Медный всадник - Мария Хомутовская

– Значит, с ним мы побеседовать не можем, – протянул Паша. – Тогда нужно поговорить с матерью.

Но я его перебила:

– Мать ни разу его не навестила в тюрьме. Я бы сделала ставку на девушку. Тем более они общались долгое время, могли успеть сговориться. Наверняка она его скрывает.

– А что за девушка? – переспросил Дима.

– Анна Лебедева.

– Чёрт возьми! – внезапно стукнул по столу Паша. – Нам бы сейчас записи их бесед с камер в комнате встреч! Они бы максимально помогли!

Дима покачал головой:

– Нет, сейчас я уж точно не смогу их раздобыть. Если только попробовать через пару дней, а пока нам придётся быть паиньками.

– А ветеринар может быть с ней связан! – подхватил Паша. – Максимально правдоподобно.

Дима тут же принялся раздавать указания:

– Окей, Кот, ты ищи связь ветеринара и Анны, а также ветеринара с Романом и с его матерью. Связь должна быть! Никто не станет так рисковать ни с того ни с сего!

– Может, ему заплатили, – вставила Катя.

– Этот вариант тоже возможен. – Дима явно был рад, что все с таким энтузиазмом взялись за дело.

Паша взял меня за руку.

– Тогда мы с Полиной поедем к Анне. Адрес у меня есть, из листка посещений Романа.

– Но помните! – пафосно поднял палец вверх начальник. – В полночь встречаемся у Всадника! Поручение администрации надо выполнить.

* * *

Шустрое такси доставило нас к блёклому пятиэтажному зданию с аркой посередине, которое носило гордое звание общежития ИТМО.

– А разве Анна не снимала квартиру? – Я вспомнила, что она жила с соседкой, которая и была второй жертвой маньяка.

– В листке этот адрес, – отозвался Паша. – Похоже, она переехала после гибели соседки.

Я поёжилась. Наверное, я бы тоже не смогла жить там, где всё напоминало о трагедии. С другой стороны, Анна навещала её предполагаемого убийцу, так что…

Рассуждать было некогда. Мы вышли из машины, и Паша стал озираться по сторонам.

– Думаешь, за нами следят? – шепнула я.

– Не исключаю. Мы ведь так и не выяснили, что за тип нас преследовал.

– А если тот самый ветеринар?

– Нет, тот более пожилой. Я посмотрел фото в розыске.

Хотела спросить, когда он успел, но вспомнила, что у Паши есть доступ к полицейской базе – одна из привилегий Ордена. Как видно, нас её не лишили.

Мы свободно прошли через арку и пересекли небольшой двор. На широкой лестнице курили двое парней и девушка. На нас они внимания не обратили. Застеклённый фасад скрывал внутренности здания за дешёвыми жалюзи. Тугая дверь под большим козырьком неохотно нас впустила. А бабуля-вахтёрша за ней оказалась ещё менее сговорчивой. Пашино фальшивое удостоверение не произвело на неё впечатления.

– Сейчас идут занятия, – меланхолично сказала она. – Учащиеся в университете. Анны здесь нет.

Паша успел задать ещё пару вопросов о том, не приводила ли девушка друзей или ухажёров, но бабуля тяжело вздохнула.

– Знать не знаю. За ними не уследишь! Некоторые и в окна лазят. Идите, мне работать надо.

Мы вышли прочь из неприветливого здания. Идея о том, что Роман мог залезть в окно, была вполне вероятной. С его-то вторым уровнем! Хотя он ослаблен лекарствами, кто знает, какова сейчас его сила? И всё же стоило сперва найти Анну.

Паша набрал её номер, указанный в деле Романа. После короткого разговора он сказал мне:

– Договорились встретиться в кафе возле университета.

* * *

До места мы добрались на метро. А потом дошли до здания университета. Слева от него пряталось в тени зацветающей черёмухи небольшое кафе. Вдоль его стены пристроилась широкая скамья. Анна уже ждала нас. Она сидела на краешке скамьи, сложив руки на коленях, будто примерная ученица на беседе с директором. Рядом лежала её сумочка. Лицо у девушки было круглое, с острым аккуратным подбородком, а кожа – бледная и гладкая, словно перед нами фарфоровая куколка. На плечи спускались идеально выбеленные и выпрямленные волосы. Когда мы подошли, Аня подняла на нас глаза, которые сияли чистой голубизной.

– Здравствуйте, – сказал Паша. – Это вы Анна Лебедева?

– Да, это я.

– Павел Кузнецов, следователь Василеостровского отдела полиции, а это Полина, моя помощница.

Голубые глаза взглянули на меня с интересом, но тут же равнодушно поникли, словно Аня вспомнила о чём-то более важном, чем я.

– Мы пришли к вам по поводу ваших отношений с Романом Симаковым.

Девушка печально улыбнулась.

– Я поняла, всё из-за его побега. Мне уже звонили с утра, обещали кого-то прислать.

Я закусила губу. Если она раскусит, что мы не полицейские, то нам крышка.

– Хорошо, – поспешил сказать Паша, и мы уселись с двух сторон от Ани. – Итак, какие же у вас были отношения?

Она чуть пожала плечами.

– Никаких. Я выбрала дело Романа для своей курсовой работы, потому что хотела понять, как он мог совершить то, что совершил. Но с каждым посещением я всё больше убеждалась, что он не убийца. К сожалению, без диплома я не имею права давать психологическое заключение, которое приняли бы в суде, и у меня нет вещественных доказательств его невиновности. Ему так и не удалось вспомнить, что он делал на местах преступлений.

Она умолкла и задумчиво уставилась на свои руки. Но я чувствовала, что она чего-то недоговаривает.

– Мы беседовали с Романом, – продолжал Паша. – И у нас сложилось впечатление, что он питает к вам романтические чувства. Они были взаимны?

Аня поглядела перед собой и улыбнулась.

– Он признался мне не так давно. Он милый.

Улыбка её угасла, и она снова взглянула на нас.

– Но если вы думаете, что я могла завести с ним интрижку, то это невозможно! – В её тонком голосе прорезалась сталь. – Он был объектом моего исследования! Никакие личные симпатии здесь недопустимы! Я работала с ним как психолог и не позволяла себе выходить за рамки профессионального общения. Когда он признался, я дала ему понять, что между нами ничего быть не может. Вы легко можете увидеть это на записях наших бесед.

Паша не стал комментировать её слова о записях.

– Как он на это отреагировал?

– Расстроился, конечно. Но он понял.

– Он не проявлял агрессию в этот момент?

Аня изящно откинула с плеча белёсую прядь.

– Вы должны быть в курсе: те препараты, которые блокируют магию у заключённых, снижают и агрессию. Роман выглядел подавленным и апатичным, он не был способен на яркое проявление чувств.

– Допустим. – Паша что-то записал себе в телефон. – И сейчас вы не знаете, где он?

Аня вскинула на него глаза.

– Разумеется, не знаю! Я понимаю, что его влюблённость компрометирует меня, но