Четвёртый капитан: Братские узы - BlackAvalon

Надо было видеть его глаза и лицо, когда я стал его губкой обтирать. Растерянное замешательство сменилось самым настоящим зависом. Я даже занервничал и поспешил его вернуть в грешную реальность. Но вот сама идея была здравой. Так что ни разу не жалею, что сыграл в доброго самаритянина. Да и не привыкать… После того, как дед лежачим был.

И тихое спасибо я слышал.

Нет, я таки правильно всё сделал!

Вернув кастрюлю на место, я подумал только об одном. Конец двадцать второго века, космос, бластеры, космический корабль… и кастрюля. Вот зачем?!

* * *

Микки Стоуну, моему невезучему пра-правнуку, не в пилоты надо было идти, а в механики в худшем случае. Руки у него из нужного места росли. Но романтика же! Одно дело быть пилотом космического корабля, а другое торчать в машинном отсеке с отвёрткой в руках. Первых девушки больше любят. Вот и попёрся мой балбес в лётное, а ведь мог даже не механиком стать, а кем поважнее в технике.

Того, что во мне осталось от него, хватило, к примеру, написать и внедрить в искин корабля ма-а-аленькую программку, отслеживающую расположение живых объектов и докладывающую мне об этом при приближении к пульту.

«Объект Три у пульта управления. Повторяю, объект Три у пульта управления».

Механический голос, разбудивший меня, разразился противным скрипом, будто по стеклу ногтем, — меня аж подбросило на койке. Ненавижу этот звук! Прошипев под нос ругательство, привычно запустил эхо по кораблю, отыскивая других живых на корабле. Ах ты, зараза шестирукая… И каюту сам открыл, и сам до рубки добрался, и ручонки шаловливые к пульту потянул?

Очухался!

Радостно оскалившись, выскользнул из каюты. Самое смешное, этот паразит поставил блок на мою дверь… хорошо, что я раньше с панелью поработал. Если ставить блокировку снаружи, она действует ровно три минуты, а потом автоматически снимается, а панель продолжает показывать блокировку. Вот почему тот так нагло и спокойно действует. Убежден, что я заперт и никуда не денусь, и помешать ему не смогу. Думает, что сейчас по связи свяжется с друзьями и развернет корабль. Ню-ню!

— …Норн! — я замедлился у рубки, услышав обрывок фразы.

— Не волнуйся. Он заперт, — звучит в ответ голос моего Паучка. — Я разверну корабль, скоро встретимся…

Он осёкся, и я стремительно разорвал разделяющую нас дистанцию. Тот рванулся в сторону из кресла пилота, уловив движение за спиной. В рубке было ни зги не видно, только звёзды в иллюминаторе и ярко горящие кнопки на панели управления. Но мне свет и не нужен был. Моему визави тоже… Так что спустя какие-то мгновения в темноте рубки сцепились две тени.

— Норн! Что происходит?!

Что-что… боремся мы!

А сильный, зараза… ведь одни же кости и углы!

И ловкий… ах ты! Болевой захват?! Щас!! Разбежался!

— НОРН!! Не молчи!

— Тьфу! Да заткнись ты! — рыкнул я с досадой, выворачиваясь из захвата и в свой черед пытаясь переломить ход борьбы в свою пользу.

Армия чем хороша? Боевку там дают. Хреново, но дают. Лично мне не хватило, хоть и зацепило. И после на гражданке уже сам, по своему почину, пошел в клуб по интересам… Получив под ребра и в зубы, я психанул и ударил по шестирукому эхом. Тот дрогнул, на миг потерявшись, и этой заминки мне хватило, чтобы уложить его мордой в пол, заломив руки ему за спиной.

— Вот так, детка… берега потерял? — довольно сплюнул я, ремнём ловко и привычно, связывая его.

— Норн! — этот его дружок заткнется или нет?!

Мне хватило с полминуты, чтобы закончить вязать свою добычу.

— Это было глупо, малыш. Хотя, признаться, ты меня почти провёл… почти, ведь ты решил, что я такой наивный? — с насмешкой поинтересовался я у тяжело дышащего лирианца, придерживая его башку за светлые пепельно-седые волосы. — Вот только я нарочно оставил тебе лазейку… и ты так глупо на неё повёлся.

На той стороне связи слышали мои слова и сделали правильные выводы.

— Ты! Только тронь его! — голос Кима раздражал непомерно.

Я прикинул про себя, насколько близко они могут быть… а черт его знает, но уйти я успею. А пока… почему бы и не «тронуть»?

— А это мысль, — согласился я с Кимом. — Помнишь, что я тебе говорил? А, Третий? Не провоцируй меня… а теперь извиняй!

Давно хотел проверить одну вещь, и не воспользоваться сейчас положением было грешно. Соответствуют ли боевые точки человека для тела лирианца? Да, с некоторой поправкой… но всё же? Не откладывая дело, резко «уколол» район седьмого позвонка, одновременно нажимая на район почек. Болезненный слабый вскрик разорвал темноту и тут же оборвался.

— Слушай, давай договоримся! — тут же гневно отреагировали по связи.

— Сволочь!

Два голоса прозвучали почти одновременно.

— В вашей компании голос разума принадлежит Первому? — хмыкнул я, перемещая руки. — Но всё же ты достаточно привычен к боли… а если так?

Лирианец выгнулся от острой боли и на сей раз крик был правильным. Громким.

— Закрой рот! — резко велел я. — Хочешь девчонку разбудить? Или мне её сюда притащить?! — я добавил угрозы, приложив его головой о пол, и Третий прикусил язык.

А я продолжил сравнительный анализ анатомии двух рас… Ну что сказать? Болевые точки соответствовали друг другу идеально… совпадение по всем параметрам. Корчился от боли и скрипел зубами, давя крики, именно там, где человек бы так же орал. Может, и этот бы кричал, да угроза с Мирой действовала. А уж голоса друзей закрывали рот получше кляпа.

— Какая беда, что они слышат? — проговорил я, не обращая внимания на фон ругательств и уговоров со стороны приёмника. — Без них, можно было бы позволить себе слабость?

Я перевернул его на спину и сжал его подбородок, заставляя смотреть на себя.

— Что я тебе говорил? Я не стану тебя пытать и издеваться…

— Лжец! — выкрикнул Ким, но я лишь зло усмехнулся, смотря на пленника.

— … если ты не станешь меня злить. Провоцировать. И что делать? Говори!

Я надавил на него, мысленно посылая тёмную волну, и его лицо исказилось, а потом он попытался ответить… так же. Я резко ударил его по лицу. Громкий удар вышел, но ментальный удар лирианца оборвался тут же.

— Мне повторить?! Память коротка?! На каких условиях я не стану тебя трогать?! Ну?!

— Не пытаться бежать, — хрипло, разбитыми губами проговорил лирианец.

— Дальше!

— Не пытаться… связываться с друзьями.

— Верно. Молодец. И?!

— Подчиняться.

— Вот именно, — почти ласково сказал я, похлопав его по щеке. — А теперь… сколько пунктов ты нарушил?

Молчит.

— Все, — ласково подсказал я. — И как же