Очень Большой Лес. Том 2 - Василий Головачёв

– Не сейчас, – мотнул головой Максим, наблюдая за маневрами «ворон».

Стая птиц остановилась в воздухе, пульсируя как живое существо. Границу скал она не пересекла, зависла в стороне на высоте полукилометра.

– Макс! – заныл Костя. – Летим к городу! Интересно же посмотреть на жильё Амазонок!

– Смотри отсюда, – посоветовал Редошкин.

– Что я отсюда увижу? Если в мемориале все здания похожи на фигуры женщин, то их дома вовсе не являются статуями. Прямо грибы какие-то с виду!

Максим тоже обратил внимание на форму скал, имеющих в большинстве случаев грибообразную геометрию. Основной массив «грибов» не превышал высоты трёхсот метров, но были и здания вдвое выше, располагавшиеся на окраинах города как часовые у границ охраняемой территории.

В душе майора родилось желание посетить одного из таких «часовых», но птицы, терпеливо дожидавшиеся землян, двинулись в обход города, и пилот вынужден был догонять стаю.

– Эх, ёлы-палы! – огорчился Костя. – Ну почему я не генерал? Дал бы команду – и всё. Столько интересного пропускаем!

– Мы сюда ещё вернёмся, – успокоила ботаника Вероника.

Однако на этом сюрпризы, хранимые Бесконечным Лесом, не закончились.

Ещё через полчаса взорам пассажиров зэковоза предстала низина среди лесного океана в форме четырёхлучевой звезды, свободная от зарослей, на территории которой высились отсверкивающие кристалликами слюды конусы неизвестной природы.

Но издали невозможно было разглядеть их детали и понять, что это такое.

Редошкин поначалу предположил, что это грязевые вулканы, усеявшие активную геологическую зону, как на российской Камчатке. Тем более что над некоторыми конусами в небо вились голубоватые дымки. Однако, приблизившись, гости увидели, что конусы – это громадные, высотой в полсотни метров и выше, муравьиные кучи.

– Батюшки святы! – пробормотал Редошкин. – Муравьиный город!

– Отпад! – поддержал его Костя, возбуждённо ёрзая на сиденье, так ему хотелось броситься вниз и пощупать изделия жителей Бесконечного Леса.

Зэковоз подлетел ближе, застыл над окраиной муравьиного поселения, хотя стая «ворон» опять не стала пересекать его границы и зависла поодаль, продолжая пульсировать как дымное сердце.

Максим мимолётно удивился, не представляя себе, как огромная стая сохраняет форму ракеты, притом что каждая «деталька» этой ракеты является живой птицей и должна точно держать своё место, подчиняясь одновременно командам коллективного компьютера стаи.

Показались муравьи.

Они были больше похожи на крупных земных многоножек – до пятнадцати сантиметров в длину, но в отличие от чистильщиков Большого Леса сверкали металлом, а их конусовидные дома оказались сложенными из драгоценных камней пополам с переплетениями корешков и лиан. Во всяком случае, узлы в этих переплетениях занимали сверкающие разноцветными отблесками многогранные камешки, действительно похожие на алмазы или, по крайней мере, на кристаллы хрусталя.

– Алмазы?! – взвился Костя. – Жесть! Макс, садимся! Надо посмотреть, вдруг это и в самом деле бриллианты!

– Успокойся, охотник за бриллиантами, – попытался урезонить ботаника Редошкин. – Алмазам здесь неоткуда взяться.

– Это ещё почему?

– Потому что добывать их муравьи не в состоянии.

– Значит, их добывали Амазонки. Может, тут полно алмазных россыпей. Мы не на Земле, Жора, где, кстати, тоже имеются алмазные россыпи. В других вселенных может быть всё, что угодно. Макс, немедленно сажай нашу «ракетку», я выскочу и отколупну пару камешков для исследования.

– И не боишься? – удивилась Вероника. – Если такой муравей цапнет – весь палец отхватит!

– Не цапнет, я быстро.

– Нет! – отрезал Максим. – Отколупнуть камешек – значит повредить строение, муравьям это не понравится. А нам ещё, возможно, придётся устанавливать с ними контакт.

– У-у-у! – взвыл молодой человек, вскакивая и тряся кулаками. – Ненавижу! Трусы! Я сам всё сделаю!

– Свяжу! – коротко пригрозил Редошкин.

Костя обмяк, рухнул на сиденье с таким разочарованием, что Вероника расхохоталась.

– Знаешь, на кого ты похож?

– На кого? – оскалился ботаник.

– На пьяного мыша из анекдота, который предложил друзьям набить морду коту.

Редошкин издал смешок:

– Это точно!

– Сами вы…

– Отставить перепалку! – приказал Максим, заметив движение стаи. – Летим дальше.

Стая набрала скорость больше прежней, и уже через четверть часа впереди сверкнула синяя гладь водоёма.

– Ура, море! – ожил быстро забывавший обиды Костя.

Однако это было не море.

Стая псевдоворон вдруг раскрылась цветком лотоса, выворачиваясь наизнанку, как бы расступилась в стороны, и люди в ракете кенгурокузнечиков увидели круглое озеро небольшого диаметра и селение на берегу, состоящее из десятка строений знакомого облика.

Кроме домиков вполне земного типа, похожих сразу и на большие жёлто-зелёные армейские палатки, и на бунгало для отдыхающих на морском берегу, чуть дальше высились выращенные из стеблей лиан и бамбука (с виду) три строения побольше, причём одно было с трубой, из которой сочился сизый дымок.

– Мама родная! – вырвалось у Редошкина. – Не может быть! Баня?!

– Лагерь! – завопил Костя. – Я понял! Лес вырастил нам жильё, как на Земле! Там личные апартаменты на десять человек, а ближе к опушке леса баня, дальше кухня, наверно, и склад!

Вероника и лейтенант посмотрели на Максима.

Майор откашлялся:

– Этого следовало ожидать.

– Не понял! – Редошкин покосился на экран. – Ты о чём?

– Это настоящая замануха. Беслес предлагает нам комфортные условия проживания, если мы уконтропупим лес Большой. Что непонятно? Как у нас любят говорить в блокбастерах: ничего личного, только бизнес.

– Какой же тут бизнес? Местные парни ищут киллеров, чтобы полюбовно решить вопрос своего гегемонства.

– Это меня и беспокоит.

– Да что вы всё о плохом! – возмутился Костя. – Везде видите предательство! Лес просто хочет…

– …абсолютной власти, – иронически закончил Редошкин. – Если так обстоят дела, зачем нам лететь к морю?

– Искупаться, – с вызовом проговорил ботаник.

– Вот что мы сделаем. – Максим нашёл решение: – Обследуем лагерь, чтобы наниматели увидели нашу заинтересованность, и рванём назад.

– По мне, так и вовсе не следует останавливаться, – сказал Редошкин.

– Нет уж, – сердито бросил Костя, – решили остановиться, значит, остановимся. Посмотрим, что соорудил наш Бесконечный приятель. Если лагерь построен со всеми удобствами, почему бы здесь не пожить какое-то время.

– А если эти птички возьмут и зазомбируют нас? Так и будем всю оставшуюся жизнь у них на побегушках? Или того хуже – выполнять роль чистильщиков от разного рода попаданцев.

– Ничего не будем, никто зомбировать нас не собирается, раз пригласили сюда, как хороший хозяин гостей.

– Ты уверен? А «вороны», между прочим, обладают не меньшей ментальной силой, чем шмели. Вот и сейчас я их чую, хотя мы сидим в зэковозе под защитой его корпуса.

Костя встопорщил брови, прислушиваясь к своим ощущениям.

– Лично я ничего не чувствую.

– Потому что глухонемой к тонким полям.

– То-то ты сильно чувствительный, – фыркнул ботаник.

Максим, также ощущавший внешнее психополевое напряжение, от затеи всё же решил не отказываться:

– Садимся, смотрим. По лагерю не разбредаться, идём плотной группой. Пять минут на обзор,