Мультик (СИ) - Мусаниф Сергей Сергеевич

Фактически, в падении беспилотника, который даже толком взлететь не успел, не было ничего катастрофического. Мне не нравился сам факт его использования. Еще больше мне не нравилось, что никто даже не подумал спросить моего мнения. На кой черт нанимать для работы профессионала, а потом игнорировать все то, о чем он говорит?

— Ладно, — сказал я. — Раз вы не можете объяснить, зачем вы подняли беспилотник, объясните хотя бы, почему он упал.

— Потерял управление…

— Ты уже третий раз говоришь о том, что он потерял управление, — сказал я. — Как он его потерял?

— Сети нет.

— А на ручное ты переключить не додумался?

— Я не успел.

Я проверил сеть. В смысле, я попытался проверить сеть, но ее не было. Не удается установить подключение, попробуйте повторить попытку позднее.

Многое стало понятным. Этот идиот Тимми собрал беспилотник, ввел в него план полета, а пульт держал просто чтобы руки было чем занять. Или перед Джейми красовался, какой он потрясающий специалист. Или перед Грэмом, черт знает, какие у него предпочтения.

Переключить на ручное — секундное дело, но мамкин оператор все равно не успел. Беспилотник потерял сеть, его дешевый нейромозг (откуда тут взяться дорогому-то?) вырубился, он попытался аварийно сесть, а тут дерево… Ну и дальше вы знаете.

— Часто у вас тут бывают такие сбои? — спросил я.

— Нет, — сказала Джейми. — Обычно уже через тридцать секунд сеть подхватывают дублирующие устройства. Такого, чтобы она совсем вырубилась, я и не помню.

Джейми у нас отвечала за связь. Кем она работала до всего этого, я не знаю. Точнее, мне говорили, но я не слушал. Не люблю забивать голову бесполезной информацией.

— Вызови город, — сказал я. Надо было узнать, что там происходит.

— Так сети же нет… — может быть, до этого она работала дояркой.

— Рация, — сказал я, стараясь держать себя в руках и тщательно фильтруя слова. — У тебя в рюкзаке. Ты взяла ее на случай непредвиденных обстоятельств. Эти обстоятельства настали. Вызови чертов город.

Она ойкнула и убежала в свою палатку. Через тонкую ткань было прекрасно слышно, как она роется в рюкзаке, включает рацию и вызывает свой контакт в городе. Я уже знал, что будет дальше. Она выйдет из палатки с озадаченным выражением лица и скажет. что у нее ничего не получилось.

— Связи нет, — сказала Джейми, вылезая из палатки. — В эфире одни помехи.

— Продолжай вызывать, — сказал я.

Мамкины повстанцы переглядывались между собой. До них еще ни черта не дошло.

— Связь глушат, — сказал я. — Сеть не упала, ее выключили.

Похоже, что они и сейчас не поняли. Ну, кроме Грэма, который мрачнел прямо на глазах.

— Началось, — сказал я.

— Но мы же еще не…

А оно все равно началось. Так бывает.

Какой-то из великих полководцев далекого прошлого говорил, что ни одна его битва не прошла по плану. Что любая до мелочей выверенная и тщательно просчитанная стратегия идет к черту при первом же соприкосновении с реальным противником. Конечно, этот воин седой древности как-то более красиво все формулировал, но смысл-то от этого не меняется.

Начать должны были мы. Наша атака, а точнее, реакция «Ватанабэ» на нее, должна была послужить спусковым крючком для событий в городе. Потому что если мы не добьемся успеха здесь, то им там вообще не имеет смысла что-то начинать.

Но что-то пошло не так.

Кто-то что-то узнал, кто-то где-то спалился, кто-то на чем-то прокололся, и события в городе начались, и значит, вся ситуация скоро пойдет вразнос. Потому что мы даже близко не у цели, мы на расстоянии нашего дневного перехода, и пока мы туда доберемся, в городе уже все решится.

Но, как бы оно там ни решилось, если мы не достигнем цели здесь, то даже их полный успех в скором времени обратится в поражение. Даже хуже, чем просто в поражение. В чертов разгром.

В общем, принять это решение было несложно.

— План Б, — сказал я. — Дальше я пойду один.

Все из-за денег, конечно же. Но не только из-за них.

Они заплатили мне аванс, который я не собирался возвращать ни при каких раскладах, но этого было недостаточно. Мне нужна была вторая половина гонорара, которую в случае успеха должен перевести на мой счет нанятый нами посредник. А деньги мне были необходимы, ибо рельсовая пушка сама себя не смонтирует.

Но было и еще кое-что.

Если я не выполню свое задание, уже завтра на орбите вывесится карательный флот «Ватанабэ», и корпоративные солдатики устроят планете карантин, фильтрацию и развернут полный комплекс репрессивных мер, в результате которых я застряну здесь очень надолго. А если они до меня доберутся, то и навсегда.

Конечно же, эти придурки начали протестовать. Дескать, поздно, уже ничего не получится, надо сворачивать операцию и возвращаться в город. Как будто каратели не по их души прилетят. Как будто они смогут где-то отсидеться и не попасть в списки неблагонадежных. Как будто жизнь на планете после этого останется такой же, как и была, а не станет еще хуже, потому что «Ватанабэ» начнет закручивать гайки.

Да и черт с ними, в принципе. Они мне с самого начала не понравились.

— Вы можете возвращаться в город или оставаться здесь или вообще делать все, что вам взбредет в голову, — сказал я и пошел собирать вещи.

У входа в палатку меня догнал Грэм.

— Я пойду с тобой, — сказал он. — Дело нужно довести до конца.

В принципе, из всей этой компании деревенщин Грэм мне был наименее отвратителен. Ему было за пятьдесят, до начала этой кампании он работал шахтером, а еще раньше где-то служил, и явно не при штабе. Он был хладнокровен, немногословен, никогда не жаловался на трудности, и, что самое важное, никогда не пытался со мной спорить. Было похоже, что он не отстанет от меня во время финального марш-броска, а если и отстанет, то не сильно.

И он единственный из них, кто действительно умел обращаться с оружием и обладал опытом его применения. Не думаю, что он стал бы обузой при переходе, а его помощь во время финального акта операции могла бы пригодиться хотя бы для отвлечения внимания.

Проблема была в другом. Он знал, что я собираюсь сделать. Но я не хотел, чтобы он видел, как я это сделаю.

Чем меньше обо мне знают люди, тем лучше. В наших кругах говорят, как только ты становишься слишком известным, сразу после ты становишься слишком мертвым.

Говорят они это, разумеется, исключительно из-под анонимных аккаунтов.

Я покачал головой.

— Нет. Я все сделаю один.

— Я не сомневаюсь в твоих способностях, но до цели двадцать с лишним километров, — сказал он. — А ты не слишком хорош в джунглях. Я просто не хочу, чтобы ты запорол все дело из-за того, что вывихнешь себе ногу или позволишь какой-нибудь ядовитой твари себя укусить.

И это, пожалуй, была самая длинная речь, которую я от него слышал.

— Я пойду один, — повторил я. — А ты иди с ними. Эти придурки без твоей помощи и до точки эвакуации не доберутся.

— Уверен?

— На все сто.

Пока Джейми пыталась установить связь, а Чарли отдавал свои уже ни на что не способные повлиять распоряжения, я подхватил свой рюкзак, повесил на плечо штурмовую винтовку, снял бейсболку и натянул на голову капюшон, активировав маскировочный режим куртки.

Прогулка по джунглям в компании молодых революционеров закончилась. Начиналась работа для настоящего профессионала. Я коротко попрощался с придурками, пожал руку Грэму, в глазах которого читалось сомнение в моем плане Б, и пошел прочь. Два раза чуть не упал, один раз — споткнувшись о чертов корень какой-то очередной чертовой пальмы, другой — когда нога поехала на скользкой после вчерашнего дождя земле.

Я не сомневался, что они это видели, по крайней мере, первый раз, но все равно не оглядывался. Пусть думают, что я сошел с ума и у меня ничего не получится. Пусть думают, что хотят.

Лишь отойдя от нашего лагеря на достаточное расстояние и убедившись, что они уже не могут за мною наблюдать, как бы им этого не хотелось, и что никто не потащился за мной следом, я переключил профиль.