И возродятся боги - Наталья Способина

ответ. Сила моих чувств порой пугала меня саму, и тогда я утешалась тем, что у нас осталось очень мало времени, а значит, нет смысла тратить его на рефлексию.

– Спасибо, – ответила я и, поймав его руку, коснулась губами ладони, а потом потерлась о нее носом.

– Но это только слова, – в его голосе звучала тоска. – Мы не сможем туда вернуться.

– Ты это видишь?

Он медленно кивнул, напряженно глядя на меня.

– А как ты видишь будущее?

Альгидрас откинулся затылком на ствол дерева и посмотрел вдаль.

– Картинками.

– А в Свири ты говорил, что просто знал, что нужно делать.

– Тогда я еще не понимал, что то, что иногда вижу, – это картинки будущего. Сперва просто делал так, как чувствовал, потом начались сны, а потом… – Альгидрас сглотнул и устало прикрыл глаза, – потом я стал видеть их все время.

– Вообще, без перерыва?

Он медленно кивнул.

– Единственный способ – закрыться. Но когда я закрываюсь, я не вижу и не чувствую никого и ничего.

– Ты давно знаешь про Алвара? – шепотом спросила я.

Альгидрас покачал головой.

– Узнал вчера вечером, когда ты оставила нас на террасе. Открылся ему и себе, и… Если бы я мог вернуть время назад, я бы все сделал иначе.

Я сжала его руку, и Альгидрас перевел на меня взгляд.

– Я всегда думал, что он будет рядом до конца. Он ведь как часть меня. Это как рука: она просто есть и ты знаешь, что можешь на нее положиться. Наверное, это и есть расплата за все, что я делаю неправильно. Я сегодня уснул впервые за много недель, потому что не боялся за тебя и за Диму. Знал, что вы оба в безопасности. А во сне… Алвар. И Огонь где-то на краю мира. Его Огонь.

Альгидрас снова сглотнул, поднес мою руку к лицу и прижался к ней губами.

– Я так много не успел ему сказать, – зажмурившись, невнятно пробормотал он.

– Может, все еще изменится? – дрогнувшим голосом спросила я.

Он слабо улыбнулся:

– Может.

– Подожди. Ты сказал, что впервые уснул. Что это значит?

– Я не сплю, – буднично произнес он. – Боюсь, что во сне не смогу удержать стихии. В снах приходит всякое…

– Вообще не спишь? – Я попыталась сесть, но Альгидрас поймал меня за плечи и уложил обратно.

– Не тревожься так, – улыбнулся он. – Стихии дают силы, и…

– Та-а-ак. Кажется, я поняла причину половины твоих неадекватных поступков.

Он рассмеялся, а я сжала его руки, все еще лежавшие на моих плечах.

– Я не шучу. Не спать – это ненормально. Ты, получается, вообще не отдыхаешь.

– Я сегодня успел поспать. Правда. Стихии рядом с тобой были как ручные. Это потом уже… – Он помрачнел, а я всмотрелась в его лицо.

Все эти недели я то и дело отводила взгляд, а сейчас впервые заметила, насколько он бледен и измотан. С этим нужно было что-то делать. Даже если физически он, по его словам, чувствовал себя сносно, как быть с тем, что мозг у него вообще не отдыхал?

– Но Алвар ведь спит?

– Спит, – кивнул Альгидрас, – но мало и некрепко, потому что его Огонь может почуять чужака и попытаться вырваться в любую минуту.

Я вспомнила Алвара, уснувшего на плече Альгидраса после прибытия на остров. Наверное, тогда его Огонь впервые за много месяцев наконец успокоился.

– Дима тоже будет так мучиться? – вырвалось у меня.

– Нет, – Альгидрас помотал головой. – У него есть аэтер. Он будет справляться с собой гораздо лучше.

– Ты точно знаешь или просто хочешь успокоить меня?

– Я знаю, – улыбнулся он.

– Но если тебе спокойнее рядом с моей аэтер, почему ты так упорно от меня отгораживался?

Альгидрас посмотрел мне в глаза и произнес:

– Обещай, что ты попробуешь понять. Хотя бы попробуешь, ладно? – его брови заломились точно так же, как у Димки.

– Обещаю, – вздохнула я и пошевелилась, чтобы устроиться поудобнее.

Альгидрас, видимо, решивший, что я собираюсь отодвинуться, сжал мои плечи.

– В твоем мире я не видел будущего и успел отвыкнуть от этого. Когда мы выбрались на берег, на меня обрушились видения. Слишком ярко, слишком много. И тут же я почувствовал чужую Силу. Понимаешь, мои стихии очень разрушительны. Это, конечно, не Огонь Алвара, но ты видела волны. Альтар сказал, что нас перебросит на остров, на котором начнут сбываться пророчества. Я не знал, что или кто здесь будет. Я закрыл в себе стихии, но был готов погубить любого, кто попытается причинить вред вам с Димой. С тобой… мне было очень сложно. Ты не верила мне, а я не знал, как доказать, что я не враг вам.

– Алвар сказал, что ты связан клятвой, – перебила я и посмотрела ему в глаза.

– Мы не обсуждали это с Алваром, – уклончиво ответил Альгидрас.

– Это значит, что клятвой ты не связан?

Он на миг зажмурился и стукнулся затылком о ствол дерева.

– Надя, я не могу говорить о клятве. Да, я ей связан. Я дал ее Альтару и Сумирану, чтобы иметь возможность быть рядом с вами и чтобы… – Он на миг запнулся и закончил: – Клятва не то, что можно обойти. Я прошу тебя просто поверить мне.

– Алвар предположил, что…

– Надя! – голос Альгидраса прозвучал резко. – Я прошу тебя. Не нужно догадок Алвара. Если ты угадаешь, ты захочешь подтверждения, но, подтвердив, я нарушу клятву.

– Расплата за это действительно бывает? – недоверчиво спросила я.

В ответ он просто кивнул.

– Ну хорошо. Рассказывай дальше.

Несколько секунд Альгидрас смотрел на меня, явно ожидая подвоха, но, убедившись, что я не собираюсь возвращаться к теме клятвы, расслабленно опустил плечи и продолжил:

– Первый день здесь был… славным. Ты, конечно, сердилась, но мне показалось, что все как-то стало налаживаться. Я собирался немного осмотреться, понять, кто есть кто, наладить хоть какой-то быт здесь для вас и дожидаться Алвара. Но я… увидел Альмиру.

Он нахмурился и посмотрел мимо меня.

– Я не ожидал увидеть ее здесь. Думал: она погибла. Эти годы мелькало что-то смутное. Но так бывает. Я часто вижу отца, братьев, Харима. Я не понимаю почему. Может, это означает, что я встречу их после смерти, может, что-то другое. К видениям нет пояснений, как к рисункам в ваших учебниках, – натянуто улыбнулся он. – Увидев Альмиру, я растерялся – и защита упала.

Некоторое время Альгидрас молчал, подбирая слова или, возможно, заново переживая тот момент. Ревность, ядовитая и жгучая, заставила мое тело напрячься. Он, будто очнувшись, провел ладонью по моему плечу и произнес:

– Я отвык в твоем мире от стихий и от