Худшие охотники за пиратами на Окраине - Скайлер Рамирез

меня горький. Единственный человек, кому я когда-либо говорил это вслух, была Джессика Лин. Но что-то в этой старой адмиральше странным образом меня успокоило. Это признак превосходного следователя, и даже знание того, что она играет мной, как на скрипке, не меняет моей реакции.

Она секунду обдумывает мой ответ, затем качает головой.

— Даже ваш собственный флот пришёл к выводу, что вы невиновны. Полное оправдание.

Я хмурюсь.

— Фарс, — пренебрежительно бросаю я. Этот спор мне доводилось вести много раз с друзьями и семьёй после трибунала. — Адмирал Олифант не хотел, чтобы я таскал его имя или его дочь по грязи ещё больше, чем я уже это сделал. Он надавил на комиссию, чтобы решение было в мою пользу. Политика, чистая и простая.

Она смотрит на меня, пытаясь, видимо, понять, серьёзно ли я, но затем удивляет меня улыбкой. Адмирал снова заговорщически наклоняется вперёд, но на этот раз я остаюсь на месте и не подаюсь ей навстречу.

— Знаете, — говорит она, — мой отец говаривал одно и то же каждому бедному мальчишке, что заезжал за мной на свидание, когда я была подростком. Сначала он говорил: «Сынок, нет ничего сильнее отцовской любви к дочери». А потом добавлял: «Кроме, разве что, отцовской ненависти к любому мужчине, который его дочери не пара».

Она даёт этим словам повиснуть в воздухе, словно ожидая ответа. Когда я молчу, она пожимает плечами и резко встаёт.

— Что ж, в любом случае, полагаю, вы хотели бы вернуться к своей команде.

Удивлённый, я медленно встаю и киваю.

Она подходит к люку, и тот открывается перед ней — без сомнения, по какому-то невидимому сигналу морпехам в коридоре. Но прежде чем выйти, она оборачивается, и улыбка исчезает с её лица.

— Я знаю, вы думаете, что ваш тесть добивался для вас оправдания. Но у нас, так сказать, был свой человек в зале. Терренс Олифант действительно лоббировал судейскую комиссию. Но вас, полагаю, удивит, что он лоббировал против вас. Если бы Олифант добился своего, вас бы осудили и король приговорил бы вас к смерти. Подумайте об этом на досуге.

Прежде чем я успеваю ответить, она исчезает за люком, оставив меня с гудящей головой и с куда большим количеством вопросов, чем ответов.

Глава 3

Дева в беде

— У неё на лбу был огромный прыщ, и она пыталась замазать его тональником не того оттенка. Взяла «Бежевую мечту», а надо было «Песок пустыни».

Эту странную информацию до моих ушей любезно доносит Харрис, новый член моей команды.

Прошло три часа с тех пор, как «Неустрашимый» остановил мой корабль и без особых объяснений взял всех нас под стражу. Теперь мы, по крайней мере, уже не в комнатах для допросов. Вместо этого морпех проводил меня в небольшую переговорную, где уже ждал Харрис. С тех пор, минут сорок, он в мучительных подробностях описывает различные косметические недостатки лейтенантки, пытавшейся его допрашивать. Адмирал не шутила. Остаётся лишь надеяться, что бедная молодая офицерша уже не слушает наш разговор, иначе она может заработать себе комплекс.

— Где Джессика? — спрашиваю я вслух уже в пятый раз. Харрис меня игнорирует — да и ладно, потому что я обращаюсь не к нему, а к микрофонам, которые наверняка включены в этой комнате, — и продолжает тарахтеть про секущиеся кончики волос своей следовательницы или что-то в этом роде. Кажется, этот парень начинает болтать, когда нервничает. Что ж, когда посреди сна тебя будит гигантский боевой крейсер, захватывающий и берущий на абордаж твой безоружный корабль, с кем не бывает.

К счастью для нас обоих, на этот раз на мой вопрос отвечают быстро: люк переговорной открывается, и внутрь входит Джессика Лин. Лицо её раскраснелось и частично скрыто прямыми короткими чёрными волосами, спадающими вперёд в тщетной попытке спрятать припухлость вокруг её потрясающих зелёных глаз. Но даже несмотря на это, она — самая совершенная женщина, которую я когда-либо видел. Даже мятый корабельный комбинезон, который она, должно быть, натянула, когда нас брали на абордаж, не мог скрыть её красоты, а краснота лица — его идеальных пропорций и гладкости безупречной кожи.

Не успев опомниться, я уже вскакиваю с места и оказываюсь прямо перед ней. Я взглядом ищу на её лице хоть какие-то следы дурного обращения и, не найдя их, крепко её обнимаю. Я чувствую, как она вся напрягается, и тут же понимаю свою ошибку. Я уже собираюсь разжать объятия, но она вдруг сама хватает меня и крепко прижимается, уткнувшись лицом мне в плечо.

— Э-э, всё в порядке, старпом? — спрашиваю я.

— Всё хорошо, капитан, — отвечает она, отстраняясь и заливаясь румянцем.

Мы оба неловко садимся за стол в переговорной, где Харрис, к счастью, замолчал и теперь разглядывает нас так, будто мы герои какого-то фильма.

— Так что происходит? Почему твой отец на боевом корабле Ливардской Республики? — спрашиваю я Джессику.

Она опускает взгляд на свои руки, и я даю ей время собраться с мыслями. Но когда она наконец заговаривает, ответ меня не слишком радует.

— Не здесь, сэр.

Я её понимаю: мы понятия не имеем, кто нас наверняка прослушивает. Поэтому я просто киваю и, за неимением других тем, снова обращаю внимание на Харриса.

— Уже жалеешь, что подписался на это дело? — спрашиваю я его.

Он пожимает плечами.

— Оуэн с годами изменился — стал злее и беспринципнее. Я давно хотел уйти из его команды, но не мог придумать, как это сделать, чтобы Такер не проломил мне череп, а Джулс не загнала мне бамбуковые ростки под ногти.

Милая картинка. Я даже рад, что оба этих головореза мертвы.

Харрис снова пожимает плечами. Это вечное пожимание плечами и впрямь раздражает. Неудивительно, что Дэниелс так на меня взбесился.

— То есть, — продолжает он, — конечно, лучше бы мы не сидели на военном корабле, где нас держат против воли и допрашивают, но, по крайней мере, мы не делаем ничего, из-за чего мне было бы стыдно за самого себя.

Монументальная глубина этого заявления на несколько мгновений лишает меня дара речи. Я пытаюсь вспомнить, когда в последний раз мог сказать, что не делаю ничего, за что мне было бы стыдно. Давненько это было, хотя в последнее время и случались короткие проблески.

— С вами плохо обращались? — спрашивает Джессика, переводя взгляд с