Мультик (СИ) - Мусаниф Сергей Сергеевич

Щелк.

Глава 2

Мир ни черта не изменился.

Глаза видели те же джунгли, уши слышали те же шорохи, ноги стояли на той же не особо надежной почве. Изменилось восприятие. Я перестал обращать внимание на фоновые шумы. Я четко видел закономерности в движении колыхаемых ветерком листьев и хитросплетении лиан. Ноги нащупали опору, и я побежал.

Мой бег был легок и уверен, расстояние до объекта операции перестало быть вызовом. Теперь это была легкая прогулка.

Обитатели джунглей больше не пугали меня. Теперь я был уверен, что самым опасным хищником в радиусе нескольких километров являюсь я сам.

Вот для таких случаев я и стараюсь постоянно поддерживать себя в отличной физической форме. Большинство профилей, которые я использую, не предполагают какой-то специальной физической подготовки, но некоторые прямо-таки ее требуют.

Этот принадлежал какому-то коммандос, эксперту по выживанию в неблагоприятной окружающей среде и ведению боевых действий в ней же. Специализация в наши времена была далеко не самая востребованная, поэтому за профиль просили половину первоначальной цены, но мне удалось сторговаться и я заплатил всего треть.

Это и был план Б.

Я до последнего надеялся, что мне не придется его использовать, и меня таки доведут до места без всего этого экстрима. Дело было даже не в риске при использовании нового профиля, он был минимален. Я покупал его в надежном месте и доверял источнику настолько, насколько кому-то вообще можно доверять в нашем бизнесе. Но каждый новый профиль, который ты используешь, это дополнительный процент износа твоего главного оборудования. Еще один шаг на пути к Распаду.

Ладно, никто из нас не живет вечно.

Я бежал по лесу, перепрыгивал торчащие корни деревьев и небольшие ручьи, уворачивался от свисающих с деревьев лиан. В некоторых местах, где растительность оказывалась слишком плотной, я был вынужден переходить на шаг и прорубать себе дорогу виброножом. Но в целом мне удавалось поддерживать необходимый темп, и я не выбивался из графика, который сам себе установил.

Время ценно.

Если к тому времени, как я доберусь до цели, «Ватанабэ» сможет справиться с городскими беспорядками, эти джунгли надолго станут моим домом.

Я знал, что связываться с этими мамкиными повстанцами было плохой идеей, но правда в том, что в нашем бизнесе нет удобных заданий. Большие гонорары всегда связаны с большим риском. Никто не будет платить таких денег за миссию, с которой может справиться любой случайный чувак с улицы.

Ватанабэ-18 принадлежала корпорации и была для нее планетой-донором. Это значит, что из нее тянули все, что могло принести хоть какую-то прибыль, и совершенно не думали о последствиях разработки. Континент был испещрен шахтами и открытыми карьерами, с находящегося на побережье космодрома без остановки взлетали транспортные шаттлы, доставляющие груз на огромные корпоративные тяжеловозы, висящие на орбите. Они были слишком громадны, чтобы сажать их на поверхность.

Корпоративная политика «Ватанабэ» по отношению к населению планеты, большая часть которого работала по разовым контрактам, заключалась в том, чтобы дрючить это население и в хвост, и в гриву. Эффективные менеджеры сначала заманивали специалистов обещаниями высоких зарплат, а потом вычитали из них плату за все, что им удавалось придумать.

Продукты не местного производства здесь стоили дороже, чем на Земле, которая считалась планетой с самым высоким уровнем жизни в исследованном секторе космоса. Жилье было дорого, прививки, без которых ты уже через пару недель окажешься на больничной койке, были дороги, но медицинское обслуживание стоило еще больше.

Но дороже всего, как я понимаю, стоили обратные билеты.

Люди шли на эти контракты от безысходности, и до какого-то предела они были готовы терпеть. Но в какой-то момент терпение лопнуло, и население решило восстать.

Официально повстанцы собирались требовать независимости и признания Ватанабэ-18 свободным миром со всеми вытекающими из этого статуса последствиями. Для любого здравомыслящего человека, способного посмотреть на ситуацию со стороны, это была утопия. С таким же успехом они могли требовать, чтобы после каждого дождя на радуге танцевали розовые единороги, а лепреконы одарили каждого трудягу персональным горшком золота.

Идиоты, к числу которых относились и те, что потащились со мной в джунгли, готовы были драться за эту идею. Юные идеалисты, еще не осознавшие, как на самом деле устроен этот мир, что с них возьмешь.

Полагаю, что истинные вдохновители восстания были куда более прагматичны. Они понимали, что независимость «Ватанабэ» им не даст даже при самом удачном раскладе, да еще и не факт, что планета бы ее потянула. Они лишь собирались выторговать более выгодные условия для всех контрактников и безбедную старость для себя лично. Желательно, где-нибудь на другой планете.

Конечно, это был упрощенный расклад, но не думаю, что мне имело смысл лезть в глубины и пытаться узнать больше.

Повстанцы могли захватить шахты, карьеры и перерабатывающие предприятия минимальными усилиями, в конце концов, это была их территория, на которой они могли контролировать все.

У них были ресурсы, чтобы попытаться устроить переворот в трех главных городах континента. Космодром защищался не в пример лучше, но при некоторой доле везения они могли бы взять под контроль и его. Впрочем, захват космодрома был всего лишь опцией. Даже при достижении двух из тройки основных целей, повстанцы выходили на прекрасную переговорную позицию.

Корпорация — это всегда про деньги, а военные действия стоят очень дорого. Оборудование выходит из строя, ценные специалисты гибнут.

Оборудование нужно будет заменять или ремонтировать. Специалистов придется завозить новых, а у планеты будет плохая репутация, что приведет к необходимости рисовать в контрактах дополнительные нули. Руководство повстанцев делало ставку на то, что договориться с ними будет дешевле, чем всех перебить.

И вот тут вступал в игру еще один нюанс. Тот самый, ради которого они меня сюда и позвали, и за который готовы были отвалить мне чертову кучу денег.

Как и у всякой планеты, на поверхности которой расположено что-то более ценное, чем пара баз независимых исследовательских экспедиций, у Ватанабэ-18 была орбитальная оборона.

Конечно же, она не шла ни в какое сравнение с многослойными сложными сферами, окутывающими Ватанабе с первой по девятую, или с обороной любой из планет Содружества, и была рассчитана максимум на двадцатиминутное противостояние легкому набегу Кочевников, но все же она была, и ее преодоление будет связано с определенными трудностями и потерями. То есть, с затратами.

И эти затраты могли стать немаловажным фактором для руководства «Ватанабэ», когда оно будет принимать решение, что же делать с восемнадцатой планетой их корпорации. Иными словами, от того, кто контролировал орбитальную оборону, зависело, какой транспорт пришлет дзайбацу для разрешения конфликта.

Прогулочную яхту с кризисным менеджером на борту, или несколько крейсеров, сопровождающих десантные корабли.

Плохая новость для повстанцев заключалась в том, что сеть защитных спутников контролировали не обычные контрактники, а штатные сотрудники «Ватанабэ» с полными социальными пакетами, что делало бессмысленными любые попытки переманить их на сторону восставших. С ними поговорить-то уже проблема, они живут в своих полностью автономных зданиях и на улицу-то лишний раз стараются не выходить.

Специалистов, которые могли бы перехватить контроль над спутниками, у повстанцев тоже не было. Именно эта проблема и привела их представителей в Консорциум.

У Консорциума такие специалисты были. Будущие повстанцы отчаянно не хотели переплачивать и требовали предоставить им самого дешевого специалиста.

Хорошая новость — этим специалистом оказался я.

По понятным причинам управление орбитальной обороной не было связано с общей планетарной сетью, и для того, чтобы перехватить контроль, мне требовалось добраться до физического терминала. Таких терминалов было три.