Талант под прикрытием - Брендон Сандерсон

ти-рекс – добрался-таки до стойки регистрации. Выложив на нее стопку книг, он увенчал ее библиотечной карточкой.

– Пожалуйста, запишите!

Мисс Флетчер так и стояла со сложенными на груди руками. Наши глаза встретились, и я увидел: она понимает, что проиграла.

Я поднял меч, салютуя ей на прощание. Клинок немедленно отвалился от рукояти и звякнул о камни.

«Что такое? Я разве не полностью подчинил себе свой Талант?»

Мисс Флетчер странновато посмотрела мне вслед, явно не поняв, что случилось, я же со вздохом закинул отломанную рукоять в вестибюль и вышел на тротуар. Синг (по-прежнему с дедушкой на руках) и Квентин бежали вперед, направляясь к черному «фордику», терпеливо дожидавшемуся там же, где мы его оставили. Бастилия чуть задержалась у двери.

– Ладно, ладно, – сказала она. – В отношении динозавров ты был прав. На этот раз…

Я посторонился: какие-то храбрые посетители библиотеки наконец отыскали выход и ринулись на улицу.

– Твоих приятелей-динозавров сейчас снова повяжут, – сказала Бастилия.

– Чарльз обещал вывести их, пользуясь всеобщим смятением, – ответил я, убегая с ней вместе по улице. – Все равно мы больше для них ничего сделать не можем.

И это была чистая правда. Знали бы вы, до чего тяжело иметь дело с динозаврами! Познакомившись с ними поближе, я перестал удивляться, зачем Библиотекарям понадобилось изобретать этот миф, будто они вымерли. Право же, масса народу в Свободных Королевствах хотела бы, чтобы так оно на самом деле и было!

Синг уже устроил дедушку Смедри на пассажирском сиденье, Квентин втиснулся на заднее. Синг влез на место водителя, взялся для виду за бесполезный руль, и машина сорвалась с места. Секунду спустя к нам подкатил серебристый спортивный автомобильчик Бастилии. Она живо запрыгнула внутрь, я же… С моей стороны на дверце не было ручки. В конце концов Бастилия открыла ее изнутри – опять-таки постучав по приборной панели.

– Внутренней ручки тоже нет, – хмуро проговорила она.

– Очень странно, – буркнул я, забираясь в машину. – Поехали!

Она улыбнулась, врубила передачу и втопила педаль. Я оглянулся и увидел сквозь заднее стекло, что наружу из покинутого нами здания как раз вывалилась группка Библиотекарей. Им оставалось лишь бессильно смотреть, как машина Бастилии, визжа шинами, уносится прочь.

Я снова повернулся вперед.

– Полагаю, – сказал я, – вы каким-то образом устраиваете так, чтобы нас не перехватила подведомственная Библиотекарям полиция?

– Они не работают вот так, в лобовую, – сказала Бастилия. – Они предпочитают, чтобы люди в массе своей не подозревали об истинном мироустройстве. Большинство правительств даже не догадываются, что ими искусно манипулируют. Так что можно слегка перевести дух, вырвавшись с центральной базы Библиотекарей. И в особенности выведя из строя их окулятора.

Я кивнул, поудобнее устраиваясь на сиденье.

– Приятно слышать, – улыбнулся я. – Хватит уже с меня скрытных проникновений, погонь и отчаянных схваток. По крайней мере на сегодня.

Бастилия вписалась в крутой поворот.

– А знаешь, Алькатрас, – сказала она, – пожалуй, ты не такой несносный, как большинство Смедри.

Я улыбнулся и ответил:

– Значит, я еще недостаточно практиковался.

Глава 20

Так вот, я все вам наврал.

Спорю на что угодно, вы успели сделать вывод, что ни до какого алтаря, сложенного из устаревших энциклопедий, мы в этой книге так и не доберемся. И я не буду лежать на вышеуказанном алтаре, ожидая удара жертвенного ножа. И звероподобный Библиотекарь не вознамерится пролить мою кровь, знаменуя завершение черного ритуала. И не будет ни акул, ни пропасти с расплавленной магмой…

Эти удовольствия вас ждут в следующих книгах серии. Вы же, в самом-то деле, не думали, будто я втисну всю свою историю в один-единственный томик?

«Фордик» дедушки Смедри не торопясь катил по улице. Было уже темно. Спасшись из библиотеки, мы успели эвакуировать автозаправку, после чего весь вечер и весь следующий день отлеживались в безопасном убежище (это был фальшивый ларек по продаже горячих бутербродов с вывеской «Пескобургеры»).

– Дедушка? – окликнул я, поглядывая в окно.

– Да, мальчик мой?

Я спросил его:

– А что теперь?

Он некоторое время молчал, рассеянно и вполне беспорядочно вертя руль. Ночь отдыха пошла ему явно на пользу, он набрался достаточно сил и снова мог опаздывать к боли, то есть принимать полученное от Блэкбёрна понемножку, вполне терпимыми порциями. Словом, выглядел он теперь почти так же, как при нашей первой с ним встрече.

– Ну, – сказал он наконец, – дел у нас, вообще-то, полно. Свободные Королевства по-прежнему проигрывают войну против Библиотекарей. Главные бои сейчас идут в Мокии. Впрочем, и то, что незаметно происходит в тылах, не менее опасно и важно.

Я спросил:

– Что будет, если Мокия падет?

– Библиотекари включат ее в состав своей империи, – ответил дедушка Смедри. – На то, чтобы окончательно ее интегрировать, уйдет примерно десятилетие. За это время Библиотекари выправят книги по истории, имеющие хождение по всему миру, и полностью перепишут историю региона.

Я кивнул и задал очередной вопрос:

– А мои родители? Они тоже часть этой схватки?

– И весьма важная, – сказал дедушка. – Это люди, от которых очень многое зависит.

– Столь многое, – продолжил я тихо, – что все это время им было не до меня?

Дедушка Смедри мотнул головой:

– Нет, мой мальчик. Все было не так.

– Но тогда почему? – спросил я обескураженно. – Что за причина заставила их бросить меня у Библиотекарей?

– Если ты немного поразмыслишь, парень, ты сам догадаешься.

Я окрысился:

– Что-то нет у меня охоты сейчас в загадки играть.

– Информация, Алькатрас, – улыбнулся дедушка Смедри. – Дело, как всегда, в информации. Ты, возможно, заметил, что остальные члены команды не очень-то вписывались в ваш мир.

Я кивнул.

– Ты, мальчик мой, ходячий кладезь информации, – сказал он. – Наиважнейшей притом. Ты понимаешь те бредни, которые внушают людям Библиотекари. Ты – плоть от плоти их культуры. Знал бы ты, до какой степени это важно!

Я спросил:

– Так мои родители отказались от меня, чтобы я стал шпионом среди врагов?

– Мальчик мой, им тяжело далось такое решение, – тихо проговорил дедушка Смедри. – Но даже когда ты был совсем мал, они знали: ты выдержишь все. Ведь ты – Смедри.

Я все-таки спросил:

– Неужели другого выхода не было?

– Я знаю, парень, это трудно понять и еще труднее – принять. Впрочем… Скажи-ка, много ты видел иностранцев, которые вполне правильно говорили бы на твоем языке?

– Нет, – ответил я.

– Чем дальше их родной язык от твоего, тем трудней им говорить на нем без акцента, – сказал дедушка Смедри. – Думаю даже, для носителей некоторых языков это вообще невозможно. Наши миры разделены пропастью. Тут и