Талант под прикрытием - Брендон Сандерсон

языковой барьер, и общая неспособность друг друга понять. Понимаешь, находясь здесь, я сам вижу, что не вписываюсь в реалии, но не могу сообразить почему. И так происходит всегда, какую бы операцию мы ни начинали. Нам жизненно необходим кто-то изнутри. Кто-то, способный разобраться в строе мыслей Библиотекарей, в их образе жизни.

Я некоторое время молчал.

– Ну так почему, – спросил я в конце концов, – моих родителей здесь сейчас нет? Почему тебе пришлось ехать за мной?

– На это у меня нет внятного ответа, Алькатрас. Знаешь, мы потеряли след твоего отца много лет назад, вскоре после твоего рождения. Я отчасти надеялся обнаружить его где-нибудь здесь. Думал, может, он объявится на твое тринадцатилетие и сам доставит Пески. Но этого не случилось.

– И ты, значит, совершенно не представляешь себе, куда он подевался?

Дедушка Смедри скорбно покачал головой.

– Твой отец – очень хороший человек, – сказал он наконец. – И великолепный окулятор. Прямых доказательств нет, но инстинкт говорит мне: он жив. Должно быть, он охотится за чем-нибудь крайне важным. Хотя, убейте меня, я не понимаю, что это может быть такое!

– А моя мама? – спросил я.

Дедушка Смедри воздержался от немедленного ответа. Поэтому я позволил себе отвлечься и заговорить о другом, что меня уже некоторое время беспокоило.

– Когда там, в библиотеке, я надел линзы следопыта и стал выяснять, куда тебя увели, – сказал я, – твои следы все не гасли, как будто я знал тебя уже очень-очень долгое время.

– Чему же тут удивляться? – спросил дедушка Смедри.

– А ты, – продолжал я, – когда только-только явился к нам в дом, тотчас запеленговал мою комнату через те же самые линзы, ибо видел, сколько туда ведет отпечатков. Но в тот день я только один раз вышел оттуда и снова зашел. Значит, ты видел и другие следы, оставленные несколько часов назад и даже несколько дней!

– Верно, – кивнул дедушка Смедри.

– Ну так что, – допытывался я, – это значит, линзы следопыта вернее всего выслеживают членов семьи?

– Не совсем так, – сказал он. – Члены семьи до некоторой степени являются частью тебя. То есть частью того, что ты знаешь лучше всего. Поэтому их следы и держатся дольше всех остальных, и для этого не обязательно знать друг друга лично. Или думать, что знаешь…

Я тихо сидел справа от него. Потом снова заговорил:

– Я видел отпечатки мисс Флетчер много часов спустя после того, как она их оставила.

– Чему же тут удивляться.

Я прикрыл глаза.

– Почему она рассталась с моим отцом? – спросил я затем.

– Он влюбился в Библиотекаршу, мальчик мой, – ответил дедушка Смедри. – Их свадьба была не разумным взвешенным решением в его жизни. Правда, сами они были уверены, что у них все получится.

Я спросил:

– Однако ошиблись?

– Естественно, – ответил дедушка Смедри. – Твой отец увидел в ней что-то… Что-то такое, что я, как ни старался, увидеть не мог. Она была далеко не самой правоверной Библиотекаршей, и твой отец рассчитывал со временем переманить ее на нашу сторону. Но она… сдается мне, она склонна думать исключительно о себе. Она вышла за твоего отца ради его таланта. Прости, но я совершенно убежден в этом. Я полагаю, что в ней-то и была главная причина, по которой твой отец согласился оставить тебя на воспитание в Тихоземье. Это давало твоей матери возможность видеть тебя. Он ведь все еще любил ее, боюсь… А может, и сейчас еще любит, милый мой дурачок…

Я крепко зажмурился. «Она украла и продала Блэкбёрну Пески Рашида. Мое наследство. Дело всей жизни моего отца. И… зря ли Блэкбёрн говорил, что она с радостью продала бы и меня самого». Я не знал, как разобраться в собственных чувствах, что думать. Некоторым образом все опасности и угрозы, перед лицом которых я оказывался в течение нескольких минувших дней, потрясли меня меньше, нежели простой факт: моя мать, оказывается, жива.

И находилась по другую сторону баррикад.

Машина дедушки Смедри притормозила и остановилась. Я открыл глаза, щурясь в окно. Я узнал улицу, где мы припарковались. Джоан и Рой Шелдон, моя последняя приемная семья, жили всего в нескольких кварталах отсюда.

– Зачем мы сюда приехали? – спросил я.

– А помнишь, мальчик мой, как я впервые вручил тебе линзы окулятора?

– Ну…

– Тогда я задал тебе вопрос, – продолжал дедушка Смедри. – Я спросил, чего ради ты сжег их кухню. Ты ничего не ответил.

Я сказал:

– Я с тех пор думал об этом. Кое в чем разобрался. Стал лучше управляться со своим талантом.

– Алькатрас, мальчик мой. – Дедушка положил руку мне на плечо. – Вопрос касался не только и не столько таланта. Ты вот расспрашиваешь о своих настоящих родителях, пытаешься докопаться, почему они так легко решились расстаться с тобой. А ты никогда не задумывался, почему ты сам так легко бросал одну за другой все свои приемные семьи?

– Думал, – сказал я. – Много думал, особенно в последнее время. Я, наверное, не лучшим образом себя вел. Но это не от меня одного зависело, знаешь ли. Они аж заходились, когда я что-то ломал.

– Некоторые из них – возможно, – ответил дедушка Смедри. – Ну а ты сам многим ли из них давал шанс?

Я, конечно, понимал: он был прав. Но одно дело – знать, и совсем другое – соглашаться душой. И, что самое подлое, сейчас я себя чувствовал в точности так же, как когда от меня отказывалось очередное семейство.

У меня аж кишки скрутило. Стало быть, это снова происходило, только на сей раз моей вины не было никакой. Я старался. Я так старался ничем не оттолкнуть от себя старика Смедри. И все равно это происходило опять.

Я прошептал:

– Ты решил избавиться от меня.

Дедушка Смедри покачал головой:

– Информация, парень. Все зависит от информации. Ты слишком верил, что те семьи все равно бросят тебя, и начинал действовать первым. Ты их фактически заставлял отказываться от тебя. Беда в том, что ты действовал, опираясь на искаженную информацию.

Мальчик мой, я весьма далек от того, чтобы тебя бросить. Нам с тобой еще столько всего предстоит сделать!.. И тем не менее сейчас ты должен вернуться и провести некоторое время с теми, кто тебя полюбил. Ты должен примириться с ними, если желаешь однажды разобраться в себе самом и помочь нам одержать победу в этой войне.

Я буркнул:

– Блэкбёрн вот не считал, будто информация – это все!

Дедушка улыбнулся:

– Ну и где теперь Блэкбёрн?

Я сказал:

– Тем не менее он победил тебя в окуляторском поединке. Он был сильней.

– Да, был, –