Человек без прошлого - Марина Удальцова

чернодухинь редкая девушка могла пробыть больше десяти лет — много их погибло от огня и ран драконов.»

На других страницах приводились заклинания и рекомендации по укрощению тварей. Исса слушала друга с безжизненным видом. В нескольких метрах от неё замерли Клов и Мирта. Юноша учил рабыню писать, но когда Авит стал зачитывать перевод, они оба настороженно вслушивались в его слова.

Прочитанное Авитом звучало для Иссы как приговор. Причём казнь назначалась Ниову. Теперь нужно было где-то взять дракона, чтобы Ниов встретился с ним лицом к лицу и победил его.

Исса сама не заметила, как одна, потом другая, потом еще несколько горячих слезинок упали на бессильно опущенные руки. Когда поток было уже не остановить, он превратился в рыдания. Она спрятала лицо в ладонях. Плечи дёргались от плача. Авит положил ей руку на плечо:

— Не надо. Ты не одна. Мы рассчитаем всё верно и вернём Ниова.

— Ему сделалось хуже! Как же он сразится один на один с драконом?

— Он не один. Ты будешь рядом. Ты умеешь говорить с огнём.

— Да. Но этого мало. Мне надо управлять драконом.

— Ниов справится. Он победит дракона и…

— И тот превратится в пыль, если раньше успеет ранить Ниова, — упавшим голосом произнесла Исса.

Воцарилась тишина. Исса и Авит уставились друг на друга. По-видимому, они сейчас думали об одном и том же. После долгого молчания Авит, наконец, аккуратно уточнил:

— Исса, а ты уверена, что во Враньем Пике было два, а не три дракона?

Исса прекрасно понимала, к чему он клонил. Она нахмурилась. Всё никак не удавалось сложить это всё в цельную картину.

— Ты думаешь, один из драконов, который ранил Ниова, превратился в пыль? Я никогда не видела на башне у дяди трёх драконов.

— А ты видела когда-нибудь, чтобы он выпускал драконов летать?

— Пару раз издалека мне казалось, что над цепью гор летает дракон… Но я всегда думала, что мне мерещится, и это просто ворон.

Авит хмыкнул. Он всё к чему-то клонил, а Исса никак не могла понять, к чему. Это даже начало раздражать.

Тихий низкий голос Клова раскатился по библиотеке:

— Ничто живое не пережило бы нападения на Пылевого Волка. Ни человек. Ни дракон, если только они вообще существуют. Ты не была в подземелье у лесных разбойников, моя госпожа. — При этих его словах Исса нахмурилась. — Ты не видела, что стало с тем стражем. — Голос Клова стал зловещим и даже каким-то… благоговейным, что ли. Мирта съёжилась от ужаса и уставилась на Клова своими красивыми глазами-звёздами. — Тот страж стал горстью пыли, когда ранил его… Настоящего Пылевого Волка. Истинного воина. Его сила — не в блестящих камушках. Его сила — настоящая сила Белой Долины. Мы, северные люди, можем только мечтать, чтобы пройти через такой обряд. Чтобы стать, как этот великий воин! — Клов выпрямил спину и даже задышал чаще. В нём угадывалось благоговение и даже, наверное, зависть. Вот почему он преданным псом потащился за Ниовом вначале в Кронград, а потом — в Дайберг.

Исса мотнула головой, прогоняя наваждение.

— В башне было два дракона. Один умер без воды и пищи. На другом прилетел на Юг Ранаяр.

Сказала — и осеклась. Смотрела то в лицо Авита — то на бумаги с переводами у него в руках. Какой ещё Ранаяр? Вот же, написано: только юные девушки подчиняют себе драконов.

— Так вот куда делся третий дракон во Враньем Пике! — внезапно крикнул на всю библиотеку Авит и вскочил от волнения. — Третий, Исса! Там должен был быть третий дракон!

— А я думаю, Ранаяр попросту врёт. — Исса даже сама удивилась, как ей спокойно удалось это сказать. Ни горечи, ни сожаления. — Или это какая-то случайность…

Исса ошарашенно подняла на него глаза. Она молчала. Если бы она была во Враньем Пике, она бы обязательно что-то нашла, и обязательно бы поняла всё раньше. И не нужно было бы гадать, откуда у Ниова такие раны.

Правда, что толку? Всё равно неизбежно пришлось бы ехать на Юг. Других средств от драконьего яда никто не знал.

— Какая бы дрянь там ни происходила в башне, а у меня сейчас только один путь. Надо спасать Ниова.

Исса знала, что ей делать. Она подняла голову и взглянула на друзей обречённым взглядом. Перепуганная Мирта жалась к Клову, тот неловко гладил её по плечу, уставившись на Иссу. Клов словно читал в сердце её замысел.

— Не делай глупостей, принцесса. Ты можешь не дожить до этого поединка.

— Он умирает, — Исса пыталась оправдать свой план.

— А как же рабы Дайберга?

На глаза опять навернулись слёзы, и Исса едва видела северянина сквозь них. Она повторила:

— Он умирает.

Клов покачал головой. Авит испуганно уставился на принцессу распахнутыми глазами и спросил:

— Ты что задумала?

— Я знаю, что она задумала, — негромко отозвался Клов. — Когда уйдёшь?

— Пойду к нему — а потом уйду рано утром.

Клов кивнул, словно благословлял её на этот поступок. Исса посмотрела на рабыню, которая почему-то сразу стала доверять северянину и жалась к нему, как перепуганный котёнок, ни на кого не смотря и ничего не замечая.

— Береги её. И не отпускай к другим рабам, пока меня не будет. Держи возле себя.

Клов снова молча кивнул. Исса выбежала из библиотеки и направилась к двери, которая за последние сутки стала ей родной. Подойдя к комнате Ниова, она вначале прислушалась, потом аккуратно толкнула дверь.

Ниов неизменно лежал на своей постели. Исса выставила рабов, которые караулили и следили за состоянием больного. Тут же в углу кемарил и лекарь — она потрясла его за плечо и отправила отдыхать в гостевые покои.

Супруг безмятежно спал. Да — именно супруг. С недавнего времени её стала переполнять гордость и благодарность оттого, что бесстрашный израненный воин был её супругом. Она села рядом и уронила тяжелую от мыслей голову на подушку. Его лицо было рядом. Шрамы воспалились, а веки подрагивали. Исса хотела дотронуться до его подбородка, щёк, лба — но боялась сделать больно. Как много раз он был так близко! Как много раз он робко касался её — а она не отвечала!

Она водила пальцами над его кожей, не касаясь её и пытаясь сосредоточиться на стихии воздуха. Усилием она делала воздух вокруг него прохладнее. И этого усилия уже не хватало на то, чтобы прогнать слёзы, которые заливали его подушку. Это было прощание. Завтра она будет касаться чешуи ящеров, а не израненных щёк супруга.