Корпорация Семаргл - Стас Свобода

Мерно капала вода, оставляя небольшие кляксы, собирающиеся в лужицы. Воды становилось все больше и больше, я почти с тревогой заметил, как она доходит до уровня раскладушки. Я встал и расстроился, что не умею плавать. Когда это умение нужно в твоем доме, это немного пугает…

Вода перестала прибывать, оттуда вынырнула Даша. Она улыбалась и тянула ко мне ладони, между пальцами просвечивали перепонки. А глаза, такие бездонные и завораживающие, стали еще более бездонными. Словно я проваливался в омут и не мог выбраться.

– Здравствуй, ты меня не забыл еще, Влад? – спросила она с улыбкой.

– Нет уж, я скорее забуду, как меня зовут, – отозвался я, протянув ей руку, и она ее схватила.

Рука, холодная и влажная, улыбка на лице. Острые зубы, как у пираньи. Эта Даша совсем не была похожа на человека. И хвост. Теперь я видел, что она по пояс в воде, а под прозрачной водой хвост. И он сгибается в немыслимом положении. Ноги так не могут.

– Ты русалка, Даша? – я пошутил, но это же сон. А русалки не могут насылать сны, они не кикиморы…

Она рассмеялась, но не ответила, и я немного расстроился. Мне нравилось слушать, как она говорит, мягко, словно обожает разговаривать со мной. Словно я ее лучший друг.

– Давай, Даша, не стесняйся, скажи. – улыбнулся ей, услышав смех.

– Я хочу тебя пощекотать.

Даша положила ладони мне на бока и начала щекотать. Я попытался увернуться, сказав, что не люблю щекотку и не хочу, чтобы меня щекотали. Ее щекотание становилось все более назойливым. Я изворачивался, не понимая, почему не могу вырваться из этих цепких рук. Девушки не могут быть такими сильными.

Я отпихнул Дашу, но она даже не пошатнулась.

– Я люблю щекотать. обожаю, – мягко прошептала она.

– Отстань, а? – попросил я, обессилев от щекотки и теперь пытаясь куда-нибудь от нее деться. И от щекотки, и от Даши.

– Нет. – тихо сказала она, не отставая.

Я не понял, когда это прекратилось, но Даша повернулась ко мне спиной и поплыла прочь. Я рухнул на раскладушку, думая, что сейчас умру. Но забыл об этом, разглядывая уплывающую Дашу.

Ее спина…

Она просвечивала мягким то ли фиолетовым, то ли сиреневым… каким-то таким цветом, и сквозь нее было видно все, что внутри.

Кошмар какой.

– Влад! Просыпайся, сколько можно спать, ты совсем дурак, да?

– Отстань.

Я сел на кровати и с тревогой посмотрел на пол. Абсолютно сухой пол. Приснится же такое. Если бы только не сильная усталость, будто и не спал вовсе, и меня на самом деле щекотали.

– Ты чем ночью занимался, в игры играл? – Светка дотронулась до моего лба.

– Спал, как все нормальные люди.

Могу же я хоть иногда побыть нормальным человеком. Светка спорить не стала, хотя чувствовалось, что она хочет многое сказать по этому поводу. Видимо, она меня нормальным человеком не считала.

Очень жаль.

– Мне сон нехороший приснился. Нет, это не кикимора.

– Ты уверен?

Светка пошла на кухню, не дожидаясь ответа. Ну еще бы, будь это кикимора, она бы первая почуяла. У Светки прямо нюх на таких тварей.

Сестра немного подумала и согласилась со мной, что это не кикимора. Но на всякий случай предложила пройтись со свечкой по дому. Если уж нечисть нашла ход в квартиру, то сама не уйдет, пока не добьется своего.

И вот с чего бы этой самой Даше ко мне приставать? Только потому что я с ней заговорил? А вообще, да… навьи дети любят, когда с ними общаются. Это их, можно сказать, силой подпитывает. Они не просто сильнее становятся, а… что-то более важное. Я даже не знаю, как именно это выразить.

И тут вспомнил, что забыл сделать домашнюю работу по механике. Семь задач решить…

Я подхватил лист, свалившийся мне на голову. Желтый, красивый, даже не знаю, с какого это дерева. Может, каштан? Нет, каштаны я узнаю только, когда они цветут.

Зашел в магазин, купить хлеба. И привычно прислушался, не будут ли обсуждать что-то странное, непонятное и опасное. Но все тихо, женщины перемывали косточки мужьям, мужчины ругали жизнь и пытались найти виноватых. Я виноватых не искал. Я искал свежий батон. К моему удивлению. любым хлебобулочным изделием в этом ларьке можно было убить.

– У вас хлеб когда завезли? – спросил я у продавщицы.

– Сегодня утром, – отозвалась она, удивленная вопросом. – А что такое, Влад?

– Его что, из Китая везли? Гномий хлеб прямо какой-то, – я подкинул на ладони батон. И подавил искушение метнуть его в лысого покупателя.

Продавщица рассмеялась было, но потом подошла ко мне и потрогала хлеб.

– Странно, даже самые заядлые любители Терри Пратчетта не стали бы экспериментировать с хлебом. Тем более гномьим.

Я попытался вспомнить, связана ли как-то русалка с порчей хлеба. Но вообще-то, пропавший или черствый хлеб говорит о том, что где-то гуляют навьи дети. А вот кто конкретно…О кикиморе можно узнать по мусору, особенно ниткам, которые появляются в странных местах. Домовой внезапно все чинит или же пугает животных. Хотя, животных много кто пугает.

А есть что-то особенное для русалок?

Я не знал. Может, лужицы воды, но их я не видел.

– Ладно, возьму у вас гномий хлеб. Будет что вспомнить на старости лет, – хмыкнул я.

– Вот же, балабол, – продавщица все-таки рассмеялась, хотя она явно была встревожена. Она что, тоже на «Семаргл» работает?

Нет, стоп, такими темпами я всех подряд буду в этом подозревать…

«Лоскотуха».

Мне на телефон пришло уведомление, и читал я его уже взбираясь по лестнице.

«Лоскотуха (шутиха)… вид русалок, живет по большей части в Беларуси, очень любит щекотать. Отличается тем, что спина у нее дырявая».

Это как, дырявая? В смысле, с дыркой?

«Видно все, что у людей находится по ту сторону».

Гугл, спасибо, конечно, что ты отвлекся от своего отпуска ради меня. Но твои пояснения просто ужасны: дырявая спина, по ту сторону спины… шедевр, одним словом. Я тоже так хочу.

Будет чем людей пугать.

Стоп, а мне это чем грозит?

«Защекочут до смерти, рано или поздно. Первые признаки: черствый хлеб или покрытый плесенью, неисправная мебель, краны… все, что угодно, что ломается, течет. И, конечно же, странные сны, связанные с водой».

Ладно, я понял. А что мне делать, если по мою душу пришла русалка? Я слышал, что японцы своих русалок едят, чтобы бессмертие обрести. А вот я не хочу есть Дашу, даже если она из навьих детей.

К тому же