Золотое Руно - Карл Эшмор

видел фильм, в котором ты сын богатого аристократа. Это правда?

– Мой отец был кузнецом, – ответил Уилл. – И, несмотря на низкое происхождение, его все уважали.

– А шериф из Ноттингема и Гай Гисборн, – спросила Бекки, – они были на самом деле?

У Уилла сделалось строгое лицо.

– Шериф был нормандским аристократом по имени Уильям де Венденаль – этакая хитрая и жестокая крыса. А Гай Гисборн – тот просто сущий дьявол. Очень жалею, что покинул своё время, так и не воздав ему за всё зло, которое он причинил людям.

В голосе Уилла было столько горечи, что Бекки решила поговорить о чём-нибудь ещё.

– Ты был вне закона, да?

– Я был солдатом… но долг перед народом и верность низвергнутому королю поставили меня вне закона.

– Вы грабили богатых и отдавали бедным?

– В 1189 году я покинул пределы Англии, а когда вернулся, оказалось, что троном завладел трусливый брат короля Ричарда, принц Джон. Он стал душить народ налогами и издал такие суровые законы, что от свободы вообще ничего не осталось. Мы с друзьями решили с этим бороться.

– И вы грабили богатых? – Джо не мог допустить, чтобы этот вопрос остался без ответа.

Уилл улыбнулся.

– Хотели, чтобы богатств хватало на всех.

– Здорово! – восхитился Джо.

Между тем Бекки не терпелось задать ещё один важный вопрос.

– А Мэриан существовала? Другая, не та, что с клювом…

Уилл помедлил с ответом.

– Другая Мэриан была, да.

– И вы с ней были… ну, короче…

– Мы были просто знакомыми. Вот и всё.

– Но в легенде говорится, что Робин Гуд полюбил её и…

– Это только легенда. Вообще-то она была обручена с другим… – Уилл бросил быстрый взгляд на кулон Бекки. – Если бы я был богатым и мог дарить ей такие украшения… всё могло бы повернуться иначе.

Бекки сжала кулон между пальцами.

– Это мой амулет, – гордо заявила она. – Папа подарил мне его незадолго до смерти, и с тех пор я ни разу его не снимала.

– Очень красивая вещь.

Бекки опустила глаза и посмотрела на камень. И вдруг её словно осенило. Как же она сразу до этого не додумалась!

– Джо, оставайся здесь! – сказала она. – Мне нужно срочно отлучиться.

– Зачем?

– Просто оставайся здесь.

Удивлённый Уилл помог ей спуститься, и, как только площадка оказалась внизу, Бекки припустила со всех ног и исчезла в лесу. Перебежав через стрельбище и газоны заднего двора, она ворвалась на кухню.

– Вы нашли брата, мисс? – озабоченно спросил её Джейкоб. – С ним всё в порядке?

– Да, всё прекрасно, – задыхаясь, ответила Бекки. – А где дядя Перси?

– В библиотеке, – ответил Джейкоб. – Полагаю, что он…

Но Бекки уже неслась вверх по лестнице. Распахнув дверь библиотеки, она сразу увидела дядю Перси, сидевшего перед кипой книг и свёрнутым свитком пергамента.

– Что случилось, Бекки? – удивился он.

Бекки подошла и остановилась прямо перед ним:

– Я хочу, чтобы ты доставил меня назад во времени.

– Я и так беру вас. Мы же договорились…

– Я не про то, – перебила Бекки, и на лице её появилась мечтательная улыбка. – Мне нужно вернуться на шесть лет назад. Я хочу остановить отца, чтобы он не отправился в то плавание. Мы сделаем так, чтобы он не умер!

13

Эффект Омеги

– Бекки, сядь, пожалуйста, – сделав медленный вдох, сказал дядя Перси.

Бекки села и нетерпеливо забарабанила ногой об пол. Дядина реакция была ей непонятна. Почему он не обрадовался её идее?

Дядя Перси отложил свиток в сторону.

– Тебе будет тяжело выслушать то, что я скажу. – Он посмотрел ей в глаза. – Дело в том, что я уже возвращался и пытался спасти твоего отца… Пытался сделать так, чтобы его корабль не вышел в море. Но ничего не получилось. Как я ни старался и как бы далеко ни возвращался во времени, всё было напрасно. Корабль выходил в море, попадал в бурю и тонул.

Бекки сидела пришибленная и молчала.

Потом дядя продолжил говорить, и с каждым произнесённым словом лицо у него делалось всё более усталым.

– Понимаешь, есть такое необъяснимое явление, известное путешественникам во времени. Тебе, конечно, от этого не легче. Есть вещи, которые можно изменить, а есть такие, которые изменить нельзя.

– Значит, вы пытались? – прошептала Бекки.

Дядя Перси грустно кивнул.

– Много раз. Я очень ценил твоего отца, и с тех пор, как умер твой дедушка, старался быть для него опорой. Да, у нас были разногласия, но я никогда не переставал любить его. И, узнав о кораблекрушении, сразу же вернулся во времени, надеясь… Но увы…

У Бекки задрожали губы.

– Потом я ещё не раз возвращался в разные моменты того рокового дня. Думал, что это поможет. Но нет. Даже посылал туда Бернарда Престона, чтобы он тоже попытался. Но результат оставался прежним. Может быть, это и есть рок. Но у нас говорят об эффекте Омеги.

– Как-как?

– Эффект Омеги – довольно обычное явление. Когда события не могут быть изменены даже вмешательством путешественника. Иначе говоря, судьбой предопределено, что должно произойти, а что нет. Когда с этим сталкиваешься, испытываешь очень странное чувство – как будто ты там и не там. И начинаешь думать, что нет ничего упрямее судьбы.

– Н-но, – попробовала возразить Бекки, – ты же спас Уилла, и Марию, и Джейкоба. Почему же тогда…

– Видишь ли, мне не пришлось специально отправляться им на помощь, – сказал дядя Перси. – Они не умерли. Просто так получилось, что я там был и помог. Удача, скорее, а не план. – Он снова вздохнул. – Я понимаю, как тебе тяжело. Но, боюсь, твой отец почему-то был обречён пуститься в то плавание и не вернуться. И ни я, ни любой другой путешественник – мы не можем это изменить. Мне очень жаль. Очень.

По щеке Бекки потекла слеза.

Дядя Перси встал из-за стола и обнял её за плечи.

Тут дверь библиотеки открылась – и вошёл Джо.

– Чего это ты расквасилась, Бекс?

Бекки вытерла глаза и слабо улыбнулась.

– Какой же ты толстокожий, Джо, – произнёс дядя Перси.

Джо только пожал плечами и внимательно посмотрел на заваленный книгами стол.

– Значит, в какой год мы теперь отправляемся?

– Я внимательно изучил исследование Бернарда – и отправляемся мы в 1634 год до нашей эры, – пояснил дядя Перси. – Суббота 12 июля 1634 года до нашей эры. Два часа дня, если быть точным. Так что не пренебрегайте солнцезащитным кремом.

– Отлично, – сказал Джо. – Когда отправляемся?

– Завтра утром. Всем надо лечь пораньше. Не каждый день возвращаешься почти на четыре тысячелетия назад в погоне за