Грани пустоты - Алекс Рауз

Мужчина еле заметно поморщился. По имени его звала только мать, а затем и отец. Неприятное звучание резало, как удар кнута.

– Лучше зови меня Ворс, так привычнее.

– Ворс… – Кая попробовала прозвище на вкус. Немного помедлила и кивнула.

– Давно ты этим занимаешься?

Кая усмехнулась и скрестила руки на груди. Сегодня она была в простой белой рубахе и кожаных штанах, без меча и прочих атрибутов.

– «Этим» – это чем же?

Ворс впервые видел ее улыбку при свете. Пусть ироничную, но такую живую и настоящую. Против воли представил, как она теплеет. Как будет выглядеть Кая, если улыбнется именно ему… Как станут нежными карие глаза, как спадет маска воина и кого он найдет под ней.

И сам испугался собственных мыслей. В какой-то момент лицо ведьмачки показалось таким знакомым…

Пауза чересчур затянулась, поэтому Кая сама ответила на вопрос.

– Скажи честно – шарлатанка, мошенница. Меня давно не задевают эти слова. – Ее лицо вновь стало отчужденным. И зарождавшаяся легкость разговора пропала, как ветер сдувает перышко с нагретого солнцем камня.

– Я этого не говорил.

– Да, ты хотел покопаться в душе, но пошел окольными путями. Хочешь услышать грустную историю про сиротку, которая крутится и выживает как может? Ни кола ни двора, один обман кругом. Так вот, не будет такой истории.

– Нет, я ожидал душещипательный рассказ про сгинувшего в пасти чудища отца, брата или друга. – Глаза Каи недобро сверкнули. – Про озлобленную девушку, что не подпускает к себе людей. Она выбрала такую работу, где не нужно много говорить, – один ее вид внушает все необходимые клише. И люди сами раскрывают кошельки.

– Не вид, а репутация.

– Я не хотел тебя обижать.

Ведьмачка вернула ухмылку.

– Деликатность не входит в достоинства полиции. Впрочем, как и в мои. Зачту тебе один – один. – Она развернулась к двери и схватилась за ручку.

– Подожди, – выдохнул Ворс. Кая вопросительно оглянулась. – Ты считаешь, что в смертях виновата мистическая тварь. Я уверен, что дело в человеке. Но мы оба занимаемся одним и тем же – ищем убийцу, так почему бы не объединить усилия?

– Вот как. – Кая развернулась и оперлась о дверной косяк. – Хорошо, детектив, ты смог меня удивить.

– Широта взглядов входит в достоинства хорошего полицейского. – Он наигранно растянул губы во все тридцать два. Но уже в следующее мгновение улыбался абсолютно искренне.

– А моего совета уехать ты никак не послушаешь?

– Разумеется.

– Мне почти жалко тебя. Ну хорошо, давай попробуем сотрудничество. – Последнее слово она намеренно произнесла слишком слащаво. – Ты не кажешься глупым, хотя это скорее минус в твоем случае.

– Почему?

– Твой друг погиб потому, что был слишком умным.

– О чем ты?

– Ты еще не заметил? Посмотри дневник внимательнее, там не хватает страниц.

Ворс схватился за записи и спешно пролистал. Кая подошла ближе и ткнула в них.

– Здесь. Присмотрись.

Она склонилась ближе к записям и что-то зашептала. Буквально на глазах между страницами появились оборванные под корень куски. Как он мог не видеть этого раньше? Что это, морок?! Кая удовлетворенно кивнула и отстранилась.

Зато главная нестыковка всего, что писал Джон, развеялась. Раньше Ворс считал «помутнение» Лэйка откровенной ложью. Вот друг описывал Рондов, свои беседы и мысли. Вот он описывал особняк со всеми потайными ходами, до которых добрался. Вот разговор с миссис Хат. А потом резко начал про собственную смерть, про тварь, в которой якобы уже не сомневался.

– Он нашел убийцу, а потом тварь нашла его. Подумай над этим, Ворс. Я не смогу защитить всех.

– Я в состоянии постоять за себя.

Они рассмеялись почти синхронно.

– А пока, с твоего позволения, напарник, я пойду досматривать свои сны.

Ведьмачка распахнула дверь.

– Кая?

– Хм?

– Почему тебе меня жалко?

– Потому что ты мне понравился.

Больше не оборачиваясь, она шагнула за порог и скрылась во мраке коридора.

«С няней я беседовал в последнюю очередь. Миссис Хат не выглядит разговорчивой женщиной, собирающей сплетни, в отличие от остальной прислуги.

Но на вопросы она отвечала охотно. Хотя так и не оставила своей вышивки. У меня создалось ощущение, что она не боится твари, от которой дрожит весь особняк.

Как и все прочие, она не покидает дома после наступления темноты. Но будто ждет своей смерти как освобождения».

* * *

Джон всегда скрупулезно собирал факты. Он не выдвигал обвинений и даже подозрениями не делился, пока точно не убеждался в своем выборе. И в первый раз его подвела эта черта.

Ворс копался в дневнике до самого вечера. Он пропустил обед, запер дверь и не впускал горничных.

Теперь пробел в повествовании бросался в глаза. С ума сходят постепенно. Не мог привычный к трупам полицейский испугаться простых баек. Быть может, его отравили? Да, подсыпали какой-то психоделик постепенно, пока он не начал видеть галлюцинации.

Еда в этом доме может быть отравленной.

Ест ли ее Кая?

Чаще всего Лэйк писал про графиню Ронд. Имя леди Агаты всплывало неожиданно, порой не к месту. Поначалу Ворс не придал этому значения, но теперь…

Джон провел здесь больше двух недель. Мог ли между ним и хозяйкой закрутиться роман? Каким бы дисциплинированным он ни был, ничто человеческое ему не чуждо. Ворс не часто видел его с девушками.

Пора поговорить с графиней.

Он решительно отложил порядком замусоленный дневник и вышел в коридор. В коварных отблесках пламени портреты на стенах казались особенно зловещими.

Род Рондов уходил корнями в глубокое прошлое, со стен смотрели десятки мертвых глаз. Он медленно пошел мимо, изучая чопорные лица. Статные, напыщенные брюнеты. Все как на подбор – видимо, когда-то они пеклись о чистоте крови и внешности. Сплошь черные волосы, карие глаза, утонченные носы…

А еще ему стало казаться, что глаза испуганы. Не все, но пара застывших масляных лиц рядом с ним разительно отличалась. Позы были проще, исчезла аристократическая нотка в выправке.

Он тряхнул головой. Это просто картины.

Когда Ворс снова взглянул – уже не поверил своим глазам. Ронды выпрямились! Теперь они были точь-в-точь как десятки портретов до них.

– Бред какой-то, – прошептал он, вглядываясь.

Рядом с ним распахнулась дверь, из комнаты бодро шагнула Кая. Она снова была в том платье. Меч висел на боку.

– Проникаешься атмосферой?

В ответ он лишь неопределенно хмыкнул.

– Не переживай, здесь все глюки ловят. – Она усмехнулась.

– Почему бы просто не снять эти треклятые портреты?

– Бессмысленно. – Кая пожала плечами и спокойно продолжила: – Они все равно вернутся.

– Это как?

И тут губы ведьмачки растянулись в такой широкой улыбке,