Дети мертвой звезды - Алекс Джун

разрезали пальцы, как условились. Лёд не отрываясь смотрел, как алые змейки сбегают вниз. Его рана быстрее перестала кровоточить, а моя – лишь с падением последних песчинок. Казалось, за всё это время Лёд ни разу не моргнул, его тёмные глаза заволокло пеленой. Он рассеянно крутил на пальце свою пепельную прядь, а второй рукой сжимал моё запястье. «Какая точность», – чуть слышно прошептал он и коснулся губами моей ранки, а после вытащил из кармана нож. Я даже не успела ничего произнести, как Лёд рассёк мой палец, оставляя порез-близнец рядом с предыдущим и снова переворачивая часы. Когда кровь остановилась с последней крупицей песка, Лёд рассмеялся, назвав меня «феноменом». Я же в ответ швырнула часы об стену, разбив стеклянные колбы. И мне показалось, что на этом придурошные затеи Льда закончились. Но через месяц он поранил меня снова. Я не верю, что порезы на моём теле помогают ему осмыслить время. Льду просто это нравится, и всё, вижу это по глазам. Уж не знаю, какие мысли рождаются в его голове, иногда он даже тайком утирает слёзы, трогательно просит прощения. Я жалею его, и каждый раз это оканчивается новым для меня шрамом.

Живи мы в нормальном мире, кто-нибудь бы заметил, что он режет меня? Вступился бы? Или им всем было бы так же плевать, как и сейчас? Мама была только рада, что я нашла себе такого мужчину-защитника, большинство женщин коммуны мне завидовали, а братья Льда делали вид, что ничего не замечают. А может, им реально было плевать.

Интересно, у многих мужчин есть странности в постели или только мне так повезло? Влияние ли это нашего безумного мира или просто некоторые люди сходят с ума, даже когда всё хорошо?

И я не такое исчадие ада, как писал про меня Тень. Я правда не сжигала его библиотеку. Он развёл костёр под ванной, чтобы нагреть воду, но она всё равно была для меня слишком ледяной. Я решила подкинуть топлива и не нашла ничего лучше, чем старый меховой воротник, ужасно напоминающий дохлую белку, а также обломки какой-то фанеры. Уж не знаю, чем были пропитаны те вещи, возможно Тень неспроста держал их в железном ведре, но пламя полыхнуло ого-го! Я еле успела отпрыгнуть. Но из костра тут же начали во все стороны стрелять искры. Мгновение, и огонь был повсюду.

Так что, Тень, если ты читаешь эти строки, надеюсь, тебе стыдно за то, что так орал меня.

Дневник Тени

Запись двадцать пятая

Дальнейшие события я записал через некоторое время после того, как нашёл возможность, (записи стали менее читаемыми – примечание библиотекаря).

Флаг, разделённый на два треугольника – чёрный и зелёный, – был заметен издалека. Я уже где-то видел его раньше, но так и не смог вспомнить. Он жалко свисал мятой тряпкой, воткнутый в доверху наполненный талым снегом мусорный бак. Я сразу подумал, что если где-то здесь и живут люди, то они под стать своему флагу – грязные и оборванные. Ничего интересного.

Пройдя с десяток метров, я заметил оживление в деревянных бараках, хаотично раскиданных на улице. Видимо, это и было поселение, о котором туманно рассказывала Яга. Я решил проявить осторожность, поэтому старался не привлекать внимания и укрылся за ближайшей стеной. Вдоль домов росло множество кустов и деревьев: если бы их чёрные ветки были покрыты листвой, я бы приметил эту особенность гораздо раньше. Я увидел довольно приличную с виду невысокую женщину, которая набирала воду из лужи в ведро, а также двоих молчаливых невзрачных мужчин, несущих что-то в мешках. Я подкрался к ближайшему окну и заглянул, благо его загораживали лишь небольшие куски картона. Но внутри я увидел лишь облупленные стены да сломанные доски, бывшие когда-то мебелью. Я разочарованно отвернулся и тут же встретился взглядом с невысоким мужчиной, стоявшим в паре шагов от меня. Он был космат, неряшливо одет, но держался слишком уверенно для обычного городского оборванца.

– Ищешь кого? – спросил он, ковыряясь в зубах палочкой.

– Высокий бледный светловолосый парень…

– Так и знал! – прервал он меня на полуслове и махнул рукой. – Пошли.

Конечно, идти следом за незнакомцем было не самой разумной затеей, но я всё равно решил рискнуть, крепче сжимая в кармане нож. Мужик обогнул дом и вошёл в соседний, всё это время мы ни словом не обмолвились. Деревянные ступени, полусгнивший подъезд и такая же изъеденная реальностью дверь – привычный мне мир всё ещё был верен себе, хотя порой в глубине души я надеялся внезапно наткнуться на красивый, чистый интерьер, тот, что был запёчатлён на страницах глянцевых журналов. Ведь по закону вероятности он мог скрываться даже за этой убогой дверцей, которую отворял мужик. Я зажмурился, представляя цветные подушки, мягкий диван, красивые книги на белоснежных полках, вазу с цветами и чистое от пола до потолка окно с видом на сверкающий огнями ночной город. Вероятность чего-либо всегда 50 на 50, либо 0, либо 1, кто бы что ни говорил. Раздался визг петель, и мы попали не в элегантную комнату, а в душный полумрак, густо пропитанный пылью и запахом плесени. Опять мимо. Но когда-нибудь я отыщу эту заветную дверь!

– Он? – спросил меня незнакомец и указал в угол, где сидел связанный по рукам и ногам Лёд с мешком на голове.

Услышав вопрос, пленник встрепенулся и принялся извиваться, пытаясь скинуть путы.

– Почему он связан? – спросил я как можно спокойнее, стараясь лишний раз не провоцировать психа.

– Сильно противился нашей идеологии, хотел помешать, – пожал плечами мужик. – А ты тоже приехал на поезде?

– Тень? – недоверчиво проговорил Лёд, вертя головой из стороны в сторону и силясь стряхнуть мешок.

Точно, он же ещё не знает о моём чудесном исцелении шаманкой.

– Что тут творится? – громче спросил я, делая шаг в сторону Льда.

– Если глобально, то анархо-примитивизм покоряет мир, – усмехнулся мужик. – А мы ему изо всех сил помогаем. Уничтожить цивилизацию было лучшим решением человечества.

– Они сожгут поезд! – рявкнул Лёд, продолжая бороться с верёвками.

Да что ж такое. Похоже, опять пришло время решений, о которых я, возможно, потом буду долго сожалеть. Я выхватил нож и прыгнул на мужика. Но он оказался на редкость проворным и пнул меня в колено прежде, чем я нанёс удар, а после со всей силы врезал в челюсть и второй рукой молниеносно выбил оружие. Нож звякнул об пол, следом упал и я, с запозданием осознавая, что раз