Седьмой - Сергей Лукьяненко

class="p1">— Ананке с Праксидике в честь кого назвали? — спросил с улыбкой Сашка.

— Богини судьбы и возмездия.

— Садись, пять.

Красные с оранжевыми опять заржали. Но Сашка вдруг обернулся, окинул их внимательным взглядом, и пилоты замолчали.

— Ну и ещё сутки после разворота, и проходим встречным курсом мимо Гималии, Юпитер-6. Проносимся, две минуты активного контакта, перицентр вообще доли секунды — и полтора суток до Каллисто. Если кому-то интересно, то Гималия была нимфой, которую поимел Юпитер.

— Вот такой он любвеобильный, — встрял Луиджи, черный-один. — Почти как я. Ответь-ка, Святослав — нафига весь этот трип?

— Прогуляться по внешним спутникам, помочь умникам. Полетать в чистых зонах. Отдохнуть.

— Я лучше на койке отдохну! Неделю хавать из соска и под себя ходить? — Луиджи возмущенно повернулся к ребятам из третьего крыла. Но те о чём-то перешептывались и его не поддержали.

— Ребята, это не приказ, — сказал я. — Это предложение. Прогуляться по системе.

— Давай, колись, — негромко велела Катя, второй пилот «шершня». — Распоряжение ангелов?

Наступила полная тишина, все уставились на меня.

— Народ, не спрашивайте, — сказал я. — Тогда мне врать не придётся. Прогулка по системе. С полным боекомплектом, конечно.

— Насколько полным? — уточнила Катя.

— Ракеты с термоядерными боеголовками захватим.

— Может побольше кинетики? — спросил Сашка с любопытством.

— Кинетику тоже, но термояд обязательно. На каждом борту.

Пилоты хмурились, явно прикидывая, что мы собираемся делать с термоядерными зарядами у внешних спутников.

Потом Катя сказала:

— Ага… Какие головки наведения?

Есть такие вопросы, ответы на которых объясняют всё.

— Оптико-телевизионные, — сказал я.

Если бы я сказал «радиолокационные» или «тепловые», было бы понятно, нам придется сражаться против маневренных кораблей. «Лазерные» говорили бы о крупных целях, вроде падших высших чинов, где важно попасть в какую-то конкретную точку. «Корреляционные» — если бы речь шла о внутренних спутниках, которые хорошо картографированы.

А так — речь однозначно шла о крупных объектах, в которые надо просто попасть.

— Я в деле, — сказала Катя. И глянула назад.

Ей было семнадцать, она была красивая и жёсткая. Если бы не летала вторым на «шершне», могла бы и сама поспорить за командование крылом. Ну уж первым в эскадрильи точно была бы.

— Так бы сразу и сказал, — пробормотал Луиджи. — И лучше вчера, я бы на ужин стейк не брал, а на завтрак сосиски…

— Сходи, попроси докторов клизмочку поставить, — посоветовал Джон, красный-два. — У них после Вонга много новых идей накопилось.

Вонг захохотал, он парень весёлый и к своим приключениям относится с юмором.

Луиджи показал Джону средний палец.

Первый-красный ответил фигой.

Луиджи выдал что-то на чистом итальянском, который я не знал, но уловил слова «куло», «мерда» и интернациональное «кретино».

Начался обычный после окончания брифинга обмен любезностями. Пилоты «ос» и красные с оранжевыми принялись высказываться в адрес друг друга. Не потому, что мы тут все грубые и невоспитанные, и даже не из-за дитячества, которое затянулось.

Просто перед боем, особенно когда предстоит что-то непонятное, нервы у всех шалят. И тут поругаться, пообзывать друг друга, самое правильное. Для этого все и учат редкие языки.

Сашка подошёл ко мне, наклонил голову, спросил на ухо:

— Чья идея с полётом?

— Моя! — сказал я таким тоном, что он явно всё понял.

— Основания-то есть?

— Ага.

Сашка кивнул и похлопал меня по плечу.

— Ты извини, что меня назначили, — снова сказал я.

— Если я всё правильно понял, тебя не назначили, а выбрали, — одними губами сказал Сашка. — Ладно. Посмотрим, что и как. Полетаем-постреляем…

Он вдруг улыбнулся и произнёс в полный голос:

— Знаешь, мне понравилась идея! Полетать просто так, для умников. На спутники посмотреть, пробы грунта взять. Ещё бы выйти, прогуляться, флажок воткнуть. Как в старой книжке, да?

— Жаль, что не получится, — ответил я.

Сашка кивнул и пошёл к выходу. Я двинулся за ним.

И в коридоре наткнулся на Анну. Она была не в форме, а в платье, синеньком с белым, чуть ниже колена, кроссовках и белых гольфах. Девчонки редко носили платья, ну в первую очередь потому, что даже утяжеленные подолы при ходьбе легко взлетают вверх, но это не запрещено и всегда красиво. Я даже прибалдел от такого зрелища, видать гормоны начали расти.

— Привет… — сказал я. — Какая ты сегодня!

Она молча взяла меня за отворот кителя и потащила за собой. Выглядело это смешно, если совсем недавно мы были одного роста, то сейчас я стал выше на полголовы. К тому же от быстрой ходьбы платье у неё за спиной взлетело до пояса.

Но мне было не до смеха.

Анна оттащила меня за угол. Я успел заметить, как следом за мной выходили черные с красными, азартно обзывая друг друга, и, конечно же, они нас заметили и расплылись в ухмылках.

Ну всё, теперь у них до вечера будет другая тема для шуточек.

— Почему я не на брифинге? — требовательно спросила Анна.

— Потому что не летишь.

— Кто подбирал команду?

Врать смысла не имело.

— Я.

— Слава, я что, плохой пилот? Тушка у меня есть, проверь!

— Я знаю.

— Так что тогда?

Если бы только я мог сказать: «я за тебя боюсь, не хочу, чтобы ты рисковала!»

Но это было бы глупостью и не правдой.

«Ты попал», — грустно сказал Боря. «Ну давай, оправдывайся, не стой как болван на зарядке!»

— Твоя эскадрилья не слётана!

— Твоя тоже! У тебя в группе солянка из первого, второго и третьего крыла! Ты что несешь?

У неё даже глаза стали мокрые. Есть девчонки, которые специально готовы слёзку подпустить, чтобы своего добиться, но Анна такого никогда себе не позволяла.

— Анна…

— Что, хочешь со своей серафимой повидаться? — она ухитрилась произнести это так, словно «серафим» было именем. У нас в третьем крыле есть пилот Серафима, над ней кто-то подшучивает, а кто-то, наоборот, считает удачей с ней летать…

— Да что ты несёшь! — возмутился я. — Какая такая «моя серафима»? Ты про…

— Я про девчонку, которую ты с Юпитера вывез! Про ангела!

— Откуда ты знаешь? — шепотом спросил я.

— Все знают, болтают тихонько!

Ну вот.

Трое могут хранить секрет, если двое из них мертвы.

—