Нил Гейман - Лучшее юмористическое фэнтези. Антология

— И я обанкротился на поставках, — пробормотал он. — В течение последних восемнадцати месяцев цены на яйца постоянно росли, а вчера я не только отдал за сто тысяч свежих яиц, которые я должен был поставить, чтобы выполнить контракты, все свои деньги до последнего пенни, но и выдал долговое обязательство сроком на шестьдесят дней, которое я и не надеюсь оплатить. Иначе говоря, Этелинда, мы разорены.

Женщина отважно попыталась проявить стойкость, но удар оказался слишком сильным для ее истерзанных нервов; она разразилась горькими рыданиями.

— Но у нас еще осталось четыре несушки, — голосом, лишенным выражения, продолжал Уилбрахам. — Если они начнут нестись изо всех сил, то через тридцать дней у нас окажется самое большее десять дюжин яиц, не считая наших запасов, а к этому дню я обязан поставить Международной Холодильной Компании двенадцать тысяч штук по двадцать два с половиной цента за дюжину. Даже не будь этой закладной, мы все равно окажемся в лапах банкротства.

Последовала долгая тишина. Часы в холле громко тикали, и каждый звук отдавался в ушах хозяина подобно удару кузнечного молота, звено за звеном ковавшего цепь разорения, которая навеки закует его в кандалы нищеты. Они молчали почти час, и тишину лишь время от времени прерывало хлопанье ставень на ветру. И вдруг сводящее с ума монотонное тик-так-тик-так настенных часов заглушил новый звук — громкий стук в дверь.

— Уже очень поздно, — произнесла женщина. — Кто бы это мог быть в такой час, как ты думаешь? Будь осторожен — а вдруг это разбойники?

— Я буду благодарен разбойникам, если они смогут найти в этом доме хоть что-нибудь ценное, — ответил Уилбрахам, поднимаясь и направляясь к двери. — Кто бы это ни был, на улице гроза, и, несмотря на нашу бедность, мы не можем выгнать странника, заблудившегося среди болот.

Поспешив к двери, фермер широко распахнул ее.

— Кто здесь? — окликнул он, вглядываясь во тьму.

Сильный порыв ледяного ветра задул свечу, и на пол у его ног шлепнулось несколько пригоршней мокрого снега, а по лицу хлестнули льдинки.

— Я странник, — донесся снаружи слабый голос, — я замерз и умираю от голода. Во имя человеколюбия, прошу вас впустить меня, иначе я потеряю сознание и погибну.

— Входите, входите! — воскликнул Уилбрахам. — Кто бы вы ни были, мы с радостью предоставим вам все, что у нас осталось; хотя, по правде говоря, это совсем немного.

В холл, спотыкаясь, вошел старик, согбенный и изможденный. Уилбрахам, подскочив к ослабевшему путнику, сильными руками подхватил его, осторожно провел к своему креслу у камина, и они вместе со своей верной женой растирали руки старика, пока тепло не вернулось к ним.

— Чашку чаю, дорогая моя, — попросил Уилбрахам. — Это восстановит его силы.

— И что-нибудь поесть, ради бога, — взмолился странник слабым, дрожащим голосом. — Самую малость, добрый господин, хотя бы яйцо!

При этих словах женщина нахмурилась.

— Яйцо? Сейчас, когда яйца… — начала она.

— Ну-ну, Этелинда! — мягко прервал ее Уилбрахам. — У нас осталось еще два в морозильнике — наш с тобой завтрак. Лучше я отдам этому доброму старику свой завтрак, чем буду смотреть, как он страдает. На самом деле с некоторых пор яйца мне не по вкусу, и…

— Как скажешь, Ричард, — покорно ответила женщина и с безнадежным вздохом направилась в кухню.

Через несколько минут она вернулась с дымящимся блюдом собственного приготовления — ярким, аппетитным золотистым яйцом, сваренным без скорлупы, на хрустящем тосте. Это была заманчивая картина, и у Уилбрахама, голодным взглядом уставившегося на него, потекли слюнки.

И тут произошло нечто неожиданное: старик, вместо того чтобы жадно наброситься на угощение, добродушно взглянул на хозяина, воздел руки, словно собираясь благословить его, и произнес нараспев следующие строчки:

Съевший это восхитительное блюдо,Желанья три от нас получит в дар —Так феи награждают тех,Кто жертвует для нищего последним.

Прогремел ужасный раскат грома, вспыхнул ослепительный свет, похожий на молнию, и, когда вспышка погасла, странник исчез.

Уилбрахам взглянул на жену, не в силах произнести ни слова от изумления. Та, неверной походкой добравшись до своего кресла, уставилась на него расширенными от страха глазами.

— Это что… это был сон? — задыхаясь, промолвил он, вновь обретя дар речи. — Или у нас и в самом деле был посетитель?

— Я как раз хотела спросить тебя о том же, Ричард, — ответила она. — Это и впрямь было так необычно, и я едва могу поверить…

И тут взгляды их упали на дымящееся яйцо, по-прежнему лежавшее на столе, цветом напоминавшее прекрасный солнечный закат.

— Яйцо! — хрипло воскликнула женщина. — Должно быть, это все правда.

— Не хочешь съесть? — спросил Уилбрахам, галантно протягивая ей тарелку.

— Ни за что! — содрогнулась она. — Я не осмелюсь. Это слишком опасно.

— Тогда я съем, — решил Уилбрахам. — Если старик говорил правду…

Он проглотил яйцо целиком.

— Превосходно! — пробормотал он, предаваясь гастрономическому удовольствию. — Хотел бы я отведать еще парочку таких!

Не успел он выговорить эти слова, как на тарелке появились еще два вареных яйца, в точности как он и пожелал.

— Силы небесные, Этелинда! — вскричал Уилбрахам. — Мое желание исполнилось! Бог мой, хотел бы я узнать, кто этот старый плут!

Едва последние слова слетели с его уст, как откуда-то из-под потолка к его ногам упала карточка. Уилбрахам возбужденно подскочил и схватил ее на лету. Там значилось:

Генри У. Оберон Секретарь, Американская Волшебная Корпорация, 3007, Уолл-стрит.

— Генри У. Оберон, Американская Волшебная Корпорация, Уолл-стрит, а? — пробормотал Уилбрахам. — Клянусь Богом, хотел бы я знать…

— Стой! — умоляюще вскричала жена, хватая его за руку. — Прошу тебя, остановись, Ричард. Ты уже истратил два из своих трех желаний. Подумай, что тебе больше всего нужно, прежде чем использовать третье.

— Мудрая Этелинда, — проворчал муж, нежно погладив ее по голове. — Очень, очень мудро сказано; теперь я буду осторожен. Так, дайте-ка подумать… хотел бы я… хотел бы я…

Уилбрахам надолго умолк, и вдруг лицо его озарилось радостью.

— Я хочу иметь еще три желания! — крикнул он.

Еще один удар грома потряс дом до основания, и сверкающая золотисто-желтая молния осветила комнату, ослепив их, а затем все снова погрузилось во мрак.

— Господь милосердный, — вздрогнула добрая женщина. — Надеюсь, что это ответ на твое пожелание.

— Это легко выяснить, — ответил Уилбрахам. — Я выскажу еще несколько простеньких желаний, и если они сбудутся, то мы узнаем, был ли этот раскат грома посланием от Американской Волшебной Корпорации, позволяющим использовать их по предъявлении.

— Ну что ж, не будь слишком экстравагантным, — предупредила жена.

— Я буду настолько экстравагантным, насколько захочу, — возразил он. — Если мое четвертое желание сработает, Этелинда, то мой адрес отныне — улица Беспечности и авеню Сокровищ. Во-первых, я хочу, чтобы эта старая ферма оказалась в Баллихэке!

— Баллихэк! Конечная, все выходят! — раздался у двери грубый голос.

Уилбрахам бросился к окну и выглянул в ночь — вернее, только что это была ночь, а сейчас перед ним открылось гораздо более жуткое зрелище. Огромные плотные облака дыма висели над неприветливой, зловещего вида местностью, покрытой обугленными останками деревьев и почерневшими обломками камня. Среди этого безнадежного мрака двигалась бесконечная колонна изможденных рабочих, мужчин и женщин.

— О господи! — расстроенно воскликнул он; жалкая, убогая картина потрясла его. — Это еще хуже Диггвилля. О небо, хоть бы мы снова перенеслись обратно.

— Диггвилль! Пересадка на транспорт до улицы Беспечности и площади Богатства! — прокричал за дверью грубый голос, и Уилбрахам, снова выглянув в окно, с радостью увидел знакомые окрестности.

— Они работают исправно! — счастливо сообщил он.

— Верно, — ответила жена. — По-видимому, действуют. А ты, мне кажется, опять остался на бобах. У тебя снова в запасе всего одно желание, ты напрасно растратил четыре из пяти.

— А почему бы и нет, моя дорогая, — благожелательно улыбнулся Уилбрахам, — если мое следующее желание — получить шесть новеньких, прямо с фабрики?

Лицо миссис Уилбрахам прояснилось.

— О, великолепно! — восхищенно вскричала она. — Пожелай этого, пожелай, — торопись, а не то позабудешь!

— Мой заказ — еще шесть желаний! — рявкнул Уилбрахам.

Как и в прошлый раз, сверкнула молния, прогремел гром.

— Спасибо! — сказал Уилбрахам. — Эти феи времени даром не теряют. Кажется, я вижу выход из наших затруднений, Этелинда, — продолжал он елейным голосом, потирая руки. — Не будем страшиться прихода завтрашнего дня и наступления срока этой треклятой старой закладной; напротив, желаю, разрази меня гром, чтобы завтра настало и эта чертова закладная была ликвидирована.