Молот Пограничья. Книга II - Валерий Пылаев

какая куда идет. Неведомые инженеры будто никогда не слышали об общепринятых принципах конструирования — точнее, придумали свои, ничуть не похожие ни на местные, ни на те, что я кое-как сумел вспомнить.

Автоматон был другим — и точка.

Древние с непостижимым изяществом дополняли технологию магией, и вряд ли сам Отец сумел бы понять, где заканчивается одна, и начинается другая. Хитрые схемы замыкались чарами — настолько сложными, что мой контур из трех компонентов по сравнению с ними был работой бездарного дилетанта. И все, на что меня хватало — кое-как понять, какие модули скрываются под кресбулатовой броней.

Модули… или органы. Автоматон никогда не был живым, но некоторые детали почему-то хотелось называть знакомыми и понятными словами — суставы, позвоночник, сердце. Или несколько сердец. И легкие — четыре небольших емкости из пластика. То ли пустых, то ли наполненных материалом, способным отфильтровать воздух. Вряд ли настолько совершенная силовая установка нуждалось в кислороде, но…

— А это что за штуковина? Отрезано как будто. — Жихарь осторожно ковырнул зубилом несколько металлических жгутов с оплавленными кончиками. — Что тут было?

— Крыло. Рубить пришлось — иначе бы в машину не влез. Смотри — это… вроде как мышца сокращается. — Я на мгновение задумался, подбирая слова. — Такая же, как у живой птицы, только механическая. Даже не знаю, как это называется.

— Движитель, — раздался тихий голос за спиной. — Прямо как в волоте.

Глава 12

Все дружно обернулись. И тут же смолкли, будто в оружейне вдруг появился сам черт или государь император собственной персоной. Или фигура нисколько не меньшего масштаба — а вовсе не тринадцатилетняя девчонка в рубашке и мужского кроя штанах на три размера больше нужного.

Свое лицо я видеть не мог, но почему-то не сомневался, что оно выглядит точно так же, как и остальные — обалдевшее, с поднятыми по самое не могу бровями и глазами размером с золотой империал. И, разумеется, с намертво застывшим выражением запредельного, можно сказать абсолютного удивления.

Покосившись на Жихаря, я усилием воли заставил себя закрыть рот — чтобы не выглядеть совсем уж глупо.

— Ты что здесь делаешь? — поинтересовался я.

Вышло не очень-то вежливо. Впрочем, ее сиятельство вредина наверняка нисколько не нуждалась в учтивости со стороны — и уж точно не собиралась проявлять в ответ.

— Да вот, решила посмотреть, что вы тут с Пальцекрылом делаете, — Катя оперлась плечиком на дверной косяк, — пока и от него рожки да ножки не остались. После ваших молотков даже в переплавку не возьмут.

— Принесла нелегкая… — нахмурился дядя. — Будто дел других нет. Шла бы лучше бабушке помочь с хозяйством.

— Подожди. — Я отдал Рамилю инструмент и поднялся на ноги. — Движитель, значит? Ты разбираешься в устройстве автоматонов?

— Нет, конечно. Кто ж в нем разбирается? Их целых-то уже лет двадцать не находили, — фыркнула Катя, пожав плечами. — Так, книжки читала кое-какие. И в Святогора еще с отцом залезали — там в руках и ногах такие же штуки стоят. Только целые.

— Вот эти? — Я с усилием оттянул кусок металлической мышцы, торчавший из… ну, допустим, плеча Пальцекрыла. — Знаешь, как они работают?

— Как у нас и работают — сам же все сказал. Сокращаются-расслабляются. — Катя согнула руку и похлопала себя по тощему бицепсу. — Только вы их так не снимете. Или разломаете все.

— Я уж думал — ты забыла все. — Дядя недовольно сдвинул брови. — Сколько раз говорил не лезть к волоту. Машина-то опасная! Засунешь руки, куда не надо — без пальцев останешься.

— Не останусь, — насупилась Катя. — Мне отец показывал, как там все устроено.

Я тихо вздохнул, в очередной раз пожалев, что не успел застать князя Кострова в живых. Он явно был человеком весьма обширных интересов. И широких взглядов — в отличие от дяди. Который, судя по недовольному выражению лица, и это увлечение брата считал такой же бесполезной блажью, как и поиск в Тайге загадочного и драгоценного неведомо чего.

А вот Катя, похоже, отца разве что не боготворила — и поэтому до сих пор никак не могла принять, что его титул и место за столом в господском доме унаследовал какой-то там бастард.

Но любопытство оказалось сильнее неприязни — и ее сиятельство вредина таки явилась в оружейню. И если она действительно хоть что-то понимала в этих железках — послушать ее определенно стоило.

— Покажешь, как надо? — Я жестом приказал Жихарю с Рамилем подвинуться. — Целой нам эта штуковина нужнее.

Катя снова фыркнула, однако отказываться не стала. Подошла, села на корточки и без всякого стеснения чуть ли не по локоть запустила руки под пластину брони на спине Пальцекрыла. Нахмурилась, принялась возиться, и гридни уже начали было украдкой улыбаться, но через несколько мгновений где-то в металлических внутренностях раздался едва слышный щелчок, и движитель отделился от тела автоматона.

— Вот. — Катя с усмешкой протянула мне деталь. — Прошу, ваше сиятельство.

Похоже, секрет скрывался в каком-то креплении. Одновременно и хитром, и настолько простом, что его можно было отцепить без помощи инструмента. Я изо всех сил пытался разглядеть что-то вроде защелки или кнопки, но так и не нашел.

— Ладно, — сжалилась Катя. — Давай еще раз покажу, с другой стороны.

Остатки второго крыла отстегнулись с такой же легкостью, и на этот раз я все-таки успел заметить, как тонкие пальчики сдвинули железку не на себя, а вбок. Крепление оказалось проще некуда, почти как самый обычный «ласточкин хвост» — только изящнее.

— Здорово, ваше сиятельство! — Жихарь восхищенно проводил движитель взглядом. — Ловко у вас получается!

— Благодарю, — улыбнулся я. И тихо, чуть ли не шепотом спросил: — Может, останешься? Вряд ли мы справимся без тебя.

Катя вздернула носик, но отказываться, конечно же, не стала. И через несколько мгновений мы уже в четыре руки лазали во внутренностях Пальцекрыла, вытягивая наружу один модуль за другим. Древние технологии не спешили раскрывать свои тайны, однако стоило мне понять принцип — работа пошла втрое быстрее.

— Так… Поднимайте броню, судари, — скомандовал я, отцепляя последнее соединение. — Кажется, на этот раз все.

Рамиль с Василием дружно закряхтели, и кресбулатовые доспехи Пальцекрыла взмыли в воздух. Правда, теперь уже без своего обладателя: автоматон остался лежать на полу между