Седьмой - Сергей Лукьяненко

Она подняла руку и на меня плеснуло благодатью. Слабо, но узнаваемо.

— Больше не могу, человек. Я устала.

— Ангелы не устают, — сказал я. — Кто ты?

— Я ангел, имя моё Иоэль…

— Да, щаз, — пробормотал я. — Вот так и поверил. Как моё имя?

Она молчала.

— Ангелы знают все имена. Как моё имя, сколько мне лет?

— Пятнадцать? — предположила девушка.

— Не попала. Двадцать настоящих, двенадцать тушке. Я седьмой клон. Зовут Святослав. Кто ты такая?

— Иоэль!

— Иоэль — один из величайших серафимов в христианской мифологии! — закричал я. — Ангел — это духовное существо, у него нет тела! Ангел… ангел это просто функция! Задание!

Из меня будто выперло разом всё, что сидело во мне, да, наверное, и в большинстве пилотов, сидело тихо и смирно на воскресных проповедях и праздничных богослужениях. Трудно летать в космосе в раскаленной металлической скорлупе, сидя спиной к реактору, стреляя ракетами и реактивными снарядами, умирая и возрождаясь в клонированных телах — и при этом слепо верить во всё то, что говорят священники.

— Я ангел!

— Ангел — эффектор Бога! — выкрикнул я то, что когда-то подслушал в разговоре умников. — Бесплотная сила, меняющая мир! Если Бог, конечно, есть!

Лицо девушки дрогнуло, а в глазах вдруг появились слёзы.

— Бог есть!

— Недоказуемо! — завопил я и ткнул её кулаком в живот. Несильно, конечно. Живот был мягкий и тёплый. — Ты сама такой же пилот, ты просто девчонка, сидящая внутри гигантского человекоподобного боевого робота! Вы воруете наш Юпитер!

— Неправда! — она пихнула меня. — Не смей так говорить! Я ангел, Бог есть! Я тебя спасла!

— А я тебя! Так что квиты!

Я повернулся. Увидел сквозь вздыбленные щепки кристаллов «пчелу». И пошёл к ней. Шаг… другой…

Вкус воздуха изменился.

Я едва успел метнуться обратно. Опустился на колени у ног девчонки, жадно вдыхая воздух.

— Ага! — сказала она торжествующе. — Вот так-то лучше, человек! Теперь ты будешь меня слушаться!

— Хрен тебе… — пробормотал я, пытаясь отдышаться. — Даже не пытайся лапшу вешать, ты меня не из человеколюбия спасла… ты тут в западне! Так?

Я поднял голову и посмотрел ей в глаза.

— Как и ты! — сказала девушка, с вызовом глядя на меня.

— А вот нет! Я умру и оживу на Каллисто! А ты будешь умирать тут! Ты не можешь уйти, так? Престол что-то с тобой сделал?

Она вдруг сломалась. Присела рядом, закрыла лицо руками. Нет, не зарыдала, просто сидела неподвижно.

— Угадал? — спросил я.

— Ореол почти неисчерпаем, — сказала она. — Но эта оболочка… — она провела ладонью по кристаллу под ногами, — иссякает. Скоро она не сможет противостоять гравитации и начнёт опускаться в Юпитер. Сила тяжести рывком возрастёт, начнут бушевать ураганы. Нас сорвёт и сбросит в атмосферу. В ореоле я буду умирать очень долго. Тысячи лет.

Она убрала ладони и посмотрела на меня.

— Ты и прав, и не прав. Я ангел. Но я не могу вернуться.

— Когда серафим начнёт падать? — спросил я, помедлив. Спорить смысла не было.

— Не знаю. Очень скоро.

«Слава, это лучший выход из ситуации», — прошептал Боря.

«Заткнись», — ответил я. Встал.

И протянул девушке руку.

— Поднимайся. Надо убираться отсюда.

— Твой корабль унесёт двоих?

Я посмотрел на «пчелу».

— Истребитель одноместный. Жизнеобеспечение-то потянет, я в дитячьем теле, а ты мелкая. Но противоперегрузочный костюм один. Если мы в него заберёмся вдвоём…

На меня вдруг накатило дикое смущение, я даже почувствовал, что щёки покраснели. То, что мы были здесь нагими, словно Адам и Ева в райском саду, меня совершенно не трогало. Но мысль, что мы окажемся рядом в тесном коконе костюма…

— Боюсь, костюм сойдёт с ума… — пробормотал я.

— Мне не нужен костюм, меня защитит ореол, — быстро сказала девушка.

Её рука была тёплой и самой обычной, человеческой.

— Тогда поспешим.

Гравитация начала сбоить, когда мы подошли к «пчеле». Нас то пригибало так, что колени подламывались, то начинало подбрасывать при каждом шаге, будто на Каллисто. И ветер похолодел и усилился, налетал такими порывами, что я начал всерьёз тревожиться, не взмою ли в тёмное небо.

Но в итоге это пошло нам на пользу. Не знаю, как бы мы забирались в кабину при земной силе тяжести, крыло всё-таки высоко, почти в двух метрах. Наверное, я мог бы её подсадить, или она меня… я подставил бы ей руки, она оперлась ногами…

Опять всё лицо запылало.

Блин, да что со мной! На каждом вылете-прилёте вокруг мелькают голые девчонки и это меня не смущает! А тут вообще не человек, а какой-то вражеский аватар, может она на самом деле осьминог или муравей…

Но смущение не проходило.

К счастью, едва мы подошли к «пчеле», гравитация вновь ослабла. Мёртвый серафим пытался удержаться в атмосфере, но получалось это всё хуже и хуже.

— Прыгаем! — сказал я, оттолкнувшись от тёплой прозрачной тверди. Взмыл на крыло, поймал за руку прыгнувшую следом девчонку. Вовремя — нас опять прижало, она едва не соскользнула вниз. — Я первый, ты за мной!

Раскрытый костюм принял меня в свои объятия. За те полчаса, что я был вне истребителя, он успел впитать и разложить почти всю измазавшую его кровь. А может просто проветрился на юпитерианском ветру?

Девушка присела, свесив ноги в кокпит. Растерянно оглядела крошечную кабину.

— Куда?

— Мне на колени! — скомандовал я. Костюм затягивался, подгонялся под меня, натягивал манжеты-компенсаторы.

Почему-то она медлила.

— А ты не надругаешься надо мной?

— Чего? — завопил я.

Где-то внутри истерически расхохотался Боря.

— Ты не воспользуешься моей беспомощностью и слабостью, когда сможешь существовать без ореола?

— Этой тушке двенадцать лет! — попытался я рявкнуть, но голос предательски сорвался и дал петуха. — Я сижу внутри костюма толщиной больше, чем… чем одеяло! И вообще, я двадцатилетний офицер Небесного Воинства, а ты пятнадцатилетняя инопланетная соплюха!

Кажется, последний довод её успокоил.

— То есть могу не волноваться?

Вновь навалилась перегрузка, «пчела» тяжело осело, заскрипели амортизаторы.

— Если сейчас не сядешь, нам кранты!

Довод подействовал. Девушка села ко мне на колени, сдвинувшись чуть вправо, я запустил герметизацию кабины. Колпак начал закрываться.

Юпитер тянул по-прежнему в полную силу. Девушка давила меня