По краю земли - Катерина Ромм

Он бросил быстрый взгляд на Венду – она тоже съёжилась, словно небо давило на неё, и сжала руку Айлека. Травник шёл ровно, смотрел осознанно; кажется, за последние дни без настойки он успел немного прийти в себя.

Меркурус опустил глаза на свои сапоги. От долгого пути и езды верхом у него снова безумно разболелась нога, но он сжимал зубы и терпел: не хотел, чтобы Айлек ради него бросился варить проклятое зелье. Когда Айлек предупреждал Меркуруса о побочных эффектах обезболивающего, не счёл нужным сообщить, что на травников оно действует ещё сильнее. Да если бы Меркурус знал, он никогда бы не предложил Айлеку так «расслабиться»! Чёрт его дёрнул за язык тогда в Малакке.

Хорошо, что Венда не подозревала о том разговоре. Она, конечно, ожила после возвращения Фелтона, но так и не сбросила с себя новоприобретённую тревожность. Венда переживала и за Айлека, и за женщину с Поверхности, а над Фелтоном тряслась так, что почти не выпускала его из виду. Меркурус предпочёл бы вернуть прежнюю Венду, какой она была в Ельне: полную ядовитой энергии, с сияющими глазами и дурацкой ухмылкой. С ней было трудно, но зато он легко мог её игнорировать. А новую Венду – с большим раненым сердцем – не мог.

– Ты чего такая? – тихо спросил Меркурус, когда заметил, что она опять кусает губы.

– Здесь… просто странная атмосфера, – пробормотала Венда.

Её короткая коса растрепалась, и светлые пряди обрамляли лицо, смягчая его черты, и падали на глаза. Венда попыталась заправить волосы за ухо; тонкие запястья и пальцы с коротко стриженными ногтями покраснели от ветра. Она избегала смотреть на Меркуруса, даже когда они разговаривали. Взгляд Венды скользил по монахам, которые возились с канатами у воздушного причала, по приземистым домикам общины и по границе леса. Меркурус с досадой покачал головой. Он устал от этой неприязни. Побороть её не представлялось возможным.

– Ангел добр. – Монах в оранжевой мантии выступил вперёд, вырывая Меркуруса из мрачных размышлений. Оранжевый шёл ему необычайно: когда мужчина скинул капюшон, оказалось, что он темнокожий, с короткой светлой бородкой. Приветствуя гостей, монах соединил кончики пальцев и склонил голову. – Я Надир из Ордена Орили. Назовите ваши имена.

– Ангел добр, – отозвался Айлек. Кажется, это были его первые слова за целый день. Он вышел вперёд и встал ближе всех к монаху. – Меня зовут Айлек.

– Я – Фелтон, – выпалил мальчик, краем глаза с любопытством косясь в пропасть, где воздушный шар уже скрылся из виду.

– А это обязательно?

Венда медлила. Айлек обернулся к ней и ободряюще кивнул. Она без энтузиазма выдавила:

– Ну ладно, ладно… Что ж, я, в общем, Венда.

Монах ничем не показал, будто знает, кто она такая. Тогда наконец представился и Меркурус:

– Марк, – бросил он и не сразу понял, почему все уставились на него.

– Марк? – с нажимом повторила Венда. – Да нет же!

– То есть Меркурус, конечно. Как‐то случайно вылетело…

Он сам не мог понять, с чего вдруг ухватился за короткое имя, которое так бесило его раньше. Они до сих пор иногда называли его Марком, Венда – чтобы позлить, а Фелтон с Айлеком – по ошибке. Меркурус давно уже привык и не обращал внимания. Но не ожидал, что однажды представится этим именем и не заметит.

– Не беспокойтесь, Ангел узнает вас под любым именем, – благодушно заметил монах и выудил из складок плаща тонкий свиток. – Итак, Атлас указал, что на рубеже зимы и весны к нам пожалуют… здесь несколько имён… Фелти, Меркурус, Марк, Венда, мастер, Фелтон, травник, Ирма, хранитель, Айлек, принцесса Амейн… Впрочем, это уже не про вас.

Меркурус открыл рот, чтобы возразить, но Венда толкнула его в бок. Он поймал её локоть и крепко сжал.

– Иногда Атлас вещает загадками, – Надир терпеливо улыбнулся и свернул список, – но мы пытаемся хотя бы примерно установить, кто есть кто.

– Атлас? – спросил Фелтон. – Но Атлас – это же…

Мальчик бросил на них неуверенный взгляд, и Меркурус пожал плечами. Он тоже не понимал, что к чему.

– Атлас всех времён – книга во Флоре, да. Но здесь есть такой человек, – пояснила Венда. – Он как бы мудрец, верховный старейшина, глава Ордена.

– Сложно описать природу Атласа, – добавил монах. – Но вы поймёте лучше, когда познакомитесь с ним. Никто не уходит из общины Орили, не поговорив с Атласом.

– И с Ангелом? – спросил Айлек.

– Если Ангел захочет вам что‐то сказать – он скажет, – отозвался Надир.

Он резко развернулся, так что яркий подол плаща взметнулся вверх, и направился по деревянной дорожке в сторону круглых домов с покатыми крышами. Они двинулись за ним: Айлек впереди, затем Фелтон, Венда и, наконец, Марк.

Монахи Орили не рвались знакомиться с новоприбывшими. Как ни в чём не бывало они продолжали заниматься своими делами и ограничивались кивком и стихийным жестом, когда Меркурус и остальные проходили мимо. Наверное, паломники гостили в общине так часто, что в Ордене давно перестали любопытничать.

Оранжевый балахон Надира оказался далеко не самым ярким среди Орили. Меркурус приметил и кричаще-лимонные, и васильковые, и другие насыщенные тона. Первым к Надиру с вопросами по поводу цветов и что они означают полез, конечно же, Фелтон.

– Ангел сотворил мир для разнообразия, а не для однообразия, – отозвался Надир. – Все мы разные: у нас разные души, помыслы, цвет волос и кожи. Мы любим, устаём и трудимся по-разному. Нет ни одной причины облачать братьев и сестёр Ордена в один и тот же цвет. Это противоестественно.

Однако ни цвет, ни материал мантии не определяли положение монаха в общине, важна была лишь «длань Ангела» – подвеска на груди. Она могла быть из дерева, из камня или из металла. У Атласа, по преданию, хранилась древняя пластина с настоящим отпечатком длани Ангела – но даже сам Надир не знал, правда ли это.

Он оставил их, как только убедился, что все четверо чувствуют себя хорошо и ни у кого не кружится голова. В самом сердце общины монах указал им на трапезную и на храм. Куполообразное строение было высотой в три, а может, и в четыре этажа; сложенное из белых камней, оно увенчивалось квадратной башенкой с тёмной черепицей. В арочных проёмах башни виднелись колокола. Меркурус удивлённо вскинул брови. Это была ориендельская архитектурная традиция – если такое вообще можно было сказать про Ориендейл, где едва почитали Ангела и редко возводили церкви. Северяне, как Меркурус успел уяснить за время путешествия, предпочитали храмам скромные шкрипты –