Корпорация любит нас - Андрей Валерьевич Скоробогатов

казалась совершенно незнакомой. Голова была коротко пострижена. Рассмотрев одежду и клейма на мебели, он сделал вывод, что находится в каком-то исправительном учреждении Корпорации. Или в психбольнице, что ещё хуже. Молот попытался вспомнить что-то определённое, но понял, что в упор не помнит, как он тут оказался. Постучал в закрытую дверь. Безрезультатно. Сел, массируя виски и пытаясь вспомнить последний момент своей жизни.

Коммуна. Пьянка с друзьями. Пробуждение в пустой квартире — Молоту неожиданно вспомнилось, что ощущения тогда удивительно напоминали нынешние. Изгнание. Лес. Странное путешествие во сне с двумя индуистками. Поездка в фургоне. Дальше нить событий обрывалась — никаких воспоминаний о месте, где он находится, не было.

Под высоким потолком Молот заметил узкое зарешётчанное окошко, выходящее на улицу. На той же высоте над дверью было окно вентиляции, ещё меньше, и тоже с решёткой. Константин попытался пододвинуть кровать, чтобы встать на неё и дотянуться до вентиляции — но кровать оказалась привинчена к полу шурупами. Сбить шурупы не получилось — подручных средств в пустой камере не было.

Умылся, напился воды из умывальника. Сильно хотелось есть. Снова забарабанил в дверь и крикнул:

— Эй, вы там! Откройте! Что, повымирали все?

Попробовал выбить дверь — безрезультатно, засов снаружи, похоже, был мощным. Интуиция подсказывала ему, что что-то происходит не так. Раз он находится в заключении, на его крики должны были хоть как-то отреагировать — если только его не оставили тут специально. Но это вряд ли, есть более простые способы казни. Прислушался — снаружи было тихо. Создавалось впечатление, что в здании никого, кроме него, нет, и перспектива умереть от голода в наглухо закрытой камере отнюдь не радовала.

Минуты тянулись вечностью, и Константин прилёг обратно на койку. Попытался снова уснуть, но живот крутило нещадно. Время суток из окна было сложно определить, но по ощущениям, что с момента последней кормёжки прошло гораздо больше двенадцати часов.

Через полчаса ничего не изменилось. В сложные моменты жизни Константин спрашивал себя, что бы сделал отец на его месте. Наверное, просто выжидал бы, подумалось металлисту, и он решил не отчаиваться. Сел на койку и стал напевать позднюю «Сепультуру» на ломаном португальском, как вдруг услышал шум на улице.

Спустя пару минут послышался лязг открываемого засова. Константин подошёл к двери и тут же отшатнулся в сторону. В дверном проёме стоял худой небритый мужчина в белом одеянии, с тонкой косичкой за ухом. В грудь металлисту был направлен арбалет.

— Назовись, — голос был уверенным и спокойным.

Редкий случай, когда трэшер без разговоров был готов назвать своё имя.

— Константин Молот… из Юго-западного района Верх-Исетска. Родом из Первоуральска.

— Нашёлся, невежда, — сказал индуист, коротко улыбнулся и опустил оружие. — Пошли, мы искали тебя.

— Кто — «мы»? — спросил Константин, выходя из комнаты.

— Кшатрии[1] личной сотни Учителя. Меня зовут Вадим.

Они пошли по коридорам. У входа в отделение с кабинками лежали два мёртвых бойца Корпорации с арбалетными болтами в головах. Константин поморщился — ему приходилось встречаться со смертью и раньше, а пару раз приходилось и убивать самому, но приятным он такие встречи никогда не находил.

Постепенно воспоминания стали возвращаться, а после того, как Молот увидел открытую дверь собственной камеры, его прошиб холодный пот. Фабрика. Альфа-батареи. Зомби-инженеры. Препарат.

— Сколько сейчас времени? — сказал Константин и заметил, что дикция всё ещё неважная.

— Два часа дня, невежда.

Получается, из-за ударной дозы препарата он проспал больше шестнадцати часов.

— Вы что, их всех прикончили?

— Псов Корпорации мы не щадили, — кивнул Вадим. — Заключённых отпустили. Сначала нашей целью был не ты, а склады альфа-батарей. Потом Учитель приказал нам вернуться, чтобы разыскали и тебя. Среди сбежавших заключённых не обнаружили. Тебя держали отдельно, иначе бы мы сразу нашли тебя ночью.

Учитель… Он уже слышал о каком-то загадочном учителе со слов тех молодых индуисток Яны и Лены. Если это одна и та же личность, то похоже, это какая-то «большая шишка» в иерархии индуистского подполья. Константин пока ещё не решил, нравится ли ему столь странный интерес к собственной персоне со стороны этого Учителя, но за освобождение сектантам металлист был благодарен.

Картина, открывавшаяся с крыльца здания, показалась жуткой даже для человека, воспитанного на брутальной музыке. У выхода из корпуса лежали в лужах крови два обезглавленных трупа, в одном из них Молот узнал солдата-санитара. У административного корпуса и двух цехов лежали тела бойцов Корпорации — кто с простреленной головой, кто зарубленный холодным оружием. На вышке, у лазерной пушки, висел перевалившийся через перила погибший часовой. Захотелось курить, чтобы успокоиться.

— Есть табак? — спросил Константин.

Индуист молча вытащил из кармана коробочку с самокрутками и спички.

— Кури, невежда.

— Блин, но как вы их одолели? — удивился Константин, закуривая и отворачиваясь от трупов.

— Мы подошли тихо, застали их врасплох. Многие даже не проснулись. К тому же, простой численный перевес, невежда, — спокойно ответил индуист. — Фабрику охраняли всего сорок солдат и офицеров. Нас же сюда пришло две сотни — личная сотня Учителя и Ирбитская сотня. Атман покинул бренную оболочку всего у пятнадцати бойцов.

— Вы не боитесь за свою… как ей там, карму?

Вадим усмехнулся:

— Это война.

Металлист присвистнул от удивления. Это уже попахивало не бандитским отрядом, а небольшой повстанческой армией. Он осмотрелся, пытаясь заново сориентироваться по сторонам света.

— Я до сих пор не в курсе, где эта фабрика.

— Белоярская провинция, заброшенное село Боярка. Полсотни километров от границы Внешнего города. В семи километрах туда — посёлок Белоярский, центр провинции, — показал кшатрий, ненадолго остановившись, и усмехнулся. — Там всего две тысячи невежд. Вон там, — индуист показал куда-то на север, — город Заречный и Белоярская Атомная Станция, тоже заброшенные.

— Её же остановили чуть ли не во время Катаклизма?

Вадим кивнул, на миг загадочно улыбнувшись. Он не производил впечатления религиозного фанатика, в отличие от тех лесных девушек, разве что мрачноватое, какое-то отстранённое хладнокровие казалось странным. Боевик, профессиональный убийца, подумалось Константину. Они тем временем миновали покосившиеся металлические ворота фабрики и подошли к напарнику индуиста — коренастому монголоиду с нешироким мачете. Рядом с ним стоял электроцикл с коляской, пересобранный из ирбитского «Урала» — машина редкая и дорогая. На коляске был установлен крупнокалиберный индуктивник. Интересно, с каких это пор индуисты используют современное оружие, подумалось трэшеру.

— Слава Творцу, — поприветствовал парень с мачете. — Это