По краю земли - Катерина Ромм

– Твои родители сообщили Аргелену, что поиски можно прекратить. Мы не знаем почему. Ивжени с нами не разговаривает.

Сердце Венды дрогнуло. Значит, маме не всё равно! Из-за неё она поссорилась с королевской семьёй, а такого никогда ещё не бывало. Папа и дядя Аргелен постоянно находили поводы для разногласий, иногда совершенно на пустом месте, но мама никогда не принимала ничью сторону – обычно это она тащила их во Флору мириться.

– Я хочу домой, – признала Венда, сглатывая ком в горле. – Но…

Она отвернулась и уставилась в стену. Провела рукой по жёсткой шкуре с рыжим мехом, стараясь сдержать слёзы. В самом деле, что с ней такое?! Совсем она раскисла здесь, на плато. Или это Меркурус выбил её из колеи…

– Возвращайся спокойно, – сказала Ариана. – Мы обо всём договорились. После Аргелена королевой Флоры стану я.

Венда распахнула глаза и уставилась на тётю.

– Они тебя заставили!

– Нет… – Ариана снова улыбнулась. – Нет, что ты. Не секрет, что я хотела для себя иной судьбы. Однако мы посоветовались с Атласом, и это моё решение.

Венда растерянно моргнула – и наконец‐то всё поняла. Она поискала взглядом длань Ангела на груди Арианы, но её не было. Впрочем, если бы тётя уже присоединилась к Ордену, она бы не смогла так просто вернуться к светской жизни. Орили были выше обывательских забот – и в прямом, и в переносном смысле. А ещё они давали обет безбрачия. И невозможно было представить себе королеву-монахиню…

Венда чувствовала, что должна что‐то сказать – благодарность? слова одобрения? – но не могла выдавить ни звука. В отличие от неё, с августа бестолково болтавшейся по миру, как лист, оторвавшийся от ветки, у Арианы была настоящая мечта, а Венда эту мечту украла! Заставила её отказаться от своего призвания. Как тётя может быть столь добра к ней, зная об этом?

– Это не твоя вина, – ласково произнесла Ариана. – С моей стороны было трусостью прятаться за твоей спиной, когда Флоре нужен наследник. И я, конечно, не имела права отнимать тебя у родителей и всего Ориендейла. Прости меня.

Венда зажмурилась. Она чувствовала себя отвратительно: изнурённое тело гудело, крутило живот; ей было стыдно перед тётей, стыдно перед Айлеком; больно из-за того, что она заставила маму волноваться. Вдобавок Венда злилась на Меркуруса – надо же было ему привязаться вчера со своим дурацким шарфом! А она подлила масла в огонь… Вот и что теперь делать? Что делать?! В обоих мирах не найдётся человека более мерзкого, чем она!

– Тебе нехорошо, да? – обеспокоенно спросила Ариана. – Может быть, продуло? Здесь это бывает с непривычки. Твои друзья сейчас у Атласа, я видела, один из них травник. Наверное, он…

– Нет! – выпалила Венда. – Он не поможет.

Ни Фелтон, ни Айлек, ни Марк не показывались в хижине – Венда могла только догадываться, чем они так заняты. Ариана ушла, оставив ей пилюли от головной боли, и Венда целый день провалялась в постели, ворочаясь с правого бока на левый и обратно. Даже когда ей стало лучше, она не отважилась выползти наружу, под солнечное небо. Мысль, что рано или поздно ей придётся встретиться с Айлеком и Марком лицом к лицу, внушала ужас… и нездоровый трепет.

Было далеко за полдень, когда к ней наконец заскочил Фелтон, как обычно растрёпанный и чем‐то окрылённый, с дымящейся миской в руках.

– Ты знала, что Атласу сто двадцать лет?! – с порога воскликнул он.

– Не может быть, люди столько не живут. – Венда села на лежанке и подтянула ноги, освобождая место для Фелтона.

Какое счастье, что он пришёл! Фелтон наверняка сумеет отвлечь её от траурных мыслей и истошных воплей совести.

– А вот и может! – Мальчик плюхнулся рядом, чуть не расплескав содержимое миски, и протянул её Венде. – Если Ангелу нужно, он продлевает человеку жизнь. Самый старый Атлас дожил до двухсот, представляешь?

– Не представляю. – Она покачала головой, подула на суп и сделала глоток. Это был мясной бульон с кусочками морковки и сельдерея – вкусно. – И что он вам поведал, этот столетний Атлас?

– Не нам. Мне. Он с каждым беседует наедине. Со мной о… – Фелтон замялся, – о матушке и моём будущем. Сказал, что я должен учиться… но ничего конкретного.

– Атлас всех времён во Флоре такой же, – заметила Венда. – Дядя Аргелен говорит, иногда его послания настолько безумны, что их вообще невозможно расшифровать. Поэтому у книги есть хранитель, который всю жизнь занимается толкованием её советов. Ты знал об этом?

– Да! Мне Атлас так и рассказал, – похвастался Фелтон. – А ты когда пойдёшь к нему? Тебе же лучше? Хочешь, пойдём сейчас?

Венда уставилась в миску с бульоном. Встреча с Атласом… С одной стороны, разве не за этим люди поднимаются в общину на воздушном шаре? С другой – Атлас, наверное, только сильнее её запутает. А ещё – вдруг он каким‐то образом знает, что случилось ночью? И станет её осуждать. Она этого не выдержит!

– Пойдём, ну пойдём! – подначивал Фелтон. – Другого шанса не будет.

– Как это не будет? Мы что, уже уходим? Да и потом – всегда можно вернуться и побеседовать. Орили же не кочевники, куда они денутся… – проворчала Венда, но вяло, зная, что Фелтон всё равно её уговорит.

На этот раз она утеплилась, чтобы точно не замёрзнуть и не разболеться: накинула на плечи пышный шерстяной платок, скрестив концы на груди, натянула шапку, варежки и закуталась в зимний плащ с капюшоном, отороченным мехом. Но оказалось, что днём на улице не так уж и морозно. Скинув капюшон, Венда глубоко вдохнула и сразу же почувствовала себя лучше, словно в воздухе общины разлили волшебное лекарство. Ночной почти-поцелуй вдруг перестал казаться трагедией. Она скажет Меркурусу, что это ошибка, и больше никогда не позволит себе ничего подобного. И забудет навсегда! Айлеку лучше даже не знать – Венда не смела так его ранить. Перед родителями она извинится, как только вернётся в Ориенталь. Дяде Аргелену объяснит всё как есть при встрече…

Фелтон вёл её по деревянным настилам – прямо, потом направо, ещё раз направо и налево. И когда только он успел запомнить, где что находится? Впрочем, Фелтон всегда схватывал на лету. Попадавшиеся им на пути монахи приветствовали Венду и Фелтона своим «Ангел добр», и мальчик весело отвечал, а Венда только кивала и растягивала губы в фальшивой улыбке. Их взгляды уязвляли: как будто монахи могли раскатать её душу, словно тесто, и подметить все неровности и вкрапления. Опустив глаза, Венда решила, что будет смотреть исключительно под ноги. Но не прошло и нескольких секунд, как Фелтон вдруг резко остановился и Венда чуть с ним не