Новое назначение - Андрей Александрович Васильев

под землю — проверь оборудование. Включил, посмотрел — ярко светит, нет, не мигает ли? Может, батарейку надо заменить? Знаешь, сколько наших из-за того, что фонарик сдох в самый неподходящий момент, в переплет попало?

— Много? — предположил Ровнин.

— Не то слово. — Ничего в Баженове не указывало на то, что еще совсем недавно он представлял собой беззаботного весельчака. Тот человек, который сейчас деловито включал и выключал сначала один, потом другой фонарик, был сосредоточен и серьезен. — Кому повезло, выбрались, а кто и под землей остался. Мне Францев про Никитина рассказывал, который его в свое время уму-разуму учил, так его джекле на куски порвали как раз из-за этого.

— Кто?

— Джекле. Мелкие, но очень злобные твари с железными когтями, людей ненавидят на уровне инстинктов. В принципе такие у нас не водятся, их ареал обитания — горы Кавказа, но вот, занесло целый выводок за каким-то хреном в Москву. То ли Олимпиаду хотели поглядеть, то ли еще что. Первое средство против них свет, а у Никитина фонарик как раз сел.

Ровнин включил-выключил выданный ему инвентарь. Светил тот ярко и гаснуть вроде не собирался.

— Но у них, тогдашних, и батарейки были дрянь, — продолжал тем временем вещать Баженов, снимая косуху и натягивая на себя темно-синюю куртку вроде тех, что техники носят. У нее и на спине какая-то надпись имелась. — Сейчас они куда лучше, долгоиграющие. Правда, дорогой этот «энеджайзер», как не знаю что, но Командор на такие вещи не жмется.

— Давай. — Морозов подошел к «рафику» и глянул на Баженова. — Проверил?

— Все нормально, — подтвердил тот. — Олежку на этот счет проинструктировал, а остальное ты сам уж.

— Правильно. — Морозов достал из кармана сигареты, щелкнул зажигалкой и уселся на ступеньку микроавтобуса. — Значит, так. Под землей, что бы ни случилось, держишься нас, ясно? Вперед не рвешься и не отстаешь, мы всегда должны быть в поле твоего зрения. Единственное исключение — если я сам скомандую тебе «беги». В этом случае движешься в ту сторону, откуда мы пришли. Зрительная память у тебя как?

— Нормальная, — ответил Олег. — Где побывал — не заплутаю.

— Вот и молодец, полезный навык. Далее. На рожон не лезешь, героизм не демонстрируешь, твоя роль на сегодня — смотреть и запоминать. Все. Максимум — поддержка, если все пойдет не так, как следует, но и то с оглядкой на нас. Помнишь, как моряки салагам говорят?

— Нет. Я в армии не служил. И на флоте тоже.

— Старый ты филин, Морозов, — фыркнул Славян. — Смотри, как надо. Олежка, какой главный хит у Титомира?

— «Делай как я», — тут же ответил Ровнин. — Но мне больше нравится «Девочка в красном».

— Дай нам, несчастным, палок по восемь, больше не просим, — продолжил Баженов. — Ну, ты главное понял. Твоя задача на сегодня — выжить и не сильно напугаться. Ай, блин! Приперло тебе, Мороз, перекурить, вот и дождались!

Глянув в сторону подъезда, Олег сообразил, что он имел в виду. Там на осоловевшего участкового накинулась женщина в светлом плаще, с красными пятнами на щеках и слегка растрепанная. По крикам «Где моя Вика?» и «Мне в милиции сказали, что вы знаете!» становилось ясно — мать пропавшей девочки от следователя вернулась.

— Ничего, пусть пивохлеб с ней разбирается, — невозмутимо ответил Морозов. — Такая у него, околоточного, работа. Я другое думаю… Ровнин, может, лучше здесь останешься? От греха?

— Чего? — опешил юноша. — Как?

— Да вот так. Подождешь в «рафике», пока мы не вернемся, мамашу вон успокоишь, а после вместе в отдел поедем.

— Олежка, мы не к тому, что ты очкуешь или потому что мы вот такие опытные, а ты «зеленый» совсем, — неожиданно мягко произнес Славян. — Хотя последнее и правда. Просто реально может выйти заруба, гули-то вон вконец оборзели. У нас ножи, а у тебя только «ствол», на который эта погань чихать хотела. Ну, как они тебя рвать начнут, а мы не сможем на помощь прийти? Ну вот просто не получится. Там не здесь, там они дома.

Олег умом понимал, что ребята правы, да и внутри подрагивала какая-то жилка, отвечающая в человеческом нутре за испуг. И мысль «сейчас можно отказаться, и никто ничего не скажет», что скрывать, на миг в голове промелькнула.

— Я с вами, — еще раз щелкнул фонариком Ровнин. — Нас Аркадий Николаевич сюда троих отправил, вот все и пойдем.

— Ну, может, оно и правильно, — бросил окурок на асфальт Александр и придавил его подошвой кроссовки. — Время такое, что теорию учить особо некогда, потому что кругом одна практика. Двинули.

Олег мигом направился к подвалу, потому не заметил, как старшие коллеги переглянулись за его спиной. Может, и к лучшему, потому что тщеславие было ему не чуждо, а он мог заметить в их глазах молчаливое одобрение своего поведения.

В подвале все было так, как рассказывал участковый — и сыростью пахло, и застарелым дерьмом. Ну и еще мышами, как без них?

— Нам туда, — включив фонарик и указав им направление, произнес Морозов. — Ростов сказал — за теми трубами пролом.

— Интересно, как наши предшественники без всякой техники обходились? — вдруг изрек Баженов. — С чем они под землю лазали? С факелами? Неудобно ведь. А ведь точно лазали, без этого никак.

— Слав, давно хотел спросить — почему ты в таких ситуациях всякую чепуху мелешь? — уточнил Саша. — Всякий раз одно и то же. Олежка, ты с него пример не бери.

— Сам не знаю, — помолчав, ответил Баженов. — Но просто как дело к драке идет, в голову сразу всякая ерунда лезет.

— Она тебе в голову лезет и без драки. О, вот и он! Только это не лаз ни разу. Видать, тут какие-то коммуникации старые были или что-то в этом роде. Еще дореволюционные, похоже.

И правда, за небольшим проломом, осмотрев который Морозов вздохнул и покачал головой, как видно, заподозрив его рукотворное происхождение, обнаружился узкий проход, ведущий в кромешную темноту, причем узкая дорожка убегала как налево, так и направо.

— И куда теперь? — повертел головой Баженов. — Туда или туда?

— Туда, — ткнул направо Морозов.

— Почему?

— Следы, — ответил ему Ровнин, уже понявший, почему