Огненная царица - Мэй Линь

– Ты гость, так что можешь выбрать сам, – любезно отвечала Мэй Линь, неожиданно обнаружив склонность к брутальному юмору.

Между тем нас, видимо, по-прежнему изучали через видеокамеру и впускать не торопились. У меня появилось неприятное ощущение, что хозяину мы не понравились и что сейчас как раз воспоследует тот самый удар в двадцать тысяч вольт. На счастье, Мэй Линь подняла руку и помахала прямо в камеру.

– Дядюшка Дигун! Открой, это я, Мэй Линь!

– А с тобой кто? – донесся из динамика ворчливый голос.

– Это мой друг, заморский черт по имени Алекс, очень хороший человек, – прокричала Мэй Линь.

– До чего дожили, – пробурчал невидимый дядюшка Дигун. – Заморские черти уже называются хорошими людьми. Что же дальше-то будет, я вас спрашиваю?

Однако дверь все-таки открылась, и мы с Мэй Линь вошли внутрь.

Сыхэюань устроен был очень мило и даже, я бы сказал, с большой любовью. Вдоль четырех стен стояли, как и положено, четыре жилых павильона, между ними располагался дворик. Обычно в китайском доме дворик этот выложен камнями, а в центре его стоит какая-нибудь пальма в кадке. Здесь, однако же, не было ни камней, ни кадок. Двор был превращен в небольшой цветущий сад, где в строгом порядке рассажена была хурма, розовые кусты и пионы. Над всем этим великолепием возвышался серебряный абрикос, дерево гингко.

Вскоре, впрочем, разглядывание ботанических красот пришлось прекратить. В сад из неприметной двери в левом павильоне вышел хозяин всего заведения, тот самый дядюшка Дигун. За свою жизнь я много повидал разного: людей, животных и даже оборотней. Но дядюшка Дигун был самым удивительным существом, которое я когда-либо встречал.

Одет он был во что-то среднее между наволочкой и пододеяльником. Эту цветастую хламиду, буквально испещренную разнокалиберными дырками, похоже, он впервые надел, когда был еще юношей. На ногах у дядюшки было что-то вроде японских деревянных сандалий гэта. Выше щиколоток ноги прикрывались только волосами, такими густыми и курчавыми, что они сделали бы честь любому заморскому черту.

Сам дядюшка Дигун был таким сгорбленным и низеньким, что едва доставал Мэй Линь до плеча, мне же он приходился буквально по пояс. Длинные голые руки с узловатыми пальцами выпростались из наволочки и висели почти до самой земли, так что при ходьбе можно было, наверное, опираться на них вместо костылей.

Большой череп Дигуна был похож на молодую картошку, вытянутый и блестящий. Впрочем, кое-где волосы еще сохранились и жестко кустились за ушами. Брови были такими густыми и нависали над глазами так низко, что глаз не было видно почти вовсе. Только иногда, в минуты наибольшей опасности или раздражения, глаза вдруг выглядывали наружу, наносили укол и тут же прятались обратно, в привычную чащу.

Нос Дигуна свисал вниз чувствительной грушей, расширяясь к концу. Несмотря на свои размеры, нос этот был очень подвижен и все время как будто что-то вынюхивал, может быть, даже что-то съедобное. Уши хозяина были маленькими, но аккуратными и вовсе не походили на слоновьи лопухи, которые китайцы обычно приписывают архатам и мудрецам.

Мэй Линь подскочила к Дигуну и порывисто обняла его.

– Дорогой дядюшка, я так рада тебя видеть!

Было видно, что старик растроган. Он похлопал девушку по плечу и повернулся ко мне. Его маленькие глазки выдвинулись из-под бровей и внимательно меня исследовали.

Я робко подал хозяину руку, которую он цепко сжал своей клешней. Некоторое время он не выпускал мою ладонь и шевелил пальцами, как бы пробуя меня на вкус.

– Что привело в мой бедный дом такого знатного иностранца? – спросил он, глядя одним глазом на меня, а другим – на Мэй Линь.

Мэй Линь сделалась вдруг необыкновенно серьезной.

– Дядюшка, пойдем-ка в дом, здесь разговаривать небезопасно, – сказала она повелительно.

Удивительный старик крякнул, но послушно последовал за ней в центральный павильон. Туда же двинулся и я, решив помалкивать, пока ситуация не прояснится окончательно.

Обстановка в доме была самая патриархальная, если не сказать средневековая. Вместо кровати был кан, зимой подогреваемый при помощи угля. Большой лакированный письменный стол с четырьмя драгоценностями ученого кабинета указывал на то, что тут живет человек, не чуждый радостей изящной словесности и живописи. Книжные шкафы заполняли книги, в том числе и пухлые рукописи, на стенах висела каллиграфия – не исключено, что выполненная самим хозяином.

Не было тут ни электрической батареи, ни даже кондиционера – вещи, совершенно необходимой в каждом пекинском доме, ведь лето здесь бывает совершенно беспощадное. Не было тут и компьютера или хотя бы игровой приставки. Единственной уступкой, которую хозяин сделал цивилизации, был большой плоский телевизор и круглая спутниковая антенна, прикрепленная к крыше, – ее было видно даже из дома.

Мы уселись кругом: Мэй Линь и я – на деревянных жестких креслах, хозяин – на кане. Дигун заварил нам духовитого лунзцина – вкус, судя по всему, был у нашего хозяина невзыскательный, – выложил на стол финики цзао, сладковатые пекинские нянь-гао с желейной текстурой и почему-то клубничное варенье – я и не думал, что его едят в Китае.

Пока чай настаивался, Мэй Линь поведала дядюшке Дигуну о наших злоключениях. Слушая ее, старик только крякал да головой качал.

– Вот, значит, как, – сказал он, когда Мэй Линь наконец замолчала. – Выходит, вы теперь в бегах?

– Да, дядюшка, – почтительно кивнула Мэй Линь.

– Получается, за вами лисы гонятся?

– Получается, так, – согласилась Мэй Линь.

– А еще получается, что за вами гонится и сам старый Чжан, – заключил Дигун.

Мэй Линь заморгала ресницами.

– С чего ты это взял?

– А то сама не догадываешься, – усмехнулся старик. – Ты волю отца нарушила, пленника выпустила, неужели он стерпит такое? Нет, он сам первым делом за тобой отправится – примерно наказать за непослушание.

Мэй Линь помрачнела. Было видно, что эта новость ее не обрадовала.

– Что же делать, дядюшка? – спросила она. – От лис-то мы еще спрячемся, но вот отец непременно найдет меня.

– Найдет, – согласился Дигун. – Еще как найдет! А после того как он вас найдет, найдут вас и лисы.

– Почему ты так думаешь?

– Да потому что лисы наверняка думают, что он с тобой в одной связке. И, скорее всего, пошлют какого-нибудь оборотня за ним шпионить. И только Чжан сюда нагрянет, как за ним явится целая лисья армия.

Мэй Линь встала. Вид у нее был решительный.

– Куда собралась? – спросил ее Дигун.

– Спасибо вам за гостеприимство, дядюшка. Нам надо уходить.

– Куда это вам уходить? – ухмыльнулся Дигун.

– Пока не знаю, но медлить мы не можем. В любой момент тут появится отец, а за