Кровь Первых - Ольга Аст

– Если верить старым писаниям, змея – мудрое и хладнокровное создание. Похоже, они высокого о тебе мнения, Ал, раз сделали такой символичный комплимент. Но мне ты больше напоминаешь это поле лаванды.

– Простите, Ваше Величество, и чем же? – иногда речи короля казались мне бессмысленными.

– Ее аромат успокаивает, дарит душевное равновесие. В первую нашу встречу от тебя исходил запах лаванды. Я подумал, что он подходит тебе больше всего. Ты предан, чист и благороден.

Она протянула сорванный цветок, и моей руки коснулись холодные пальцы – они постоянно сжимали меч, и казалось, что из-за безжизненного металла навсегда потеряли тепло.

– Используй ее и дальше. Лишь по одному аромату я буду знать, что ты рядом и неизменно будешь верен мне. Вздумаешь оставить своего правителя – просто избавься от запаха, замени его на что угодно, и я все пойму.

Ее слова поразили меня. Бардоулф была сложной личностью, но она никого не могла оставить равнодушным. Короля либо ненавидели, либо преклонялись перед ней. От нее исходила особая сила, и тогда я подумал, что у этой страны есть будущее, которое она построит своими руками.

* * *

Конечно же, осколки, оставшиеся от моих благих побуждений, превратились в пыль. Я никогда не смогу простить себе, что подвел ее. Стоило любыми путями не допустить смерти Бардоулф, а не рассчитывать на других. Я провалился – как советник, как друг и как человек.

Пасмурное утро открыло взгляду непоправимые разрушения, принесенные восставшими проклятыми и Древним богом. Впервые за долгое время мне пришлось пристегнуть к поясу ножны с мечом, выходя за стены замка с охраной и лордом Вальтерсоном, который посреди ночи приволок во дворец брыкающегося короля Велероса в цепях. Он сразу же направился в подвал, не обращая внимания на трупы стражников, оставленных проклятыми, и кинул Эмилия в клетку. Только после того как Джеральд обмотал прутья решетки цепями и повесил замок, он кратко рассказал о том, что случилось на площади. Пока я разбирался с последствиями освобождения проклятых во дворце, наступил рассвет и в замок пришел весь в черной грязи сын лорда Ланкайетта.

Оставив на него короля Велероса, мы с Джеральдом отправились на главную площадь, которая превратилась в ужасающую картину из мрачных сказок. Я зажал нос платком, пытаясь дышать через раз. Гниль погребла под собой почти все, до чего дотянулась, и отвратительно чавкала под ногами. Солдаты, которых я отправил ранее установить порядок вместе с городской стражей, стаскивали трупы с откусанными конечностями и порванными глотками в кучи. В одной из них я заметил искаженное гримасой смерти лицо первосвященника Авата и полуобглоданное тело лорда Моске. Значит, некоторые члены совета уже мертвы, останется проверить тех, кто был в замке. Непозволительно испытывать облегчение от смерти людей, но я не мог удержаться от едва заметной улыбки.

Завидев нас, один из стражников подбежал с докладом.

– Лорд Вальтерсон, огонь потушен, площадь почти очищена, что прикажете… – увидев меня рядом с Джеральдом, он замолк на полуслове. Он метался взглядом между нами, ожидая выговора за несоблюдение устава.

Даже после освобождения Вальтерсона от его должности и переворота в стране многие стражники все равно питали к нему безграничное доверие и уважение. Джеральд молча покосился на меня.

– Разведите посмертные костры и сжигайте все тела, пока они не разнесли заразу. Людей, оставшихся без крова, временно определите в свободные постройки возле замка.

– Слушаюсь, господин Алеистер.

Я дождался, пока он отойдет на достаточное расстояние, и повернулся к Джеральду.

– Ты примешь временное командование, как раньше? Понимаю, что не с твоим титулом главы рода пристало таким заниматься, но…

– Что с новым королем и присягой верности ему?

– Как только вернемся в замок, я соберу совет, если кто-то из него остался в живых, и самых влиятельных лордов, которые поддержат мое решение. Мальчика необходимо убрать с трона.

Вальтерсон понимающе кивнул.

– Лучше ступайте обратно во дворец, там вы сможете сделать намного больше. Оставьте город на меня, и не откажусь от помощи капитана Дарела.

Он сильно изменился, я не узнавал в нем прежнего улыбчивого и добродушного Джеральда. До Дартелии дошли слухи о том, что он убил старшего брата и занял его место, став новым главой рода, но мне с трудом верилось в это. Вальтерсон и сейчас оставался тем человеком, на которого можно положиться.

В тот же день посмертные костры загорелись в Дартелии, а жители столпились у ворот замка, требуя невозможного – вернуть им погибших родных и сгоревшие дома. Несмотря на опасения, что гниль заразит живых, будто болезнь, ничего не произошло.

Но я по-прежнему не представлял, что делать теперь. Есть ли смысл стараться спасти остатки страны? Может, боги правы и все следовало бы сжечь? Сейчас предоставился очень удобный момент для превращения Дартелии в пепелище. Она уже полыхала, а изуродованные мертвые тела все не заканчивались. Проклятые успели разорвать не только гнусных членов Совета и их семьи, но и многих дартелийцев, подвернувшихся под зубы и ногти гниющих Словотворцев. Той ночью поплатились за свои прегрешения все виновные, и я даже знать не желал, как они оказались на площади.

В подвале вместо проклятых сидел Его Величество Эмилий, чьим телом завладел бог. Если лорд Паулус узнает, что по нашей вине король Велероса почти мертв и, скованный цепями, сидит в подвалах Дартелии, то войны не избежать. Совет полагался на беспрекословное подчинение армии Велероса, но в этом случае, боюсь, она обернется для нас погибелью. Дартелия падет, а даже если и выстоит каким-то чудом, то гниль доделает остальную работу. И в самом конце присоединятся северяне, не оставляя нам ни единого шанса.

Благо удалось отправить лжекороля подальше отсюда. У мальчика еще есть возможность прожить нормальную жизнь, не будучи втянутым в интриги при королевском дворе. Никто больше не желал видеть на троне очередную пешку.

Я же остался без своего короля, не имея возможности поговорить с ней и принять верное решение. Даже тело Бардоулф не представлялось возможным найти, ведь правитель для всех давно скончался при перевороте, а от Этана остались только клочья одежды и пепел, как будто их двоих и вовсе не существовало на земле.

Запах лаванды окутывал меня, пытаясь успокоить разбушевавшиеся мысли и подарить легкое забвение. Но даже этот удушающий аромат служил тяжким напоминанием о той первой поездке с королем и разливался терпкой горечью на языке. Весь ужас судной ночи лег тяжелым бременем на плечи незаменимого советника Алеистера – человека, которым я всегда стремился стать.

От резкого громкого стука заныли виски. Когда же мне последний раз предоставлялась возможность побыть наедине со своими мыслями или немного отдохнуть? Непозволительная роскошь.