Рай-1 - Дэвид Веллингтон

– Я продолжаю следить за приближением «Радаманта». Я собрал дополнительные данные о его текущем состоянии. Например, я хотел бы обратить ваше внимание вот на это.

Перед Петровой появился экран. Телескопическая съемка. Метаданные в углу экрана сообщили ей, что изображение получено с сенсоров «Алфея».

– Скажи, на что смотреть.

Похоже, здесь был изображен корпус «Радаманта». Что-то похожее на шлюз, люк которого был слегка приоткрыт, а по его краям виднелось густое пятно копоти.

– Кажется, там произошел какой-то взрыв.

– Контролируемый взрыв. Судя по следам вокруг люка и повреждениям механизма защелки, я предполагаю, что для его открытия в недавнем прошлом использовались кумулятивные заряды.

Петрова почесала левое плечо. Ей очень хотелось почесать кожу поврежденной руки, но из-за гипса было не дотянуться.

– Я запуталась, – призналась она. – Кто-то силой проник внутрь шлюза?

– Нет, – сказал Актеон. – По моим предположениям, заряды были размещены внутри люка. Кто-то силой выбрался наружу.

Петрова коснулась консоли перед собой, думая вывести на экран больше изображений, больше данных. Она покачала головой.

– Подожди. – Она задумалась. – Значит, они были запечатаны внутри? Заперты. Кто бы мог это сделать?

– Боюсь, это за пределами моих знаний. Все, что я могу сделать, – показать странности, которые я заметил в «Радаманте». Есть еще кое-что.

На экране возникло изображение одной из ионных пушек. Большой, с длинным злобным стволом, заставившим Петрову вспомнить о жале шершня. Одинокая фигура в скафандре висела рядом с пушкой – в сравнении с человеком пушка казалась огромной. Что-то было не так.

В конце концов Петрова разобралась. На заднем плане проплывали звезды. Это означало, что это видео, а не стоп-кадр.

Человеческая фигура не двигалась. Петрова увеличила обзор и увидела, что человек запутался в страховочном тросе, свисающем с орудийной установки.

– Он мертв? – спросила она тихо.

Актеон ответил на нормальном уровне громкости – и она подпрыгнула от неожиданности.

– Почти наверняка. Температура скафандра намного ниже точки замерзания воды. Можно предположить, что скафандр перестал функционировать некоторое время назад. У меня есть третье изображение.

– Еще одна аномалия?

– Да. – Актеон вывел новое изображение. Крупный план иллюминатора, похожего на щель, на мостике корабля.

Петрова вздохнула. Тут не было загадки – ничего, что нужно было анализировать.

Брызги крови, заслонявшие обзорный иллюминатор, невозможно было не заметить. Выглядело точно так же, как если бы вы выстрелили кому-нибудь в голову с близкого расстояния.

– Я не могу объяснить аномалии, – сказал Актеон. – Это за пределами моих возможностей. Однако от определенного умозаключения трудно отделаться.

– Они там дерутся, – поняла Петрова. – Они убивают друг друга.

– Да. – Актеон убрал изображения, оставив только общую панораму. Не было видно ни «Радаманта», ни Рая-1. Лишь полоса совершенно обычных, совершенно далеких звезд. Петрова попыталась впустить в себя холодную пустоту космоса. Иногда это помогало.

Мысль, что она такая крошечная и незначительная на фоне Вселенной.

Но не в этот раз.

– Это не противоречит тому, что мы видели в других местах, – заметил Актеон. – На «Персефоне» и «Алфее». Я могу с уверенностью предположить, что обитатели «Радаманта» были заражены василиском и поддались его саморазрушительным идеям.

– Конечно.

Вдоль спины Петровой пробежала дрожь. Ее только что посетила ужасная мысль. Все эти звезды – большинство из них – действительно звезды, далекие, огромные и недостижимые. Некоторые из светящихся точек, возможно, корабли, устроившие блокаду Рая-1. Каждый из которых, подумала она, наверняка поддался василиску.

Тысячи людей на этих кораблях, и неужели все они, все до единого, впали в то же безумие? Неужели они все разорвали друг друга на куски?

Она и Чжан сражались – и едва оставались в живых с момента прибытия. У нее не было возможности подумать о том, что это значит.

– Лейтенант Петрова, думаю, теперь моя очередь.

– Хм?

– Я хотел бы узнать, все ли у вас в порядке. Вы выглядите отрешенной.

– Наверное. – Она долго размышляла над тем, о чем же она, собственно, догадывается. Может быть, она догадывалась о том, как устала или как ей грустно от всего этого.

– Наверное, я надеялась, – сказала она в конце концов, – что все будет по-другому. Что искусственный интеллект «Радаманта» защитит экипаж так же, как ты защитил нас.

– Возможно, есть другое объяснение признакам насилия, которые мы наблюдаем на «Радаманте». Дело может быть не в василиске.

– Принцип бритвы Оккама говорит об обратном. Нет, это все та же старая песня. Однако возникает вопрос: почему именно мы?

– Боюсь, я не понимаю, о чем вы, лейтенант.

– Совершенно ясно, что искусственный интеллект каждого корабля, прибывшего сюда, поражен василиском. Мы до сих пор не знаем, как это передается, но ход заражения таков. Василиск атакует каждый искусственный интеллект, который приближается. Затем уже искусственный интеллект заражает экипаж и пассажиров.

– Это модель заражения, которую мы наблюдали до сих пор.

Петрова кивнула сама себе.

– Оно пыталось уничтожить и нас, но мы победили там, где все остальные проиграли. Как это возможно, Актеон? Это ты – ты сделал. Если бы ты не отключился, не запер себя в этом цикле перезагрузок, ты бы заразил нас. Верно? Вместо этого ты заблокировал себя, и это дало нам время понять, что происходит. Найти способ дать отпор.

– У меня нет полного набора рабочих воспоминаний о том времени. Думаю, я удалил некоторые вещи из своей памяти в качестве защитной меры. Например, я не помню, зачем заполнил капитанский мостик голографическими растениями.

Петрова подумала о темном лесе, который заполонил помещение перед тем, как они вылечили Актеона. Тогда казалось, что это совершенно другой корабль. Никакого искусственного интеллекта, все происходящее – загадка, и Паркер – Паркер был рядом, чтобы… чтобы помочь ей все обдумать.

Чтобы спасти ее. Он вывел ее из опасной зоны, привел на мостик, где она воссоединилась с Чжаном и все стабилизировалось. Паркер был всего лишь симуляцией. Голограммой.

Когда Актеон восстановил свою работоспособность, Паркер исчез.

– Ты должен был знать, что что-то происходит. Ты должен был подумать, что деревья что-то значат, верно?

– Это кажется логичным.

Может быть – и она не хотела произносить это вслух, – именно поэтому Паркер тоже попал в симуляцию. Искусственный интеллект отключил собственный аватар, но ему нужно было иметь лицо, представителя на борту, чтобы помочь ей и Чжану.

Когда-то она читала о раздвоении личности, о том, что иногда у людей, испытывающих сильный эмоциональный или физический стресс, личность может расщепляться на несколько. Возможно, именно это и произошло. Возможно, Актеон, зная, что не может доверять себе, создал отдельную, отгороженную от мира личность и дал ей лицо Сэма Паркера.

Они знали, что на «Артемиде» установлены современные компьютеры, намного превосходящие те,