Победитель ужасных джиннов ТОМ 1001 - Альберт Беренцев

Обитые железом ворота распахнулись, внутри, на просторном дворе, нас уже встречала целая толпа.

Тут я оробел, ибо никогда раньше не видел такого большого количества шаэлей, святых людей, собравшихся вместе. Мне пока что было трудно принять тот факт, что теперь я один из них.

Собравшаяся во дворе толпа состояла из юношей, их было человек двести. У большинства уже росла борода, на вид им всем было лет семнадцать-двадцать. Детей я здесь не видел, а мужчина в летах был только один — высокий красивый чернобородый человек лет тридцати.

Еще была одна женщина в черной чадре, и это меня удивило. Что женщине делать в святом месте? Все остальные — юноши, половина из них была одета во все черное, а половина — в белое. И только у бородатого мужчины одеяние было белым, а чалма на голове — черной.

Кроме людей, тут были еще кошки — штук двадцать, самых разных расцветок и разнообразной толщины. Кошки, кажется, тоже пришли встречать шейха.

— Отец Света возвратил нам нашего шейха! — радостно провозгласил мужчина в черной чалме, — И привел нам новых братьев. Славьте Отца Света, правоверные!

Все, кроме шейха, тут же опустились на колени, и я тоже. Даже кошки уселись и склонили головы.

Шейх спрыгнул с коня, повернулся в сторону солнца, и все на площади повернулись за ним следом. Потом шейх воздел руки и прочел молитву, не такую, как обычно, а очень странную. Он читал её стоя, воздев руки в сторону солнца:

— Отец, ниспошли нам свой свет, ниспошли нам свою любовь, ниспошли нам свое знание, ниспошли нам свое понимание, ниспошли нам тайны твои! Ибо мы измучены миром, сотворенным злым Творцом, и мы устали от злобы его. Дай же нам рассеять темную плоть и растворится в твоем свете, в твоем духе! Ибо это — желание наших сердец. Благослови нашего шейха, Отец, наш путеводный маяк, нашу звезду в этом мире тьмы! И спаси нас от смерти, и возьми нас живыми на небеса, как ты взял нашего шейха.

Я открывал рот вместе со всеми, но на самом деле слов странной молитвы не повторял. По двум причинам — во-первых, я пока еще не знал этой молитвы, а во-вторых… Во-вторых, я очень испугался, и вся моя радость улетучилась прочь за один вздох.

Вещи были названы своими именами. Эти шаэли не почитали Творца, они почитали некоего Отца Света! Это были сектанты, еретики, и они считали весь сотворенный мир злым, они хотели сбежать отсюда куда-то «в свет».

Да, конечно. Я и сам также считал, когда жил в Дафаре, и когда жизнь моя была адом. И я должен был бы порадоваться, что нашёл наконец таких же людей, как я — моих новых братьев, которые тоже полагают Творца злодеем.

Но радости почему-то не было. Почему-то был только страх. То ли потому, что я боялся, что откуда-то сейчас вылезет башар, обвинит меня и всех здесь в вероотступничестве и побьет нас всех камнями, а то ли я просто слишком уж привык, что все вокруг славят Творца, а не проклинают.

Была и еще одна причина — из слов этой молитвы следовало, что шейх сам себя обожествляет, он объявил себя звездой, маяком и уже спасенным от зла при жизни, еще до посмертного суда! Между тем, любой правоверный джахари знает, что даже сама принцесса Зиш-Алис однажды ошиблась, один единственный раз в жизни, ибо любой человек подвержен греху и ошибке, пока ходит по земле.

Так или иначе, но мне почему-то захотелось отсюда сбежать, и как можно дальше.

Но бежать было нельзя, ворота уже закрылись. Да и куда мне бежать?

Как только молитва была окончена — послушники в черном увели наших коней, а шейх подозвал к себе мужчину в черной чалме и женщину в чадре.

— Это мои новые мюриды, — представил нас с Садатом шейх, — Тот, что постарше — Садат Высокий. Тот, что младше — Ила Победитель джиннов.

Мне очень сильно понравилось прозвище, которое дал мне шейх. Победитель джиннов! Когда я услышал это — мне уже не так сильно хотелось сбежать прочь из обители. Мне подумалось, что я наверное просто слишком много размышляю и сам себя пугаю. Мне так говорил отец в детстве, довольно часто — он говорил, что «ты, Ила, слишком много думаешь». Возможно я и сейчас просто запутался в моих мыслях? Возможно эта секта не так уж и плоха, и я просто неправильно понял шейха? Может быть я просто навыдумывал на ровном месте то, чего на самом деле нет?

— Да благословит Отец Света ваши шаги, юные мюриды, — поклонился нам мужчина в черной чалме.

А шейх вдруг спросил его:

— В смертельной опасности — кому молимся, на кого уповаем?

— Молимся повелителю мёда, и на него уповаем, — тут же, не раздумывая, ответил человек в черной чалме.

Это был наверное самый странный диалог, что я слышал за мою жизнь. Я опешил, но дальше было еще страннее.

Теперь шейх обратился к женщине в черной чадре:

— Сестра, скажи — как поднять камень, который Творец создал неподъемным?

— Я подниму его во сне, — ответила женщина.

Судя по голосу эта женщина была совсем юной, хоть я и не видел её лица, скрытого никабом. Но глаза, подкрашенные сурьмой, у неё были черными, большими и красивыми.

Шейх улыбнулся и огладил бороду. И лишь после этого непонятного диалога представил мне и Садату незнакомцев:

— Эти люди — ваши учителя и наставники, ваши устады. От них вы получите всю ту мудрость, которой Отец Света сочтет нужным одарить вас, мои мюриды. Слушайтесь ваших устадов. И во всем им подчиняйтесь так, как подчинялись бы мне или самому Отцу Света. Мужчину зовут Нус, он — устад Башни Света. Его послушники носят белое. Женщину зовут Шамириам, и она — устад Башни Творца. Её послушники облачены в черное.

А вот теперь я был шокирован уже по-настоящему. Тот факт, что здесь устад женщина — это уже ни в какие ворота не лезло.

А шейх тем временем внимательно и быстро взглянул сначала на Садата, потом на меня. И снова принялся оглаживать бороду…

— Ну вот что. Садат отправляется в Башню Света. А Ила — в Башню Творца.

А больше шейх не сказал ничего, он просто двинулся вперед — к зеленой