Четвёртый капитан: Братские узы - BlackAvalon

Показалось?

Она лёгким шагом устремилась вперёд, и её руки подхватили малыша на руки, прижимая к себе. Опустившись в кресло, где ранее сидел в подушках ребёнок, она счастливо-благодарно улыбнулась черноволосому мужчине.

— Спасибо, Серый…

— Не за что, моя леди, — довольно ответил тот. — Понравилось, мелкий?

— Не знал, что ты знаешь такие песни, — заметил Норн, подойдя.

— Вообще-то я спрашивал его, — ехидно заметил пират, насмешливо кивая на ребёнка, радостно лепетавшего что-то на своем детском языке на руках матери.

Вот же! Норн с досадой посмотрел на пирата, прекрасно понимая, что тот так шутит и вполне по-доброму. Но обзывать зачем? Ладно, не «казачком»…

— Красивая песня, — сухо, но искренне, сказал он.

— Моя любимая, — кивнул Серый. И пропел, с явственным намеком:

Ну, а случится, что он влюблен,

А я на его пути!

Уйду с дороги таков закон,

Третий должен уйти!

Норн прямой посыл понял:

— Хорошо, ухожу.

Королева улыбалась, смотря на них.

— Останься, мальчик! Всё же вы оба связаны и теперь одно.

— Вот этот момент иногда волнует, — честно сказал Серый.

— Меня вам делить не придется, — чуть усмехнулась Королева, и лирианец с мужчиной от такой возможной перспективы ужаснулись.

Причём Норн отнесся с большим чувством к сказанному.

— Не волнуйся, мелкий, у тебя нет шансов, — голос Серого, будто картинка, к которой шло звуковое обрамление, вспыхнул в голове Третьего.

— Не называй меня так, — устало огрызнулся он, без лишнего пиетета усаживаясь на толстый ковер на полу.

— Ладно, шутки в сторону, — Серый наконец посерьёзнел, отставив гитару в сторону. — Я рад тебя видеть. Ещё более рад сдать тебе мальчонку. А теперь скажи, что ты говорила о выкупе и нашем госте?

Королева кивнула, поудобнее устраивая на руках притихшего малыша, рассматривающего колье на шее матери и посасывающего при этом свой палец.

— Я не удивлена, что ты не знаешь этого обычая. Ты не рожден среди пиратов и не их «выкормыш», — сказала она. — И Капитаном тебя признали недавно.

— Всего пару дней как, — согласился Серый.

— Да, и поэтому я объясню просто. Победитель имеет право на всё. Абсолютно на всё. Ты заявил, что его похитили по твоему приказу. У всех на глазах, и продемонстрировал его пленником на собрании. Понимаешь?

— Начинаю понимать, — нехотя признал Серый.

— Слово Капитана нерушимо. Слабый не может быть Капитаном. Репутация Анелэина пострадала, — Королева нахмурилась. — Чтобы сохранить «лицо»… у него мало путей для выхода из этой щекотливой ситуации. Или убить тебя показательно у всех на виду, но это оставит допущение, что он стал не так удачлив и силен. Либо обратить всё в шутку, в спор на что-то… понимаешь?

— И я могу потребовать в обмен на это соглашение выкуп? — Серый кивнул. — А вот это интересный расклад… И что я могу потребовать от него?

— Корабль и людей? — негромко спросил мрачный Норн.

— Нет, — качнул головой Серый. — Вот народ мне нужен. А корабль… Я думаю при удаче забрать себе тот имперский корабль. Он не так сильно поврежден. Отремонтировать, и лучше любого фрегата будет.

Норн изумленно посмотрел на него. И сначала не нашел, что ему сказать.

— Что же… А этот ты кому отдашь?

— Хотел тебе, — честно сказал Серый, но его слова так четко несли в себе частицу «но»…

Что Норн и так все понял.

— Но из-за связи не выйдет, — закончил он за него.

Это было… неприятно.

— Поэтому «Ласточку» я планирую отдать Шанну. И парень хороший, и ему есть куда расти. Да придумаем мы, что делать, я же не последняя скотина, тебя рядом век с собой держать, — неуклюже, но убежденно-проникновенно пообещал Серый.

Что же… это радовало.

* * *

— Слово?

— Слово, — альянец и я пожали руки.

— Итак, мы объявляем, что это был спор, который ты выиграл, — сказал Анелэин. — И как победителю в этом споре, я щедро предлагаю тебе забрать часть команды и выкормышей.

— Вот они будут рады…

Анелэин не видел проблемы.

— Они пираты. Не важно, кто твой Капитан, важно остаться на Корабле и быть частью Команды. Вольному сброду не мечтать об этом.

И это было абсолютной правдой.

Если тебя вышвырнул один Капитан, то другой тебя вряд ли возьмёт. Пираты не образец «послушности», но приказы Капитана это святое и для них. И просто так с корабля не «списывают». За бунт и неподчинение приказу тебя пристрелят, а вот за вред кораблю или за то, что ты зачинщик смут и разброда… спишут враз. Потому как такой геморрой даром никому не сдался. В общем, вылетев раз с корабля, второго шанса у тебя уже не будет. Повезёт, если приткнешься к «чайкам» и будешь «пощипывать» одиночек в космосе да подбирать «падаль» за крупными пиратами, подчищая уже выпотрошенные мёртвые корабли. Были и мелкие банды пиратов из таких «отбросов», что иногда совершали «налёты» на слабые планеты, и бегущие сразу после захвата малой добычи. Но… такие пираты низший сорт. Поэтому, если Анелэин отдаст мне часть народа, никто из них в принципе вякать не будет, лишь бы не оказаться «за бортом». Тем более отдаст он тех, кому в общем-то все равно, с кем летать, а уж моей заботой будет их «прикормить».

М-да… та ещё задачка.

— Дальше… что же, я и не собирался возглавлять пиратов. Я не стану с тобой соревноваться. Это все?

— Норн хочет поговорить с сестрой. Один на один.

— Прилетит — поговорят, — поморщился Анелэин. — На твоём корабле, если желаешь.

— На моём, — согласился я. — Чужих жён красть не намерен.

На том и порешили.

Анелэин мне всё же нравился. Тёмный и без лишних дурных заморочек. Лучше уж он, право слово, чем этот Первый капитан…

Избавиться бы от него, ей-Богу…

Вот только как?

* * *

Кьяна от души наревелась в кладовой.

Нет, она знала, что надо помнить о своем месте и терпеть, угождая своему хозяину. Но угождать маленькой хозяйке Мире совсем не получалось… А хозяину Кьяна не была нужна. Уж что только Кьяна не делала! И кланялась до пола, и руку пыталась поцеловать, и по первому слову бежала и приносила чай. Обязательно с ломтиком кислого гадкого лимона!

— Эх, х-хорошо! — всегда заявлял Серый, отправляя в рот кусок лимона, со вкусом его поедая.

Она бы и больше делала, старшие рабыни с сиенды многое тишком рассказывали, но чуйка внутри Кьяны говорила, что хозяин этого не одобрит. Он и руку-то отобрал, и выругался страшно, когда она её поцеловала. Так что куда там! И страшен он в гневе, она никогда не забудет, как он бил своего амата… страшно!