Победитель ужасных джиннов ТОМ 1001 - Альберт Беренцев

— Шахва у нас мастер этого дела, — пробурчал казначей, — Он и мальчонку оприходовал, там, в вашем монастыре… У него член в штанах не держится, вот что.

— Лучше бы тебе было умереть в бою, Шахва, — сказал я, — Но по воле Творца — ты достался мне живым. Отрубите ему его половой орган.

Горцы тут же бросились крутить несчастного, но Шахва оказал сопротивление, он съездил одному горцу по уху, потом заорал:

— Ах ты тварь, лучше убей! Я не желаю жить евнухом…

— Ты не долго проживешь евнухом, — ответил я, — Не переживай. Ты скоро умрешь от кровопотери, в мужском органе — важный кровеносный сосуд. Ты истечешь кровью и погибнешь. Я был когда-то учеником лекаря, я знаю.

Шахва, конечно, не смог одолеть сразу трех горцев, схвативших его. У Шахвы выбили кинжал, стянули с него штаны…

И Шайтанова Кладка огласилась нечеловеческим звериным криком боли.

— Принесите мне остальные вещи вашего самозванного «эмира», — потребовал я, игнорируя вопли Шахвы.

Я обыскал мешки Басиля ибн Бадра, звавшего себя эмиром. Из интересного тут обнаружилось два фирмана — официальных документа. Первый был подписан самой принцессой.

Именем Творца, Величайшего и Единственного — приказываю каждому правоверному оказывать полное содействие предъявителю сего в его деле, ибо дело его — мое великое дело.

Величие Творцу!

Принцесса Зиш-Алис, эмир эмиров, шейх шейхов, шаэль шаэлей, царь царей, повелительница вод, гор и пустынь, величайшая, единственная, солнце благочестия, свет всех правоверных, дочь и наместница Творца.

Тут имелась печать, имелась и подпись принцессы, сделанная мистической энергией и сиявшая золотым светом. Вот это — крайне полезный документ для меня. Я аккуратно сложил фирман и положил его в мешочек на поясе.

Второй фирман был именным, а подписан был не принцессой, но её визирем.

Во имя Творца, Величайшего и Единственного:

Басиль Отважный, в случае полного выполнения им работ, угодных Всевышнему, по истреблению еретиков, поклонявшихся демонам, всех до последнего, из секты, называющей себя «Аль-Хальмун» (да будут прокляты они) — по милости нашей Госпожи принцессы Зиш-Алис одаряется титулом эмира, землями и тридцатью харварами золота.

Царский визирь-казначей Гафур ибн Зейд Черномасленный

Писано в святом городе Ефре, в казначействе принцессы Зиш-Алис, эмира эмиров, шейха шейхов, шаэля шаэлей, царя царей, повелительницы вод, гор и пустынь, величайшей, единственной, солнца благочестия, света всех правоверных, дочери и наместницы Творца.

Тут тоже была печать, была подпись визиря. Правда, сделанная красивыми фиолетовыми чернилами, а не мистической энергией.

Я забрал себе и этот фирман.

— Ваш подонок Басиль пока что не эмир, — доложил я казначею, — И эмиром никогда не будет. Не только потому, что он умер, но и потому, что не справился с работой. Один сектант все же выжил — я. Вы провалили миссию, возложенную на вас принцессой.

Казначей на это ничего не ответил. Его сейчас больше, чем мои слова, волновала его сломанная рука, она краснела и распухала на глазах.

А насильник Шахва все кричал и корчился на каменной земле, он все истекал кровью…

— Неужели вы собирались тащиться за наградой в саму Ефру? — спросил я казначея.

— Да, господин. Собирались.

— До столицы отсюда год пути…

— Ну и что? Наш командир Басиль был оттуда родом. Он все равно хотел вернуться. А мы — люди подневольные, господин. Впрочем, с большинством Басиль собирался расплатится прямо здесь. Сразу после истребления вашей секты.

И казначей указал здоровой рукой на уродливые слитки золота, все еще валявшиеся у меня под ногами.

Плата за кровь, насилие и злодейство, так и не заплаченная.

— Как вы нашли наш монастырь?

— Принцесса указала. Только не спрашивайте меня, как именно, господин. Она как-то говорила с Басилем… На расстоянии. Вы понимаете?

— Понимаю. И лучше тебя. Я же мистик. А когда вы отправились в путь из Ефры, год назад?

— Я не из Ефры, господин. Басиль выехал из Ефры год назад, верно. Может даже и раньше. А наш отряд собрал по пути. Я, например, из центральной части Великой Пустыни… Мы все ехали на север, но не знали, куда нам точно ехать. И лишь луну назад принцесса открыла нам, в каком районе искать ваш монастырь. А несколько дней назад — указала это Басилю точно.

Все сходилось. Шейх говорил мне тоже самое. Когда шейх Эдварра попытался пожрать Ангела из моих снов — шейх был ранен, ослаб. И принцесса увидела, где стоит его обитель, преодолела все защиты шейха. И отправила головорезов, которые у неё были заготовлены заранее…

С кем я собираюсь сражаться, с провидицей? С дочерью Творца?

Впрочем, я не верил, что настоящая дочь Творца стала бы держать у себя на службе такое отребье — убийц и насильников.

Принцесса — просто очень сильный шаэль. Вот и всё. Она такая же «дочь Творца», как Басиль — эмир, как я — шейх.

— Шейх Эдварра сказал мне, что у вас были артефакты, которые защищали вас от мистики, — произнес я.

— Шейх сказал? — растерялся казначей, — Как сказал? Мы же его вроде убили…

— Нет, — я покачал головой, — Шейха вы лишь ранили. А убил его… я. Но не суть. Где артефакты?

— У меня никаких артефактов нету, — казначей теперь начал подскуливать от боли, его рука явно мучила его все больше, — А у этих горских парней тем более. Мы их всех только несколько дней назад взяли в отряд, тут, в Бакарахе… А артефакт был у Басиля. У него на шее, господин. Один единственный. Других у нас нет.

На этот раз я сам лично подошёл к мертвому Басилю. Я разорвал кафтан на его груди и на самом деле увидел амулет. Выглядел амулет жутко — оскалившаяся змея, из серебристого металла, с рубиновыми красными глазами. Амулет был на серебряной цепочке.

Я миг поколебался, потом снял амулет с шеи мертвого командира…

Вещь явно чужестранная, джахари таких амулетов не делают.

— Басиль думал, он защищает от шаэлей, — простонал казначей, — Отгоняет всю вашу мистику…

— Так и есть, — ответил я, — Вот только я не шаэль. Не только шаэль. Я — победитель ужасных джиннов.

Я, собственно, ничего и не ощущал, вертя в руках амулет. Мою силу и моего джинна он совершенно точно не подавлял. Я положил амулет в мешочек на поясе — к фирманам Басиля.

А Шахва, которому отрубили по моему приказу половой орган, всё кричал, но крики его становились тише… И вот он умер, и крики замолкли, вокруг парня уже натекла кровавая лужа.

Я повернулся к круглым камням, куда отполз Шахва. Я желал