Ева. Грани миров - Антон Сенин


Ева. Грани миров читать книгу онлайн
Главный герой Ник Вэйс начинает обычный день. Рядом любимая Элис и верные друзья, а живут они в удивительном городе – огромном и совершенном Нейме. Однажды Ник открывает в себе дар, а его тихая и размеренная жизнь заканчивается. Мир, каким его знают тысячи людей, меняет краски, запахи и звуки, он опадает, являя Нику язвы и раны. Ник видит мир настоящим. Круговорот событий затягивает героев в воронку поиска истины, поиска себя. Они проходят испытания, теряют любимых, теряют друзей, и все ради того, чтобы понять, что именно ими управляет – великая добродетель или вселенское зло?
Яркая вспышка и тишина,
Так тихо, что слышно как бьется сердце,
До дна, достать бы до дна, оттолкнуться и вверх,
Пока не угасла надежда …
Глава 4
Ответы
Часто ответы на поверхности, но чтобы это понять нужно достать до самого дна.
От автора
34.
Умерший более двухсот лет назад Макс Брант оказался прав. С момента освобождения Ника из города Эхо прошло два месяца, а головные боли не отпускали. Осень, с ее холодом и ветром набросилась на город-государство, она засыпала аллеи и парки желтой листвой, и заливала тяжелым дождем. В голове Ника без остановки кружила вьюга, она била в виски, морозила конечности, мешала спать, и все неспроста. Мозг сопротивлялся напору Евы, но терялся в потоке информации, отчего силы покидали.
Иногда глянцевая картинка возвращалась, а вместе с ней приходили ее звуки, ее запахи, ее вкусы и тактильные ощущения. Новый многослойный мир поражал детальностью и избирательностью. Вокруг каждого человека, или правильнее сказать, с каждым человеком, существовали сотни точных настроек, хитрым образом менявшихся в зависимости от настроения и состояния. Дети чаще пребывали в розово-зеленых тонах, а своеобразный кокон наполнялся ненавязчивыми запахами ванили, карамели и фруктовых сиропов. При этом цветовое пространство идущих рядом родителей состояло больше из практичных сине-серых оттенков. Ева уменьшала яркость утомительного желтого, а депрессивный темно-зеленый цвет докручивала до полного зеленого. Следует заметить, что текстуры не существовали автономно. Они появлялись вместе с объектом, следовали вместе с ним, а часто предвосхищали его движения, взгляды и жесты. При этом пространство, не тронутое вниманием объекта, оставалось без изменения.
«Без наблюдателя реальности не существует. Реальность оживает, в момент, когда о ней заговорили, даже если физически ее еще нет», – Брант оставил достаточно подсказок, но, подобно невнимательному наблюдателю, невнимательный читатель проходил мимо них. Иногда текстура запаздывала или вовсе растворялась, рождая ошибку. Объект останавливался в удивлении, искал логическое объяснение, но подбор ключей длился не долго, механизм чистки быстро и эффективно решал проблему.
Способности Ника росли, росло и сопротивление. Насыщенные цвета меркли, и сквозь бесконечные серебристые реки проступала другая, настоящая реальность. Только чем шире и прозрачнее становились реки, тем сильнее Ева давила, голова оказывалась в невидимых тисках, а из носа текла кровь. Лишенный сна, взявшись за голову, Ник бродил по комнатам в ожидании окончания мучений. Лишь с первыми лучами белого осеннего солнца боли отпускали. Уставший организм с благодарностью принимал подарок и погружался в дрему, но сон протекал не глубоко, тело пробивал разряд, и возвращал сознание в болезненную реальность.
Иссушенный бессонницей, Ник сильно изменился. От блеска голубых глаз не осталось и следа, лицо осунулось, щеки впали. На мертвецки сером лице проступили еле заметные коричневые пятна. Уставший молодой человек надевал серый костюм с нашивкой «Джениос», преодолевал пятьсот восемьдесят ступеней, поворачивал направо и направлялся в сторону производственной площадки корпорации. Его никто не преследовал, не задерживал и не обыскивал. Могло показаться, что хранители забыли о существовании Ника Вэйса, но в этом и состоял коварный замысел. Любой разумный человек будет максимально податлив, пока в нем живет надежда, что однажды система внемлет и отпустит самого дорогого человека. С поставленной задачей Ник старался справляться, но внешний вид говорил о сильнейшем сломе.
Теперь он работал в отделе операционного контроля. На перевод из производственного отдела корпорации ушел всего месяц. Новая работа не требовала ношение шлема и открывала возможности для изучения структуры площадки. Ник сидел над производственным цехом за большими стеклянными окнами и наблюдал, как сотни людей ежедневно и добровольно надевали на головы управляющие устройства. Раз в час робот-курьер доставлял в отдел контроля детали и простые механизмы, которые необходимо было сверить с эталоном и чертежами. Качественная деталь передавалась в отдел сборки, а некачественная отбраковывалась. В остальном Ник вел обычную и привычную для стороннего наблюдателя, жизнь: два раза в неделю посещал архив, и два раза в неделю ужинал у мистера Грина.
Кафе мистера Грина, с названием «Грин» располагалось на окраине Нейма, и существовало всего пару лет. Дальнейшее расширение Нейма запрещалась в связи с участившимися со стороны пустоши ветрами, поэтому район так и остался окраиной. Узкую, вымощенным камнем, улочку наполняли магазины и кафе, которые, согласно вывескам, предлагали «свежие продукты». Неказистые названия привлекали и манили. «Сладкая жизнь» намекала на липкие и ароматные конфеты, а «Мясное удовольствие» на свежую вырезку. Только первое больше походило на клееное тесто, а второе на прессованную соевую массу. Другое дело мистер Грин. Его кафе славилось особой выпечкой и редчайшими, неотредактированными жареными ребрышками.
35.
– Ну что, как тебе твой новый облик? Красотка! Хотя прежняя, точнее настоящая мне нравится больше.
В отражении кружилась молодая девушка со светлыми короткими, прибранными за уши, волосами и пухлыми губами. На тонком носу гордо восседали интеллигентные узкие очки в блестящей металлической оправе. Челка небрежно спадала на лоб и закрывала глаза. От оригинала Эве достались лишь веснушки. Темно-желтые точки были рассыпаны по носу и щекам, и завершали игривый образ. Отходя от зеркала, Мари услышала телефонный звонок. Девушка не спешила наводить порядок в новом жилище, она считала его временным пристанищем. Мари надеялась, что непростая и запутанная ситуация в скором времени разрешится, и они вместе с Алексом вернутся в свой дом. Но время шло, горы одежды и белья в чужом доме становились все выше, а неразрешенных проблем все больше. Временами слабости, когда эмоции побеждали, и Мари уже не могла сдерживаться, она с головой зарывалась в эти самые горы и горько рыдала. Чувство вселенского одиночества поглотило и никак не отпускало.
Несколько раз Мари проходила мимо их с Алексом дома, она останавливалась и, подняв глаза, с грустью всматривалась в знакомые окна. В окнах горел свет, но сквозь чужие шторы двигались силуэты чужих людей. Внутреннее беспокойство нарастало и Мари покидала уютную аллею. Она жила надеждой, что однажды вернется на это самое место, где встретит высокого кареглазого юношу. Он будет стоять и смотреть вверх, туда, где на холодном осеннем ветру развеваются незнакомые бледно-желтые шторы.
Телефон нашелся не сразу. Мари откопала устройство, присела на край кровати и неловко поднесла к уху.
– Доброе утро, Эва! Четверть часа ожидаю вас в кафе мистера Грина, – раздался бодрый мужской голос. В общей грустной серости, голос