536

Был курьер от Нафочки. Оказывается, у поместного поросенка возник вопрос: как будет правильнее, «гмызитизация» или «гмытизация». В директивных грамотах то так напишут, то этак.

Я подумал и ответил.

Через час курьер вернулся и принес большой картонный ящик «Гмызи Лысогорской».

– Новогодний дар от поместного поросенка. Распишитесь, пожалуйста.

Когда он ушел, я распаковал подарочек.

Вместо гмызи в ящике оказались брикеты угля – и приглашение на званый ужин, который состоится завтра.

День 2538

Скоро заря (это если по часам; на самом-то деле у нас круглосуточная тьма), а я всё не могу уснуть.

Нафочка на званом ужине провозгласил, что Свиняче-Поросячий Союз собираются распустить волею Ктулху. А вместо него создадут Поросячье Движение или Поросячье Движение Реформаторов, сокращенно ПДР. Но это неточно. Я сразу подумал о том, что в истории нашего края существовавшие давным-давно, во времена Вовановой молодости, социал-революционеры именовались эсерами, конституционные демократы – кадетами. Интересно, как, исходя из языковых традиций, будут звать членов этого самого Поросячьего Движения или даже Поросячьего Движения Реформаторов?

Подумал, но вслух не сказал.

И правильно, потому что после этого заявления и бурных аплодисментов Нафочка объявил о неформальной части – гмызи с закусками под песни и пляски гваздевских цыган.

Всё бы хорошо, но душу царапает, а что царапает, не разберусь. То ли слова Нафочки, сказанные после очередной стопки гмызи, о том, что он подумывает, не уехать ли ему за Периметр, в Свинляндию, а то уж больно по солнышку соскучился. То ли странные звуки, доносящиеся с небес. То ли тьма давит сильнее, чем неделю назад.

Не знаю.

И кстати, почему это в Свинляндии солнышко? Я понимаю, другая конституция, – но другая астрономия? Как такое возможно?

День 2541

Вован словно услышал мое недоумение и написал брошюрку «Ктулхуизм как высшая стадия империализма» В ней он утверждает, что государство наше действительно находится под колпаком Ктулху. Вернее, под куполом Ктулху.

А дело было (по Вовану, естественно) так: в стародавние времена водились в земле нашей – то есть буквально в земле – некие волшебные субстанции Нефть и Газ. Их по трубам выкачали в супостатские страны. В результате образовались огромные пустоты. А поскольку природа пустоты не терпит, завелись под землею вурдалаки, кобеасы и прочие прежде экзотические существа.

Когда Нефть и Газ иссякли, стали супостатам создавать электричество, для чего всю поверхность нашей страны покрыли солнечными батареями. Покрыли опять же в буквальном смысле: над краем воздвигли купол, а уж на этом куполе и разместили сплошь миллионы квадратных верст солнечных батарей. Поначалу часть полученной энергии шла на создание иллюзии Солнца, Луны и звезд, но со временем звезды осыпались, а солнце поломалось, и решено было обходиться без них. Потому предстоит нам всем жизнь во мгле.

Дальше, как водится, шли обыкновенные вовановские призывы разрыть до основания.

Прочитал я брошюрку (отпечатанную, кстати, в тех же супостатских странах) и хотел было посмеяться, но вспомнил, как нервно отреагировал Нафочка на мои слова о