С мейсе Райкконен что-то не так - Анна Ледова

по залу и уворачиваясь от всех желающих засвидетельствовать своё почтение бесстрашной и такой искренней в выражении своих чувств графине Стефен-Дари, победительнице забега, я докружилась до сестричек Варинс.

Дочки виконта мгновенно перестали выяснять отношения и настороженно уставились на меня в четыре пары серых глаз.

– Так, красавицы, – широко улыбнулась я. – Прекращаем шипеть друг на друга, и слушаем меня очень внимательно. Ваша грызня приведёт только к одному: что фамилия Варинс вообще в столицу не поедет. Так что выберите, наконец, одну сестру – хоть считалочкой, хоть по росту – и объединитесь вокруг неё.

– Вам-то какое дело, ваше сиятельство? – огрызнулась одна.

– А такое, что я лично её поддержу и сделаю всё, чтобы она уехала придворной дамой в столицу. Также её поддержит баронесса д’Эртенгель.

Девушки удивлённо переглянулись между собой. Кажется, не ожидали такого поворота.

– То есть вы от Жоржины хотите избавиться? – предположила другая. – Вы с Агатой ещё с первого бала заодно, а с Глицинией не хотите ссориться, потому что её папенька имеет связи во дворце. И поэтому хотите, чтобы четвёртой поехала одна из нас…

– А вот и не угадали, – ещё радушнее улыбнулась я. – Вон та троица и так победит. Плюс одна из вас. И вы все дружно поедете в Этернаполис. А графиня Стефен-Дари поедет на море и будет наслаждаться розовым винишком на золотых пляжах Бреоля. Поэтому избавляться будем от меня.

– Я вам не верю! – возмущённо повысила голос третья. – Вас же с самого начала прочат в придворные дамы! Вот как будто намеренно ведут. Взялись неизвестно откуда, на дуэли вам наверняка супруга мэра подсудила победу… И сегодня вам на забеге тоже помогли. Вы же почти упали с азарга, Кларета собственными глазами это видела, а вас магией поддержали. А маги из ассоциации не имели права вмешиваться в ход соревнования, пусть бы вы даже насмерть разбились! Получается, их вы тоже подкупили. И сейчас снова плетёте какую-то гнусную интригу… Как мы можем вам верить?

Не имели права вмешиваться?.. А я ведь тоже заметила, как меня… в смысле, не меня, а другую меня будто бы подхватил ветер и вернул в устойчивую позу. Интересно.

– И всё же поверить придётся, – вернула я мысли в нужное русло. И рассказала девицам, какую каверзу подготовила для них Глициния Нортлан. – Так что сейчас вы все удивлённо, но радостно ахаете, шлёте самые наивные улыбки той троице, можете даже ручкой им помахать. А я им передаю, что вы согласны и обязательно придёте завтра на нашу небольшую пирушку. А чтобы вы окончательно убедились, что я на вашей стороне, то слушайте, каким будет следующее испытание отбора… И постарайтесь уже к завтрашнему дню определиться, кто из вас самая-пресамая.

Вот этого всего я и хотела избежать. Интриги, козни, постоянное лавирование, сплетни… Ну не моё это всё. А в сравнении с тем, чем занимаются придворные дамы во дворце, это так, детский лепет. Тем более у меня появилась новая причина как можно быстрее слиться с отбора. Ибо то, что я подслушала за шатрами, грозит уже не просто позором или испорченным настроением в случае неудачи. Это виселица. За соучастие в заговоре и измену.

Я мрачнела с каждой минутой и от назойливых гостей уже просто отмахивалась. Особенно от ведлистанцев, красавчика офицера и столичного чинуши, которого Агата представила мне как своего давнего покупателя. Те расстройства не выказывали и тут же начинали увиваться за другими участницами отбора. Встревоженные взгляды поганца я тоже игнорировала. На этот раз он не прикидывался официантом, а сновал по залу тем, кем являлся – сотрудником полиции. Да уж, «кем являлся»… Но поганец своего разговора ещё дождётся. Мне тоже надо пока переварить полученную от дядьки информацию.

Очень познавательный разговор со Скоропутом у меня состоялся между забегом и вечерним балом.

Мою пламенную и патриотичную речь о заговорщиках в Альмате и готовящемся свержении короля дядька выслушал с постной миной, гораздо больше внимания уделив раскисшей от сырости папке с делом тридцатилетней давности.

– Э-э! – пощёлкала я перед ним пальцами. – Всевидящее око! Я тут тебе верняк принесла! Раскроешь заговор, возьмёшь изменников – прямиком в столицу поедешь со всеми почестями! Без доказательств пока, правда, но имена выяснить не проблема – они все на забеге были. И ведлистанцы, и офицер, которого генерал Рейнетсдар прислал, и чинуша, что чуть ли не от лица первого советника мэру водоканал пообещал. Наших-то я сразу признала. Сейчас всех запишу. Двоих по именам не знаю, но вечером на балу выясню…

– Не нужно, – поморщился Скоропут. – Уна, деточка, а давай я тебя к Натанису отведу? Он тебе причёску красивую сделает, а то к балу не успеешь подготовиться…

– Скоропут Райкконен! – возмутилась я от такой безалаберности, для дядьки нехарактерной. – Ты меня не услышал? В столице военный переворот зреет! Короля нашего свергнуть хотят! Ведлистанцы подлое вторжение готовят! В самом правительстве заговор! А теперь ещё наших девиц вербуют! Вот скажут какой-нибудь нашей фитюльке чай его величеству подать, а он раз – и скопытится… А я такой фитюлькой быть не хочу! Я верноподданная гражданка! Я за короля нашего, Седжена Пятого! Вот прям за него, за него! Доброго ему здоровьечка и чтобы налоги уменьшил!

– Да в кого ты только заноза такая… – вздохнул Скоропут и закрыл дверь кабинета, вновь доставая «полог тишины».

– Не успокоишься ведь, я ж тебя знаю, – мрачно пояснил он свои действия. – Только никому, поняла? Нет никакого заговора против короля, успокойся уже. Седжену Пятому ничего не угрожает. Так что не размахивай тут своей якобы преданностью королю.

– Да как не угрожает! – я аж опешила от такой слепоты дядьки. – Собственными ушами и глазами! Да ещё поганец этот, Ройне, явно их знает – наверное, тоже из заговорщиков…

– Да так не угрожает, – оборвал меня Скоропут. – Никто нашего короля свергать не собирается. Смысла нет. Потому что он сам отречётся от престола через месяц. Добровольно, без всяких там заговоров.

Я только вытаращилась на дядьку, распахнув от удивления рот.

– Об этом почти никто не знает пока, – жёстко сказал он. – Не хотят раньше времени народ баламутить. Вот и ты молчи. А кто дальше на трон сядет – вопрос, конечно, интересный…

– В смысле «кто»? Разве не старшая принцесса?

– Э-эээ… – махнул рукой Скоропут. – Там дебри такие, что чёрт ногу сломит. Эммалина замужем за ведлистанцем. И тогда получается, что это он на трон сядет, потому как девицам опекун положен до энного возраста, сама знаешь. Даже королевам.

– Да как же парламент ведлистанца до престола допустит! – похолодела я. –