И возродятся боги - Наталья Способина

Грит неадекватен, а меж тем он не причинил вреда ни одному из детей. Он даже бой закончил, просто сделав Альтею подсечку.

– Надя, я слышу то, что здесь о нем говорят. Да, к детям он добр, но в прошлом году он свернул шею одному из воинов за неудачную шутку. Его боятся даже его люди. Ни одна мать не выпустит свою дочь за ворота, если по улице идет Грит. Но он – родня старейшины. Ему плевать на матерей. Если ему нужно, он входит в дома и берет все что хочет.

– Красивая история, – ответила я. – В стиле страшилок на ночь. Я здесь почти две недели. И за все это время он не обидел меня ни словом, ни делом. Наоборот, он помогает. Он добр к твоему сыну и проводит с ним, кстати, гораздо больше времени, чем ты. Если бы не он, Димке было бы намного сложнее здесь. Но я так понимаю: ты очень занят, а в свободные минуты тебе, видимо, очень сложно выбрать, с которым из сыновей провести день.

Я наконец высказала то, что жгло душу всю последнюю неделю, однако легче мне не стало. Альгидрас на миг запрокинул голову.

– Я помогаю с переводом свитков брату старейшины и еще готовлю снадобья для Герии. Это травница. Ты ведь отказалась просто так жить у Граны, захотела вносить свой вклад. Почему ты думаешь, что я готов просто принимать гостеприимство? Особенно учитывая, что мы проведем здесь неизвестно сколько времени. Что касается Альтея, то он все время в общем доме. Мне туда хода нет. Иногда Альмира приглашает его домой, как сегодня. Тогда мы видимся.

– Но вырезать фигурки ты успел его научить.

– Так дело в этом? – неверяще спросил Альгидрас. – Ты на это обиделась?

– Да, возможно, это прозвучит глупо, но мне обидно за Димку.

– Я думал, что он еще мал.

– В шесть весен ты уехал в монастырь, а ему скоро шесть, – напомнила я.

– Прости, – произнес он. – Я пытаюсь сделать правильно, чтобы всем было хорошо, но…

– Знаешь, ты отлично устроился, – с усмешкой перебила я. – Никаких обязательств, никаких проблем. Не удивлюсь, если Альтей не единственный брат моего сына.

– Что? – Альгидрас изменился в лице и едва слышно спросил: – Ты правда так думаешь?

– Ну а почему нет? Отцовство тебя явно не обременяет. В отношения ты не вступаешь. Служишь великой цели спасения мира. Так что… – я развела руками.

– Ты неправа сейчас. Я хочу быть отцом Диме, но не все зависит только от моего желания, понимаешь? Я…

– А Альтею?

Альгидрас некоторое время молчал, и я почувствовала зарождающееся презрение. Если у него сейчас хватит мозгов выбрать одного из детей, я в его сторону больше даже не взгляну.

– Альтей – сын старейшины. Я не могу предъявить на него права. Надя, я не знал о них обоих, понимаешь? Я был уверен, что Альмира погибла. А сейчас я встретил ее, и… Я пытаюсь сделать правильно, я хочу, чтобы ты… – он осекся и с неожиданным запалом произнес: – Что бы ты там себе ни думала, это не было планом с моей стороны. Я хотел защитить тебя от Святыни и все. Уже потом я понял, что случилось.

– Бедный мальчик, – округлила я глаза. – Ты не знал, откуда берутся дети?

Альгидрас резко выдохнул и едва слышно ответил:

– Знал. Альтей не был случайностью. Я знал, на что шел.

Выходит, Альтей был желанным ребенком, а Димка – так, побочным эффектом.

– Тогда что же вы с вашим Альтаром уцепились за случайного мальчика? У тебя есть сын. Его и растите победителем мира, а нас отправь обратно. Ты же можешь?

– Этот разговор не имеет смысла, – устало произнес Альгидрас.

Я поняла, что немного перегнула палку, и пояснила:

– Я не желаю зла Альтею, но я как мать не хочу, чтобы Димка был втянут в ваши игры. Я хочу вернуться в наш мир.

Альгидрас некоторое время на меня смотрел, а потом произнес бесцветным голосом:

– Я могу сейчас соврать, что сделаю все, чтобы вас туда отправить, но я вижу будущее. Вы останетесь здесь, чтобы мы ни делали.

– Ты говорил, оно меняется каждый миг.

– Меняется, – произнес он, по-прежнему глядя на меня. – Я даже Алвара сейчас то вижу, то нет, поэтому не могу с уверенностью сказать, что он правда доберется до нас. Но есть вещи, которые неизменны.

– Что значит, ты не знаешь, доберется ли он? Весь твой план по нашему выживанию сводится к появлению Алвара! – прошипела я, схватив его за запястье и изо всех сил сжав.

Сейчас я понимала тех, кто в гневе мог причинить кому-нибудь физический вред. Кости Альгидраса остались целы, кажется, только потому, что у меня не хватило сил их сломать. Как можно так строить планы? Как можно так наплевательски относиться к жизни своего ребенка?

– Алвару грозит опасность. Если он сумеет выжить, он будет здесь, а если…

– Он может умереть? Но он же говорил… – растерянно прошептала я, выпуская покрасневшее запястье Альгидраса.

– Алвар вообще много говорит, – все тем же бесцветным голосом произнес Альгидрас и добавил: – Я не могу убедить тебя в том, что мне можно верить, я не знаю, как поступить правильно, чтобы обоим мальчикам было хорошо, но я знаю, что без раздумий отдам за них жизнь.

– Детям не нужна твоя жизнь, – устало произнесла я. – Им нужно общение, внимание. Грит, которого, по твоим словам, считают монстром все вокруг, каждый день приходит к дочери. Хотя наверняка не должен. Они подолгу разговаривают, Грита заплетает его косу, и она счастлива от этого, и другие девочки ей завидуют. Понимаешь?

– Ты очень много о нем думаешь, – опустив взгляд, произнес Альгидрас. – И я даже понимаю почему. Но он не тот, кто защитит тебя. От него будут лишь проблемы.

– О, заявления из серии «я тебя никому не отдам» уже закончились? – усмехнулась я, надеясь, что в моем голосе не слышно горечи.

Альгидрас криво улыбнулся, все еще глядя в землю. Я не чувствовала даже тени его эмоций.

– Если Грит будет настаивать, мне придется развязать здесь войну, – произнес он. – Алвар по-прежнему единственный человек, которому я готов доверить твое благополучие.

– Алвар, который неизвестно, приедет ли.

– Я верю, что он приедет, – сказал хванец и, даже не попрощавшись, ушел.

А я осталась стоять на пустынной улице, понимая, что, кажется, мы с ним прошли точку невозврата и обрести хотя бы подобие понимания уже, наверное, не сможем. А еще вдруг оказалось, что я не готова к правде. Как вообще