Похоронное бюро «Хэйзел и Смит». Египетский переполох - Мария Сергеевна Руднева

хорошо, мальчик мой… – Большая ладонь викария легла мне на спину, успокаивая. – Все хорошо.

Наконец я смог отдышаться.

– Дориан… – Валентайн был так бледен, что темные синяки под глазами резко очертились, и смотрел на меня взглядом, полным отчаянной тоски.

– Валентайн… – Я шагнул к нему и через секунду оказался заключен в объятия. Хватка у него была такая, что у меня затрещали кости.

– Дориан! – Он уткнулся лицом мне в волосы. – Не смейте… Никогда не смейте меня так пугать!

Я крепко обнял его в ответ. Мне не надо было объяснять, что он чувствовал сейчас – давно ли я сам прошел через тот же ужас? Иногда я мстительно желал ему пройти через то же самое, но сейчас, увидев его отчаяние и страх, я мгновенно наполнился чувством вины.

– Простите, друг мой, я…

Валентайн отстранился и, охватив ладонями мое лицо, прижался лбом ко лбу.

– Что вы вообще делали здесь, Дориан? Разве вы не должны были оставаться с Шерон?

Его вопрос отрезвил меня. Шерон! Леди Рейвеншторм и остальные находились в огромной опасности, и нельзя было терять время!

– Мне Уоррен показал, где вы, – торопливо объяснил я. – И нам надо спе…

– Уоррен, – оборвал меня его низкий рык.

Валентайн развернулся, потемнев лицом, и шагнул к гробовщику.

Уоррен насмешливо наблюдал за ним, сложив руки на груди.

– Какого дьявола? – рявкнул Валентайн.

– Милашка Дориан волновался. Нельзя же все от него скрывать до бесконечности! – пожал плечами Сид.

Вместо ответа Валентайн коротко замахнулся и ударил его в лицо.

– Валентайн! – вскричал я.

Майерс положил руку мне на плечо. Я бросил на него отчаянный взгляд – сейчас было не время и не место для драк! Не говоря уже о том, что джентльмен и не должен опускаться до банального рукоприкладства там, где все можно решить словами.

Уоррен потер ушибленную скулу.

– Неплохой удар, Вэл. Но ты уверен, что сейчас то самое время, чтобы?..

Валентайн с низким рыком ударил его еще раз, и в этот раз Сид не оставил это без сдачи. Я рванулся было разнимать их, но викарий крепко сжал пальцы, удерживая меня.

– Дайте им выпустить пар, Дориан, – наклонившись к моему уху, проговорил он. – Когда мумия ворвалась в общий зал, мы не сразу поняли, что вас нет. Но Уоррен догадался сказать об этом Валентайну…

– И вы бросили там людей… с этим чудовищем? – простонал я.

Если из-за меня кто-то пострадает… Я не желал и мысли такой допустить!

– Когда мы вбежали сюда, то обнаружили пустую комнату… Мы не сразу догадались, где вас искать. Услышали какие-то звуки, и…

– Но я же вот, живой! А там люди могут пострадать! – вскричал я.

Пострадать – еще не так страшно, но ведь их призраки окажутся в опасной близости от того, чтобы никогда не найти упокоения.

– Валентайн! Сид! – Я вырвался из хватки викария и втиснулся между дерущимися. – Да что с вами?

– Дориан, пустите! – рванулся было Валентайн, но я уперся ему ладонями в грудь и посмотрел в глаза.

– Остановитесь. Друг мой, – позвал я. – У нас есть дело. Тем более что Сид не сделал ничего плохого.

– Я вот именно от этого и стремился вас уберечь. – Он провел большим пальцем по моей шее, и я понял, что там, скорее всего, проступили синяки от рук мистера Коула.

– А я не просил вас меня беречь, – обиженно сорвалось с губ. – Мы с вами компаньоны. На равных. И я не дева в беде.

– Дориан…

– Очень не хочется прерывать ваше воркование, птицы мои белокрылые, но у нас в самом деле есть еще дела, – ехидно заметил Уоррен. – Не пора ли нам поспешить?

Щелкнул затвор револьвера – викарий Майерс проверял количество серебряных пуль. Валентайн проверил свой револьвер.

Пули в нем были обычные, однако стоило помнить, что нашим врагом была не столько ожившая мумия, сколько создания из плоти и крови, которые воскресили ее.

А против них и обычных пуль достаточно.

– Все-таки слава мистеру Кольту, великому уравнителю![20] – усмехнулся Валентайн.

Я кивнул и, прежде чем мы покинули комнату, нашел в себе силы подойти к телу Джеффри Кайла.

– Дориан, что вы делаете? – Валентайн поднял брови.

– Самую правильную вещь, – ответил ему проницательный Уоррен.

Я обыскал труп – почему-то прикосновение к нему вызывало отвращение, это было не просто мертвое тело, это был человек, который едва меня не убил. Как я и предполагал, револьвер был при нем. И что-то еще…

Скальпель.

– Это, пожалуй, я оставлю, – пробормотал я, выронив его на пол.

– А я заберу. Негоже оставаться без оружия, раз вы все так хорошо подготовлены! – весело сказал Уоррен и поднял скальпель, лихо пряча его в нагрудный карман за платок.

– И да поможет нам Господь, – тихо произнес Майерс и первым покинул комнату.

В зале творился хаос.

Крики было слышно еще из зимнего сада, через который мы бежали, чтобы срезать путь – петлять по коридорам мы не имели ни времени, ни морального права.

Там был инспектор Браун.

Это внушало надежду, и в то же время внутренности скручивало от тревоги. Мы бросили его там одного, с подмогой только из офицеров Скотленд-Ярда, а никто из них никогда не имел дела с ожившими мертвецами.

По правде говоря, даже мы с Валентайном, будучи медиумами, с таким сталкивались впервые. Одно дело призраки – отпечаток души, оставшийся в мире, привязанный долгом, обещаниями или болью. И совсем другое – полуразложившееся, заново собранное, мертвое тысячи лет тело.

Это было настолько противно человеческой природе, что никак не укладывалось в голове. Профессор Коул теперь, наверное, диссертацию сможет написать… Если в Бедлам не попадет… Под сердцем заныло. Добрый старичок профессор Коул тоже был там. И вряд ли предполагал, чем в действительности все это время был занят его племянник.

Мы вбежали в зал через распахнутые застекленные двери. В нос ударил острый запах крови.

Посреди зала лежала несчастная Клара Рассел. Жизнь покинула ее.

Вместе со ртом, на месте которого зияла бесполезная дыра.

– Ему нужен был рот, – беспомощно проговорил я.

Викарий Майерс прижал руку ко рту, тяжело дыша. Но быстро опомнился, шагнул вперед и, опустившись на одно колено рядом с бедной женщиной, закрыл ей глаза, скрывая первозданный ужас, навсегда запечатлевшийся в них. Если верна теория, что в глазах мертвеца отпечатывается лицо убийцы, в глазах Клары Рассел осталась оболочка живого трупа.

Меня замутило. Я отступил в тень и огляделся. Повсюду были раненые – кого разодрало когтями чудовище, кто получил явно огнестрельные ранения… В углу