Четвёртый капитан: Братские узы - BlackAvalon

он терпеть не мог, как и все медпроцедуры. Но стоило признать, после парочки уколов, и применения ингалятора он враз почувствовал себя лучше. По крайней мере он смог после глубоко вдохнуть аромат свежезаваренного кофе и не задохнуться от кашля.

Если бы док остановился только на его лёгких!

— Как давно вы используете только пищевой синтезатор?

— Больше года, — абсолютно честно, без всякой задней мысли, ответил Ким.

В печке поджаривались размороженные сосиски. Игорь мрачно проследил, как он вытащил из микроволновки контейнер с ароматными мясными, жирными сосисками, и молниеносно перехватил оный из его рук.

— Эй!

Контейнер был без сомнений поставлен перед недовольным Всеволодом, что удивленно поднял бровь, скептически оценивая предложенное.

— Ничего жирного и тяжелого, — категорично сказал Игорь.

— Что?! — он здесь суток не пробыл, а уже командует?! На его корвете?!

Ким был возмущён до глубин души.

— Хотите обрадовать своим визитом гальюн? — ровно, без видимой насмешки, но всё равно издевательски, спросил доктор. — Вам необходима неделя щадящего питания, чтобы желудок перестроился на нормальную еду.

— Ким, он прав.

Вот же… Ким с досадой сел за стол.

— Что, уже спелись?! — сердито спросил он.

— Нет, он гражданский.

— Нет, я врач.

Ким мрачно и с тоской проследил, как Всеволод без сомнений приговорил первую сосиску.

— Ну, и что мне по-вашему жрать?!

Доктор закатал рукава и попросил обождать пять минут. Но вышло через десять… когда перед капитаном опустилась тарелка с золотым бульоном, и двумя половинками вареного яйца. Поверх бульона плавала мелко покрошенная зелень, и рядом был положен сухой тост хлеба.

— Приятного аппетита. На завтрак приготовить манную кашу?

Всеволод закашлялся, впервые усмехнувшись вполне по-человечески.

Это точно был заговор…

Глава 5: Доброта пирата

… Кто сказал, что будет легко?

М-да… три часа, а уже отличился. Нет, с одной стороны я был прав. Мои игрушки сразу должны понять, что я не тот человек, который что-то скажет, а потом пойдет на попятный. Или спустит на тормозах какую выходку. Или что мне не хватит решимости преподать урок.

Но в первый же вечер одного пытать, а вторую довести до истерики? Взгрустнулось…

Ладно, дети часто ревут и получают на орехи. Переживёт.

А вот этот…

Я мрачно постоял в коридоре, ткнулся лбом в стену… нет, я не раскаивался. Просто надо было придумать другое наказание. Жёстко и даже больно, но не опускаясь до пыток. Уж я-то знаю, насколько это препаршиво, когда тебя подвергают принудительному кормлению. Не смертельно, но кажется, что сейчас сдохнешь. А этот сколько не жрал нормально и я в него бадью влил…

Твою мать! Сдохнет же!

Я заколебался. Может, пристрелить да и все?! Внутренняя жаба не даст. Я на него, сс-сволоту сколько сил уже потратил!

С чувством заложив с три этажа, развернулся и рванул обратно.

Вовремя!

Стоило ворваться в каюту, и мне одного взгляда хватило. Этого… герр-рроя… скрутило вусмерть. Пять секунд чтобы отцепить чертов наручник с его ноги, подхватить на руки и потащить в санузел корабля. Втащил, поставил на ноги, и держа за талию, нагнул его упрямую седую башку над раковиной… говорить ничего не пришлось. Его вывернуло той мутью, что я его напоил. Мучительно и долго. В край раковины судорожно вцепились тонкие изможденные пальцы. Ему было настолько худо, что я так и стоял, придерживая его и отводя седые лохмы от лица.

Когда его перестало выворачивать, я усадил его на дружка-гальюн. Самого трясёт, сил нет мяукнуть, а туда же… рыпаться, из рук выворачиваться. Зараза гордая… но что почти восхищало — не сломанный!

— Так, герой, успокойся! — я наклонился над ним, придерживая за плечи. — Знаю, хреново. Знаю, перегнул палку. Но и ты хорош! Хватит, я не намерен над тобой издеваться.

— Сволочь… — выдохнули серые тонкие губы.

— Сволочь, — согласился я. — Полегчало?

Фиалковые глазищи зыркнули на меня сквозь серые лохмы.

— Выйди. Пожалуйста.

Что ему стоило это сказать?

— Без дури, — предупредил я.

Ладно, чёрт с ним.

— Даю пять минут, — смилостивился я.

Выйдя из санузла, прислонился к стене плечом, мысленно засекая время. Ничего он не мог себе сделать за это время. Да и не из того он теста, чтобы руки на себя накладывать. Мысленно прокрутил обстановку святого места. Бритвы и то нет. Самое опасное, то на чем сидят. Так себе шуточка… только америкос опускается до таких гадостей. Не зверь же я.

Через пять минут деликатно постучал.

— Ты там жив? — ровно поинтересовался.

Дал ему еще пару минут и хлопнул ладонью по сенсорной панели, открывая дверь. Порадовало, что ума хватило её не блокировать. А ведь с той стороны он мог это сделать. А дальше что? Сидел бы вечность?

Я молча посмотрел на ксеноса, что держась за раковину руками, упрямо пытался стоять прямо. И как у него только получается при этом выглядеть так гордо? Качнув головой, хмыкнул, и подошел ближе. Открыл кран с водой, проверил температуру.

— Давай, суй руки, — дружелюбно сказал я, и на молчаливый недоверчивый вопрос в чужих глазах пояснил: — Руки твои перевязать надо. Отдирать по сухому больно, а отмокнут, так легче снять. Давай.

Норн моргнул, бросив взгляд на открытый кран и струю тёплой воды. Боли он не боялся, но… и всё одно едва не вздрогнул, когда человек вновь притянул его к себе, крепко обхватив одной рукой за талию. А потом взял одну из ладоней и подставил его запястье под теплую воду. Тёплая вода до невыносимости мягко ласково омывала кожу, просачивалась сквозь бинты, даря негу… он не стал сопротивляться, когда пират поочередно повторил процедуру с остальными руками.

— До каюты добредёшь… а кого я спрашиваю?! — пират с досадой хмыкнул, и вновь подхватил его на руки.

Норн внутренне оторопел. Это было настолько странно и дико, что он не знал, что и думать.

Пират уверенно дошагал до каюты, сгрузил его на койку, набросил на него одеяло, и взялся за браслет наручников.

— Не надо, — проговорил Норн. — Ты можешь просто запереть меня здесь.

К горлу подкатил комок. Только не опять!

— Знаю я вас, светлых, — едко сказал пират, сев на койку, но наручники не убрал. — Вновь глупость задумал?

Норн молча смотрел на наручники. Какой смысл в словах?

— Вот что… — тяжело проговорил мужчина напротив. — Давай-ка с тобой договоримся, ты же не дурак. Я может и пират, но не последняя скотина. Унижать тебя и пытать я не намерен. Только, если ты меня вынудишь. Не станешь злить, провоцировать, пытаться меня подставить, связаться с кем-либо, пробовать сбежать с девчонкой… язык не станешь распускать про