И возродятся боги - Наталья Способина

class="p1">– Они уехали. Далеко, – быстро встряла я, не дав Альгидрасу рассказать о гибели целого острова.

– Ну, тогда можно съездить к ним в гости, – рассудительно заметил Дима.

– Когда-нибудь обязательно, – улыбнулся Альгидрас.

Он не стал комментировать мое желание оградить Диму от суровой реальности, и я была ему за это благодарна.

– Почему нам позволяют так спокойно разгуливать? – спросила я, чтобы сменить тему.

Местные жители разглядывали нас с любопытством, дети то и дело подбегали почти вплотную и даже трогали Димку, но при этом нас никто не сопровождал.

– Потому что нам некуда бежать. Да и мы не похожи на людей, способных навредить, – обезоруживающе улыбнулся Альгидрас и ответил на какой-то вопрос подбежавшего к нему мальчишки.

– А чем занимаются местные жители?

– В основном торговлей. Здесь растут редкие травы, горные козы дают много шерсти и шкур. А еще местные жители умеют лечить.

– Они квары?

Он кивнул.

– А как они относятся к тем кварам, которые все время нападают на Свирь?

– Пока не знаю.

Вскоре мы свернули с главной улицы, какое-то время попетляли тропками по яблоневому саду и наконец оказались перед большим деревянным домом. Он тоже был одноэтажным. Вьющиеся розы оплетали террасу, создавая тень и распространяя сумасшедший аромат.

– А можно понюхать? – шепотом спросил Димка у Альгидраса.

– Можно, – улыбнулся он. – Детям здесь все можно.

Дима, видимо, не до конца осознал, что детям тут можно все, потому что направился к розам медленно и настороженно, словно ожидая окрика невидимых хозяев сада.

– Как мне себя вести? – спросила я.

– Я буду рядом и подскажу. Здесь никто не говорит на словенском, но, если что, ты – вдова моего брата.

Увидев мой удивленный взгляд, он склонился ко мне и прошептал:

– Дима слишком похож на меня. Врать о том, что у нас с тобой одна кровь, глупо. Любому видно, что мы из разных народов. А эта легенда безопасна. Брат наследует жену после гибели брата.

– Что?! – воскликнула я, ошарашенно отстраняясь.

Альгидрас же невозмутимо прояснил:

– По окончании траура брат чаще всего женится на вдове погибшего и забирает ее и детей к себе. Может уступить ее другому, если будут достойные мужчины. Но до той поры он распоряжается ею полностью. Иначе женщины с детьми просто не выживут.

– Красота, – нервно усмехнулась я, не зная, что еще сказать: по всему выходило, что он и не собирался называть меня сестрой. По любой из его легенд я все равно принадлежала ему. И я поняла, что не знаю, как к этому относиться.

– Это должно немного охладить пыл Грита, – натянуто улыбнулся Альгидрас.

– А если он мне понравится и я решу выйти за него? – уточнила я.

– Единственный человек, которому я готов тебя уступить, – это Алвар, – серьезно сказал хванец.

Я громко прыснула от неожиданности, и он невозмутимо пояснил:

– Потому что он не причинит тебе вреда. Но я верю, что до подобных глупостей дело не дойдет.

– Ты наглеешь, – заметила я.

– А ты не умеешь выбирать мужчин, – парировал он.

– Ты о себе сейчас?

– И о себе, и о Дариме, и о княжиче.

– Грит начинает выглядеть все более привлекательным.

Альгидрас некоторое время с улыбкой смотрел себе под ноги, а потом – я даже не успела опомниться – схватил меня за руку и переплел наши пальцы.

– Даже не думай об этом, – все еще улыбаясь, произнес он.

– Ты слишком расхрабрился, – прищурилась я, не готовая уступить, но сердце при этом предательски зачастило.

– Это мой мир, и здесь другие правила. Поэтому глупости вроде «мужчина здесь вообще ничего не решает» можешь сразу забыть.

Он неожиданно похоже меня передразнил.

– Хочешь войны? – спросила я и попыталась высвободить руку.

– Хочу мира, – покачал головой он, сильнее сжимая мои пальцы.

Мне вдруг отчаянно, совсем как в любовных романах, захотелось, чтобы он признался мне в любви. Что я буду делать с этим признанием, я понятия не имела, потому что все еще не верила ему и не понимала до конца его мотивов, но оно бы определенно скрасило мою жизнь. Однако Альгидрас не был бы Альгидрасом, если бы поступил так, как мне того хотелось.

– Войны нам хватит и без этого, – серьезно произнес он и, выпустив мою руку, добавил: – Нам пора.

Я сосчитала до трех, чтобы справиться с разочарованием, и направилась за ним к увитой розами террасе.

От огромного злого мира ты укрыта любви покровом.

В нем уютно, как в теплом пледе, беззаботно, как в раннем детстве.

А в груди замирает сердце, ты от счастья кричать готова.

Как прекрасен твой мир без боли, мир, еще не узнавший бедствий.

Глава 10

На террасе дома старейшины нас ждала девочка лет десяти, облаченная в платье того же покроя, что и у меня. Ее распущенные волосы были украшены цветами, а надетый на голову обруч сверкал драгоценными камнями.

Увидев нас, девочка низко поклонилась сначала Альгидрасу, потом мне и протянула нам блюдо, на котором лежали кусочки фруктов, наколотые на тонкие палочки.

Альгидрас взял одну из шпажек и передал ее мне. Вторую подал Димке и только после этого взял угощение себе. Девочка одобрительно улыбнулась. Вероятно, это был какой-то ритуал и хванец сделал все правильно.

– Терами, Гилла, – произнес вышедший на террасу седой мужчина, и девочка, вновь поклонившись нам, ушла в дом.

– Это старейшина, – шепнул Альгидрас.

Старейшина был одет в рубаху без рукавов и свободные штаны. На ногах у него были такие же кожаные сандалии, как у Альгидраса, а на поясе в узорчатых ножнах висел кинжал, в рукоять которого был вставлен зеленый камень.

Оторвавшись от разглядывания кинжала, я наконец посмотрела на лицо мужчины. Если бы я не знала, что они с Гритом родственники, сейчас могла бы легко это определить. У старейшины были те же черты лица, те же светлые глаза и такая же улыбка: скупая и осторожная. Будто улыбаться он не привык. Волосы на его висках тоже были сбриты, а на макушке заплетены в косу.

Старейшина заговорил первым, и Альгидрас сперва поклонился, а потом что-то ответил, приложив ладонь к груди. Мужчина кивнул на его слова и перевел взгляд на меня.

– Нужно поклониться, – шепнул Альгидрас, и я, поспешно приложив ладонь к груди, тоже поклонилась.

Старейшина кивнул и что-то у меня спросил. Ответил, разумеется, Альгидрас. Мужчина внимательно его выслушал, а потом, бросив на меня короткий взгляд, поманил нас за собой.