Исекайнутый - Ascold Flow

настолько завис, наблюдая за этим зрелищем, что Рудгард, похоже, тоже заметил моё восхищёние.

— Тоже хочешь попробовать? — усмехнулся он, вытирая лоб полотенцем. — Только ты щуплый немного, столько явно не осилишь. Сколько тебе оставить? Пятьдесят? Шестьдесят? Давай поменьше возьмем, для начала.

Это, знаете ли, очень обидно! Я, между прочим, до попадания в этот мир довольно активно следил за своей формой. Да, не чемпион, но свои восемьдесят пять килограммов тягал спокойно и, кстати, весьма этим гордился. А ведь сам я весил не более семидесяти. Красота!

Ради интереса решил размяться и потягать немного железа. Лег на скамью, упёрся лопатками, выровнял спину, как учил мой старый добрый тренер, и взялся за штангу. Рудгард, переглянувшись с одним из стражников, молча снял пару блинов, оставив жалкие шестьдесят килограммов.

Вот же перестраховщик…

— Смотри, — пророкотал он, указывая на гриф, — безымянные пальцы ставь вот сюда, по меткам…

Он не успел договорить, как я чётко по технике взялся за штангу и без особых усилий выполнил первый подход. Всё ещё помнил, как это делается. Мышечная память — она такая.

— Неплохо, — выдохнул я и с усмешкой посмотрел на него. — Ну что, давай по десяточке накинем? Разминочка закончилась.

Но Рудгард не спешил добавлять вес. Он почему-то подозрительно на меня уставился, затем медленно наклонился и прошептал с заговорщицкой серьёзностью:

— Сколько нужно сделать подходов, чтобы познать истину?

— Эм… что? — не сразу понял я. — Ты сейчас серьёзно?

Он моргнул, словно очнувшись, и тут же отстранился:

— Прости. Просто… ты уж больно уверенно работаешь со штангой. Подумал, может, ты тоже из Ордена Кача. Из тех, кто поклоняется великому богу Анатолию…

Я замер с грифом на груди.

— Это… шутка?

Он покачал головой с каменным лицом.

— Это путь, — серьёзно повторил Рудгард, скрещивая руки на груди. — Орден Кача — это древнейшая школа физической и духовной дисциплины. Мы поклоняемся великому богу Анатолию — Повелителю Блинов и Покровителю Протеиновой Амброзии.

Я чуть не уронил гриф.

— Подожди… ты сейчас реально рассказываешь мне, что в этом мире существует культ… культуристов?

— Культ силы. — Поправил он. — У нас есть свои учения, ритуалы, еженедельные «дни ног»… Мы не вмешиваемся в политику, и стараемся вступать в битвы только в случае реальной необходимости. Как говорил мой учитель:«c большой силой приходит большая ответственность».

Я завершил подход и аккуратно вернул штангу на стойки. Всё, на сегодня хватит — моё тело, не привыкшее к утреннему бодряку, начинало подавать первые сигналы о возможной забастовке.

— Слушай… а чего это бывший ученик Ордена Кача делает в службе у барона? — спросил я, вытирая лоб.

Рудгард пожал плечами, будто речь шла о чём-то совершенно очевидном:

— Так заведено. По достижении восемнадцати лет каждый ученик ордена обязан выбрать один из двух путей: Путь Служения или Путь Снабжения. Первые остаются в храме и продолжают развивать традиции, тренировать молодёжь, следить за ритуалами и техникой. А вот вторые… — он кивнул самому себе, — уходят в мир. Несут с собой Волю Анатолия, распространяют учение, ищут ресурсы, ну и… зарабатывают, чтобы потом выделить часть прибыли в сторону Ордена.

— А им-то деньги зачем? На новые качалки?

— На святые залы силы, — с лёгким укором поправил он. — Спортивное питание нынче недешёвое, да и оборудование требует обновления. Половину всего дохода мы отправляем обратно — на нужды братства.

Он сказал это с такой серьёзностью, что я чуть не спросил, есть ли у них обряд освящения гантелей.

— Так что да, — закончил он. — Сейчас я служу барону. Но по сути — я всего лишь посланник Анатолия. Просто… с гримуаром и стабильной зарплатой.

Я хмыкнул, покачал головой и хлопнул Рудгарда по плечу — точнее, по тому месту, где, по идее, должно было быть плечо, но по ощущениям я попал в кусок мрамора, обтянутого кожей.

— Ну, благословений тебе от Анатолия, или как там у вас это называется, — усмехнулся я. — А мне пора.

— А ты сейчас куда направляешься? — спросил Рудгард, вытирая шею полотенцем. — Разве вы с Верховной Жрицей не собирались вместе на задание?

Я покачал головой.

— Сегодня без неё. Хочу сперва сходить на разведку и разобраться, что за тип этот Раут Скрытный, а уже потом думать, как действовать дальше. Аврелия слишком внимание привлекает.

Лицо Рудгарда на мгновение потемнело. Между бровей появилась едва заметная складка, словно он что-то знал, но не был готов это озвучить. Затем он медленно кивнул, как человек, который смирился с чужим решением, но все же не одобряет его, и неожиданно прижал ладонь к груди.

— Пусть жим твоей судьбы будет уверенным, брат!

Я моргнул. Потом еще раз. Чтож, это было очень неожиданно.

— Аминь, — пробормотал я и направился к выходу.

Иногда мне казалось, что в этом мире есть только один по-настоящему стабильный элемент: уровень абсурдности происходящего. И с каждым днем он только продолжал расти…

Глава 27

Путь к деревне Раута Скрытного не был трудным, но определённо длинным.

Я шёл по грунтовой дороге, петляющей между холмами, покрытыми сочной весенней зеленью. Где-то вдалеке перекликались птицы, ветер лениво перебирал ветви деревьев, а небо над головой было таким синим, что казалось — вот-вот упрёшься в него лбом.

Даже несмотря на то, что я обитаю в этом мире уже не первый день, ощущение искусственности не исчезало. Всё вокруг выглядело чересчур живым, слишком детализированным — будто я очутился в какой-то безумно навороченной версии реалистичного RPG. Уровни, способности, прокачка — всё это лишь усиливало впечатление, что я всё ещё нахожусь в игре… только без кнопки «выход».

Проверить, где кончается игра и начинается реальность, можно было лишь одним способом — умереть. Если проснусь в какой-нибудь стартовой локации, типа деревни Валыкино, значит, я каким-то образом оказался запертым в игре. А вот если нет, тогда… хмм… тогда мне уже будет всё равно.

Только вот проверять это я пока не решался. В данный момент мне куда интереснее заняться собственной прокачкой и превратиться в нагибатора местного масштаба. Ну а помереть… помереть я всегда успею. Это дело не сложное.

Недалеко от города, у небольшого ручья, я заметил двух мальчишек.

Те сидели на поваленном бревне и спорили с таким азартом, как будто решали судьбу всего баронства.

— Говорю тебе, Люцианна